Только не Академия темных хранителей
Шрифт:
Вокруг только темнота, в которой мы парим, как легкие пушинки в луче света.
— Было бы неплохо, — улыбается Райвен, — но у меня очень мало времени.
Ничего не говорю, только смотрю на него и знаю, что все мои чувства для Райвена открыты. Я больше не боюсь любить. Не боюсь довериться. Бояться нужно совсем другого.
— Но минута найдется, — говорит он открываясь.
И меня ошеломляет той бурей, что таится за вечно невозмутим лицом. Силой любви и боли, что смешались в одно целое.
— Прости, что не уберег. Что позволил всему этому случиться.
— Это я во всем виновата. Если бы я зашла тогда в медпункт…
— То Сарш нашел бы другой путь. Не вини себя. Пусть это будет только наш миг.
Он целует меня нежно и бережно. Страсть прекрасна, но сейчас ей нет места. Сейчас весь наш с ним крошечный мир переполняет любовь и печаль. Это поцелуи-касания. Полные болезненной нежности, такой, что рвется сердце. Я скольжу рукой по металлической застежке на его куртке, чувствуя, как зубчики колют пальцы. Вдыхаю запах кожи, утыкаясь носом в ямочку на шее. Касаюсь губ и улыбаюсь, когда легкая щетина царапает щеку. Хочу ощутить каждый вдох, каждое прикосновение.
— Пора, — говорит Райвен, и я отрываюсь от него, как едва зажившая корочка на ране. — Далия, я восхищаюсь тобой. Ты очень сильная, очень талантливая. Я знаю, что просить тебя сейчас о чем-то жестоко, но я должен.
У меня нет сил отвечать, только киваю. Если Сарша можно остановить, мы сделаем это. А потом… Потом будет видно. Однажды я танцевала с духами, и они звали меня к себе. Я не позволю ему уйти одному. Так или иначе.
Райвен обнимает меня, как тогда, у Вдоха. Накрывает ладони своими руками, переплетает пальцы. И я открываю глаза в знакомой черной бездне. Тут же накатывает боль, которая будто ждала меня затаившись. Разбитые губы, саднящая кожа на голове, судорожно сжимающиеся мышцы. Но теперь я чувствую за своей спиной Райвена, и все это не имеет значения.
Сарш выглядит совершенно безумным. Возможно, все дело в том, что он идет какой-то неправильной, извращенной дорогой, увиденной мной и используя мой дар. Разве можно найти свою судьбу так? Будь у него хоть капля адекватности, он бы это понимал.
— Лия, мечтай о лучшем будущем, которое ты можешь представить, — говорит мне Райвен, и я чувствую его дыхание на затылке. — И ищи точку, которая отзовется.
Конечно, я в первую очередь думаю о нас. Только потом появляются остальные, грот вновь пышно цветет орхидеями, а поверженный Сарш уносится вдаль на закрытой карете особой жандармерии. Вот только точка не находится. Я обшариваю все вокруг, смотрю под ноги, вверх, вниз и даже получаю очередной тычок от моего безумного конвоира, чтобы не зевала.
— Я уже близко, — шепчет благоговейно Сарш, и я с ужасом вижу, что его дорога, действительно, скоро придет к финишу. Какому, одним небесам известно.
— Лия, у нас нет времени. Тебе придется от чего-то отказаться, — говорит Райвен.
Я и сама понимаю, что иного пути нет. Меркнут передо мной орхидеи, гаснет сияние на Флотаре, но этого мало. В голове словно мигает переключатель, где на одной чаше поверженный Сарш и благополучно живущие все остальные,
— Лия, нам придется его сделать. Пожалуйста, будь сильной.
Райвен говорит тихо, но уверенно, зная, что рано или поздно я соглашусь.
Вот только я могу согласиться лишь в одном случае.
— Нет, — просит он, — нет, Лия, ты не уйдешь со мной.
— Либо так, либо никак, — решительно отвечаю я. — Ты тоже должен быть сильным.
— Какая восхитительная нахалка, — смеется он, и я чувствую щекотку на шее.
Мной овладевает странная легкость. Мысленный переключатель выхватывает картины будущего, в котором Сарш обезврежен, мои друзья живы, и все хорошо. А что нас там нет, так мы просто где-то еще. Мало ли на свете миров?
Звезда передо мной сияет, как солнце. Луч под ногами — прямая дорога. Мысленно сжимаю руки Райвена так сильно, чтобы даже великим вселенским взрывом нас не разнесло в разные стороны. В последний момент Сарш понимает, что я делаю что-то не то, дергает меня на себя, но уже поздно. Под ногами разливается звездный свет, меняя реальность. Мир, в котором я висела на собственной косе, как на поводке, а мои оглушенные магией друзья валялись на полу в плену молний, исчезает, уступая место иной реальности.
Я стою на острие, на самой грани, поэтому вижу, что достаточно лишь малейшего усилия. Крошечного толчка, чтобы маятник качнулся в другую сторону. И на чашу весов безумия, овладевшего Саршем, падает последняя капля. С криком он пытается схватить меня, падает и напарывается животом на собственное оружие. Последние разряды молний гаснут, магия умирает вместе с магом, ее сотворившим.
Ликуя, прыгаю, пытаясь схватить руки Райвена, но они ускользают.
— Лия, ты должна жить, — шепчет он растворяясь.
И сколько я не кричу, сколько не пытаюсь вернуться в тот миг во тьме, ничего не получается. Рядом лежит тело Сарша. Там, далеко за спиной, отходят от заклинания мои друзья. Наверное, где-то просыпаются ростки будущих орхидей. Но для меня это не имеет значения.
23. Новое равновесие
Не знаю, сколько проходит времени, когда кто-то трясет меня за плечо, и я открываю глаза. Лежу на чем-то, что в темной бездне можно назвать полом. На самом деле это просто ничто, которое согласилось нас держать. Касаюсь щекой холодной темноты и смотрю в нее. Рядом лежит Сарш, и я понимаю, что не испытываю к нему ненависти. Он тоже пострадал от какой-то своей боли и не смог совладать с ней. Единственное, что вызывает мое неудовольствие — что меня кто-то беспокоит.
— Лия, пожалуйста, вставай, — настойчиво зовет голос.
Поворачиваюсь. Лиам.
— Извини, но сейчас я не хочу тебя видеть. Хоть и рада, что вы живы.
— Далия, так нельзя, — он садится рядом со мной, — я понимаю, почему ты в таком состоянии. Но надо встать и закончить дело. Нужно провести церемонию призыва маятника. И вообще, жить дальше.
— Маятник вы и без меня призовете.
— Не факт. Думаю, ключевой компонент — твоя способность соединять магию стражей и хранителей.