Только М А Т

Мистеру Майарана

До селе чистое голубое небо озарилось розовым светом, как обычно бывает в моем мире. Стремительно краснеющий диск небесного светила уже наполовину скрылся за горизонтом, подпуская к академии сумерки, а лес раскинувшийся как внутри академии, так и снаружи, жадно поглощал остаточный свет и незамедлительно чернел, будто теряя жизненную силу с наступлением вечера.

Сколько же сейчас времени? По ощущениям, часов пять, а вот если верить солнцу все десять. И стремительное наступление сумерек, как-то не очень хорошо

сказывалось на моём чувстве самосохранения, вернее, очень плохо, потому что меня от вида столь дивной красоты хорошо расслабило и звуки тихих шагов я услышала только, когда горло обожгло новым приступом жажды. Черт! Я же совсем забыла про обед!

– Кто здесь?
– выпалила я с перепугу, инстинктивно вскакивая на ноги на самой последней ступени высокой лестницы, стремясь защитить собственную шею.

Но мне не ответили, а шаги потревожившего мой покой замедлились, но не затихли. Это напомнило мне сцену из какого-то ужастика, когда маньяк намеренно пугал свою жертву. Внутри как-то быстро все похолодело от ужаса и осознания такой неправильной ситуации, и я поняла, что мне немедленно нужно валить отсюда, пока кости целы. Но стоило мне развернуться всем корпусом, как я выхватила из темноты блеск нереально синих глаз.

– Стой на месте.
– спокойно приказал нарушитель моего уединения.

Стою я. Стою и понимаю, что от охотника бежать себе дороже, ведь, по себе знаю, что такое охотничий азарт. Стоит только шаг в противоположном направлении сделать, как стану драпающей целью, а мне так вообще сначала отсюда спрыгнуть нужно и уж потом драпать.

Синие глаза чуть прищурились, уголок красивых губ пришельца дрогнул.

А я молчу и сдерживаю порыв сжать собственное горло, чтобы хоть как-то унять жажду.

Вкусный. Вкусный и красивый.

– Тебе чего?
– не выдерживая я молчания.

Левая бровь "актера" сногсшибательным движением заползла на лоб, как-то... Высокомерно что ли? В глазах бесенята, я даже сглотнула невольно. Выглядело очень вкусно. Блин, о чем я вообще думаю?!

– Ты немой?
– но вспомнив, как этот... представитель героев любовно-фентезийных романов не так давно со мной разговаривал, осознала глупость собственного вопроса и усилием воли сдержала проступающие кровяные пятна на лице.

– Стой. Молчи.
– выдал мой глюк.

Стою. Молчу. Он вообще нормальный? Чего, спрашивается, сам стоит и молчит? Полюбоваться решил? Ну да, я девушка эффектная, но не настолько же! Тем более терпеть его присутствие уже нет никаких сил. В горле пожар, во рту пустыня, в груди что-то сродни тоски зеленой.

– Ну и?
– не выдерживаю я.
– Долго смотреть собираешься?

Чья-то щека дернулась, не моя естественно. Обратила внимание на руки "актера", сжимающие длинными красивыми пальцами какую-то хрень, напоминающую большой свиток. Хрень

была интересная, с тиснением в виде двух незнакомых мне птичек с раскинутыми крыльями, вцепившимися друг в друга в поединке.

– А что за рисунок?
– да, я не удержала любопытство, но надо же себя чем-то отвлечь от о-о-о-очень вкусного мужчины. Мням. Перевела взгляд на лицо пришельца и...

– Ик!
– страшно же.

Он оскалился! Как тогда, когда я на сцене стояла! И вообще! Вся эта ситуёвина уж очень походила на события перед моим попаданством. Стоит. Смотрит. Скалится. А я опять боюсь! Очень-очень.

– Не н-н-надо так на меня с-с-с-смотреть...

Оскал стал еще шире.

И вот знаете, когда я была маленькая мы с дядей, играли в одну игру. Мне тогда лет пять было, может чуть больше. Ну так вот, игра заключалась в том, что дядя всячески старался меня напугать, подбрасывая к потолку или выныривая откуда-то из-за угла так, что у меня сердце где-то в горле биться начинало, а потом с самым счастливым видом и улыбкой во все тридцать два спрашивал...

– Ты боишься?

И вот... Стою я, смотрю на пришельца сверху вниз и вижу незримое, неуместное и неуловимое сходство двух абсолютно разных людей.

– Н-н-нет.

– Как-то не правдоподобно.
– продолжает он скалится и делает плавный шаг к моей лестнице.

Да, я перепугалась. Нет, ну а чего? Вот чисто подсознательно его боюсь, я прям пятой точкой чую, что силен вражина непомерно и вообще валить надо. Вот прямо сейчас.

Но вопреки своей обычно адекватной логике я делаю шаг и приземляюсь на ноги перед охотником, и я не могу оторваться, от почему-то гневного, взгляда. Чертова бабская сущность!

Ведь все мужики в ярости хороши, особенно красивые мужики, особенно такие... Вкусные. И вообще, я вдруг понимаю, что вот здесь, прямо сейчас ничего нет, я тону в космосе его синих глаз и неосознанно делаю еще один шаг. О, Боже какой мужчина! И лицо его как-то расслабилось, и гнев пропал, и смотрит так что, до костей пробирает. Ух! И чертовы бабочки в животе, которые я не испытывала, даже когда меня Сэм впервые поцеловал. Гадкий, кстати, вышел поцелуй. Мало приятного, когда тебе в рот язык толкают и всячески им крутят внутри, буэ. Как вспомню, так тошно, я ж его еще неделю потом к себе не подпускала, всё стеснялась объяснить, что мне такие поцелуи не по душе. Я даже перевела взгляд на губы пришельца и невольно облизнула свои пересохшие губы. И бабочки прям бешенными стали, трепыхались так, что в груди все сдавило. Перевожу свой взор на свой собственный космос и...

Шлеп!

Звонкая пощечина еще несколько секунд разносилась над академией, а я потирала свою щеку и не верящими глазами таращилась на запрокинутую руку с растопыренными пальцами.

За что?!