Только не дракон! или Невеста, ни с места!
Шрифт:
– Благодарю, - присела в реверансе и улыбнулась ему так мило, как только позволили кричащие об опасности нервы – ведь этого мужчину мне стоило опасаться куда сильнее, нежели главу стражи.
Но стоило нам с Ричардом развернуться и увидеть подъезжающую карету с изящными вензелями на дверцах, как вслед прозвучало:
– А что там за шумиха, кстати, с кражей яйца феникса? Воровку поймали?
– Нет, - герцог вновь обернулся и спокойно солгал брату короля, – она не явилась. Видимо, почуяла ловушку, мерзавка.
– У таких интуиция
Ах, если бы! Я почувствовала, как запылали щеки. Порой воровки пустоголовые, как колокол. Искренне верят в удачу, как наивные девчонки. Мне нельзя такой быть. Уже побыла доверчивой, хватит, до сих пор локти кусаю и живу на чемоданах. Привыкла уже постоянно оглядываться и замирать, чувствуя тяжелый взгляд, повсюду следующий за мной, словно тень.
– Надеюсь, поймаем ее в другой раз, - сказал Ричард. – А теперь простите, нас ждут.
– До встречи, - Его Высочество задумчиво вгляделся в мое лицо, и в душе все заледенело.
Он мог меня знать, в прошлом. Лично мы знакомы не были, но кое-кто мог показывать ему мой портрет. Только бы не вспомнил!
С трудом сдерживая дрожь, я с облегчением выдохнула, лишь когда карета, в которую мы с герцогом сели, выехала ворота с чугунными пиками. Так, теперь пора начинать беспокоиться на другую тему – что делать дальше?
Я покосилась на дракона, который сидел напротив, и погрузилась в свои мысли.
Глава 4
Начался этот день как обычно. Нет, не с солнечных лучей, которые ласково гладили мое лицо, осторожно отвоевывая разнеженное тело у сладких сновидений. Как бы не так! Об этом в последнее время и мечтать не приходилось. Вместо этого меня выдернул из сна истошный вопль:
– Ааааа! Убивають! Ааааа!
– Что?.. Кто?.. Где?.. – подпрыгнула на кровати, распахнув глаза, и тут же, обмерев от ужаса, заглянула в плетеную колыбельку, стоявшую рядом.
Малышка Мия, мое белокурое сокровище, уже хлопала зелеными глазенками и улыбалась. Я облегченно выдохнула и улыбнулась дочурке, которая болтала ножками в воздухе и с любопытством разглядывала свои розовые пяточки.
– Аааааа! – мы обе вздрогнули от крика.
– Никакого нам покоя, да, Мия? – я покачала колыбельку.
Ладно, все равно пора вставать. Сегодня очень важный день.
– Бу-бу кичит, - коверкая слова, сообщила малышка, когда я, накинув халат, взяла ее на руки.
– Она самая, - со вздохом подтвердила и чмокнула дочку в пухлую щечку, вдохнув сладкий детский аромат – так пахнет счастье. – Кричит с утра пораньше, хулиганка, будто ее режут!
– Хотю к Бу-бу! – требовательно прозвучало в ответ.
– Уже идем, - я вышла из нашей маленькой спаленки, сделала пару шагов и тут же оказалась на кухне, где пахло овсяной кашкой.
На грубо сколоченном столике стояла небольшая кастрюлька, исходящая паром. Около нее грела свои бочки, сидя на краешке тарелки, та самая Бу-бу – круглая булочка с глазами из изюминок. Упрямая,
Она стала такой после того, как в нее случайно попала волна магии – при обстоятельствах, которые мне совсем не хочется вспоминать. Целое блюдо пышек, посыпанных ароматным кунжутом, стояло на столе в тот день, дожидаясь завтрака. Все они ожили под ударом магии, обзавелись ручками-ножками, и разбежались, кто куда. Но лишь одна умудрилась выжить. И стала любимицей-веселушкой моей крошки Мии.
Вот такие игрушки у нашей маленькой зеленоглазой магиссы, развитой не по годам. Мы еще и первый день рождения не отпраздновали, а она уже вполне сносно говорит, неплохо бегает и освоила горшок. Чудо, а не ребенок!
– Доброе утро, Булочка, - поприветствовала я утреннюю крикунью.
– Да какое уж там доброе, - пробурчала она. – Об нож споткнулась, представляешь, Дэйна? – Меня чуть надвое не разрезало!
– Какой кошмар! – я усмехнулась. – Двух таких булочек мы бы точно не выдержали, с одной еле уживаемся!
– Двух, еще чего! – всполошилась она. – Бу-бу – единственная и неповторимая! Верно, Мия? – она помахала ей ручкой.
– Токо Бу-бу! – довольная крошка расплылась в улыбке, показав беленькие молочные зубки – все до единого уже появились, вот такие мы торопыжки, и протянула к ней ручки.
Я усадила дочку на высокий детский стульчик, и эти двое тут же начали общаться. Поднатужившись, Булочка подвинула блюдце с маслом поближе к девочке и начала натирать им свои бочки, приговаривая:
– Ух, маааааслице, свеженькое, как я люблю! Красоткааа же! – умилилась, оглядев себя, и продолжила, - и тута натрем, и здеся, и попку не забудем, чтобы и она блестела! Ух, хо-ро-шо!
– Нам что-нибудь оставь, злая булка! – расхохоталась Кармен, войдя на кухню. - Вам-то почто? – отозвалась Бу-бу. – Вот я без маслица зачерствею, будет сплошной ужас-ужас! Неее, мне надо мяконькой быть, а не сухарем каким становиться! Правда, кроха? – она подмигнула Мие.
– Павда, павда!
– та залилась счастливым смехом. - Молочник опять цены поднял, - сообщила Кармен, сняв шляпку и поправив длинные черные пружинки, в которые свивались ее волосы. – Совсем страх потерял! – огромные карие глаза сверкнули гневом. – За крынку козьего берет как за целую козу!
– она бережно поставила на стол молоко для Мии.
Как жаль, что у меня пропало грудное. Это все нервы, будь они трижды неладны.
– Времена тяжелые сейчас, - я кивнула, стараясь сдержать страх, растекающийся в душе. – Налоги подняли вдвое, сама знаешь.
– Потому что королю на пиры не хватает! – зло бросила подруга, начав резать половинку сдобного каравая. – Когда уже натанцуется, чтоб его!
– Ну, и кто тут злая булка? – Бу-бу подошла к нам, с опаской косясь на нож – их она боялась до смерти. – Не злись, Кармен, я не буду брать маслице, хочешь? Сэкономим!