Только достойный
Шрифт:
«А как насчет его братьев?» – послышался голос, который вырвал ее из размышлений.
Она повернулась и увидела Шейлу, свою старшую сестру, которая хихикала с двумя ее кузинами.
«В конце концов, у него три брата! Ты не можешь получить всех!» – добавила она, рассмеявшись.
«Да, чего ты ждешь?» – вмешалась ее кузина. – «Мы ждем, когда ты нас познакомишь».
Гиневьева рассмеялась.
«Я уже вас знакомила», – ответила она. – «Много раз».
«Недостаточно!» – ответила Шейла, в то время как остальные рассмеялись.
«В
Гиневьева улыбнулась.
«Я ничего не хотела бы больше», – ответила она. – «Но я не могу говорить за них. Я знаю только сердце Ройса».
«Убеди их!» – подстрекала ее другая кузина.
Гиневьева снова рассмеялась.
«Я сделаю все от меня зависящее».
«А что ты наденешь?» – вмешалась ее кузина. – «Ты еще не решила, какое платье ты наде…»
Внезапно воздух разрезал шум, который мгновенно внушил Гиневьеве страх, заставил ее опустить серп и повернуться к горизонту. Не дослушав, она поняла, что это зловещий шум, звук неприятности. Становился слышным звук галопа, и на холме появились лошади.
Гиневьева повернулась и осмотрела горизонт, и в эту минуту ее страхи подтвердились. Сердце девушки ушло в пятки, когда она заметила их всадников, облаченных в лучшие шелка – зеленые и золотые – с медведем посредине, знаменующие дом Норса.
Прибыла знать.
Гиневьева ощутила ярость от увиденного. Эти жадные мужчины получали десятину за десятиной от ее семьи, от всех крестьянских семей. Они высасывали все до капли, в то время как сами жили как короли. Тем не менее, им этого было недостаточно.
Гиневьева увидела, что они скачут, и начала молиться о том, чтобы они просто проехали мимо, чтобы они не повернули в ее сторону. В конце концов, она не видела их в этих полях на протяжении многих солнечных циклов.
Но Гиневьева с отчаянием увидела, что они вдруг развернулись и направились прямо к ней.
«Нет», - мысленно молила она. – «Не сейчас. Не здесь. Не сегодня».
Но они продолжали скакать, все приближаясь и приближаясь, очевидно, направляясь к ней. Должно быть, прошел слух о ее сегодняшней свадьбе, что всегда пробуждало в них желание взять то, что они могли, пока не слишком поздно.
Остальные девушки инстинктивно собрались вокруг нее, стараясь держаться поблизости. Шейла повернулась к ней и крепко сжала ее руку.
«БЕГИ!» – велела она, толкая ее.
Гиневьева повернулась и увидела открытые поля на многие мили перед собой. Она знала, что это глупо – она не убежит далеко. Ее все равно увезут, но без достоинства.
«Нет», – ответила Гиневьева холодно, спокойно.
Вместо этого она крепко сжала свой серп и выставила его перед собой.
«Я встречусь с ними лицом к лицу».
Потрясенные девушки посмотрели на нее.
«Со своим серпом?» – спросила ее кузина с сомнением.
«Может быть, они приехали не со злым умыслом», – вмешалась другая кузина.
Но Гиневьева видела, что они приближаются, и медленно покачала головой.
«Со злым», – ответила она.
Девушка
Когда он приблизился, Гиневьева увидела жестокую улыбку на его лице, когда он окинул ее тело взглядом так, словно она была куском мяса. Находясь всего в двадцати метрах, Гиневьева подняла свой серп и вышла вперед.
«Они меня не получат», – сказала она, думая о Ройсе. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он сейчас был рядом с ней.
«Гиневьева, не надо!» – крикнула Шейла.
Гиневьева побежала к ним, высоко подняв серп, чувствуя, как через нее проходит адреналин. Она не знала, откуда у нее взялась храбрость, но она это сделала. Девушка бросилась вперед, подняла серп и опустила его на первого дворянина, который скакал к ней.
Но он был слишком быстрым и скакал подобно грому. Когда Гиневьева замахнулась, он просто поднял свою дубинку и выбил серп из ее руки. Она ощутила ужасную вибрацию, которая пробежала по ее рукам, и беспомощно наблюдала за тем, как ее орудие полетело в стебли поблизости.
Мгновение спустя Манфор пронесся галопом мимо, нагнулся и ударил ее по лицу своей металлической рукавицей.
Гиневьева закричала, сила удара развернула ее, и она упала лицом в стебли, ощутив жгучую боль.
Лошади резко остановились и, когда всадники вокруг нее спешились, Гиневьева почувствовала на себе грубые руки. Ее подняли на ноги, она испытывала жар от удара.
Гиневьева стояла, пошатываясь, и, подняв голову, увидела, что перед ней стоит Манфор. Он усмехнулся, подняв свой шлем и сняв его.
«Отпусти меня!» – прошипела Гиневьева. – «Я не твоя собственность!»
Она услышала крики и, оглянувшись, увидела, что ее сестры и кузины бросились вперед, пытаясь спасти ее. Гиневьева с ужасом увидела, что рыцари ударили каждую из них, отчего они упали на землю.
Гиневьева услышала жуткий смех Манфора, когда он схватил ее и бросил на спину коня, связав ей запястья. Мгновение спустя он оседлал коня позади нее, пнул его и поскакал прочь, в то время как девушки кричали позади, пока ее увозили все дальше и дальше. Гиневьева пыталась сражаться, но это было бесполезно, поскольку он держал ее, словно в тисках.
«Как же ты ошибаешься, девчонка», – ответил Манфор, рассмеявшись. – «Ты – моя».
ГЛАВА ПЯТАЯ
Ройс стоял посреди пшеничного поля и косил пшеницу серпом, его сердце переполняла радость, когда он думал о своей невесте. Он едва мог поверить в то, что день его свадьбы наступил. Он любил Гиневьеву сколько себя помнил, и сегодняшний день станет особенным. Завтра он проснется рядом с ней в их новом доме, в новой жизни, которая ждет их впереди. Ройс ощущал бабочек в животе. Он ничего не желал больше.