Только кровью
Шрифт:
Увы, его народ дважды потерпел поражение, был сослан в медленно умирающую звездную систему и находился не в том положении, из которого можно атаковать врага.
Миссия Дома-Са состояла в том, чтобы облегчить условия карантина (насколько получится), постараться максимально сохранить целостность империи и сделать все возможное для наступления дня, когда угрозу — имелись в виду другие народы — удастся ограничить или уничтожить. Ради этого Дома-Са отправится в свою спартанскую каюту, наденет посольское одеяние и пойдет на встречу с сенатором Орно.
Позор того, что
Если издалека линкор «Дружба» казался огромным, вблизи он производил впечатление чего-то необъятного. Корпус корабля длиной пять миль и диаметром в полмили был напичкан регуляторами температур, оружейными отсеками, коммуникационными установками и прочими приспособлениями, настолько сложными, что Чен-Чу не имел ни малейшего представления о том, что это такое.
Шестиместный челнок казался совсем незаметным, в особенности если посмотреть, как вокруг него, расталкивая друг друга, метались другие челноки, пытаясь пробраться на посадку в первую очередь.
Впрочем, именно так всегда начинались традиционные трехмесячные заседания, и команда привыкла к толчее и неразберихе. Управляемые компьютерами робомаяки заняли свои места за неделю до назначенного срока, обеспечивая даже самых некомпетентных или опьяненных собственным удальством пилотов возможностью без происшествий попасть на борт «Дружбы». Кое-кому все-таки удавалось промахнуться или удалось бы, если бы не отряд из шести поисково-спасательных катеров, постоянно находящихся в боевой готовности.
Военный летчик не испытал никаких трудностей и прошел по маршруту как самый настоящий ас, коим он, впрочем, и являлся, выпустил в последний момент тормозные ракеты и плавно сел на предписанную ему парковочную полосу.
Посадочная площадка, которая размерами не отличалась от огромного спортивного стадиона на Земле, была слишком перегружена, чтобы функционировать как переходной шлюз. В этой ситуации большинству посетителей ничего не оставалось делать, как надеть скафандры или ждать, когда их подберет герметизированный трактор.
Чен-Чу практически не нуждался в кислороде и знал, что его тело способно функционировать в вакууме — в прошлом это однажды спасло ему жизнь. Однако Майло не имела такого благословенного преимущества, и ей пришлось надеть скафандр военного образца, большой и громоздкий. — Она убедилась в том, что все в порядке, и прошла за дядей в воздушный шлюз. Нагруженная багажом тележка покатила следом.
На полетной палубе царил организованный хаос. Биотела бросались встречать вновь прибывшие суда, робокабели пробирались в приемники, над головами летали двухместные сани, осуществлявшие техническое обслуживание. Дорожка, отмеченная двумя желтыми линиями, бежала по громадной палубе и в конце концов приводила путников к шлюзу, мимо которого пройти было невозможно. Вход украшали слова: «Много разумов, но цель одна».
У входа стояли охранники — два Десантника II. Их тщательно надраенная броня блестела тусклым сиянием, оба были вооружены
Промышленник сразу узнал военное приветствие и кивнул в ответ, понимая, что новость уже разлетелась по всему кораблю — экс-президент Чен-Чу восстал из могилы.
Хорошо. Хотя в нормальных обстоятельствах промышленник старательно оберегал свою личную жизнь и терпеть не мог шумихи вокруг собственного имени, он знал, что в политике внешние детали имеют огромное значение.
В конце концов никто не наделял его полномочиями представителя сил сопротивления, так что его положение здесь было в лучшем случае сомнительным. Нет, сейчас излишняя популярность не помешает. Чен-Чу испытывал благодарность к президенту Нанкула, человеку, появившемуся на свет после того, как он ушел в отставку, и которого он никогда не встречал.
Серджи Чен-Чу и его племянница вошли в шлюз. Шедшие следом какие-то служащие, возвращавшиеся из отпуска внимательно посмотрели на Чен-Чу, решили, что Майло его любовница, и вновь принялись болтать.
Дверь закрылась, в шлюз начал поступать воздух, наступило вынужденное ожидание.
Выставка произведений искусств менялась множество раз с тех пор, как здесь бывал Чен-Чу, но неизменно представляла огромный интерес и давала возможность скоротать время. Не всякий в состоянии оценить минималистическую земляную скульптуру, которая так нравится пуунара.
Внутренняя дверь открылась, Чен-Чу пропустил вперед служащих и последовал за ними. Вестибюль тут и там украшали разноцветные островки багажа. Майло сняла скафандр, отдала его дежурному и провела рукой по брючному костюму, проверяя, все ли в порядке.
Из лифта вышел андроид, окинул внимательным взглядом толпу и подошел к промышленнику. На его теле был нарисован элегантный костюм.
— Гражданин Чен-Чу? Меня зовут Гарольд. Президент Нанкул приносит свои извинения за то, что не смог встретить вас лично. Он приглашает вас на обед. Вы согласны? Прекрасно, президент будет чрезвычайно доволен. А теперь прошу следовать за мной, я покажу вам ваши апартаменты.
Робот шагал впереди, люди за ним, тележка с багажом замыкала шествие.
За ними наблюдали. В некоторые планы на ходу вносились изменения. Как и любой сложный организм, субкультура, обитавшая на борту корабля, обладала почти неограниченной способностью к адаптации. Игра продолжалась.
Несмотря на то что Гегемония клонов сумела захватить лучшее место, внутреннее убранство помещений поражало своей скромностью или даже убогостью.
По причинам, в которых сенатор Сэмюэль Ишимото Шестой до конца не разобрался, рамантианская делегация время от времени сообщала ему кое-какую информацию, добытую их разведчиками. Последняя новость касалась экс-президента Чен-Чу.
Шестой изучил доклад, нажал на кнопку дистанционного управления и начал просматривать его снова. Линкор «Дружба» был буквально напичкан всевозможными подслушивающими и подсматривающими устройствами, часть из которых принадлежала Гегемонии.