Только один закон
Шрифт:
Девлин вежливо улыбнулся и, заняв небольшое свободное пространство у стойки, заказал пива. Он по опыту знал, что, если самоанцы что-нибудь пьют, то – непременно пиво, причем в огромных количествах. Желудки у них очень большие.
Девлин опять улыбнулся и спросил барменшу, не знает ли она Тули и его местонахождение. Женщина улыбнулась, обнаружив отсутствие переднего зуба.
– Да-да, я знаю Тули. Иногда после работы он сюда заходит. Время от времени он нанимается в «Хубба-Хубба». Не знаю, как сегодня вечером, но, может, он находится там.
– Послушайте, если увидите его,
– Да, конечно, конечно.
Она улыбнулась беззубой улыбкой. Девлин поблагодарил барменшу, вручив ей пятидолларовую бумажку, и направился к выходу, старательно избегая смотреть в глаза недружелюбным посетителям.
Он вновь очутился на Отель-стрит и, пройдя мимо нескольких проституток, скромно стоящих в слабо освещенных местах, принялся разыскивать клуб «Хубба-Хубба». Это был старый притон со стриптизом, бывший, а, возможно, и оставшийся, главным увеселительным заведением на Отель-стрит. На фасаде красовались черно-белые фотографии стриптизерок, которые, судя по нарядам и ветхости самих снимков, развлекали здесь публику годах в пятидесятых.
В пустом алькове у входа, понурясь, сидела белая наркоманка в плотно облегающих джинсах и голубом свитере. Когда Девлин проходил мимо, она подняла на него глаза, и ему стало немного не по себе. У женщины была хорошая фигура, да и сама она была красива, но какой-то порочной красотой. Атмосфера Отель-стрит начинала угнетающе действовать ему на нервы.
Он вошел в клуб и будто нырнул в неоновое царство. Какой-то агент «Будвейзера», должно быть, убедил себя и хозяев «Хубба-Хубба», что клуб должен стать выставкой вышедшей из употребления световой рекламы.
В вестибюле сияли неоном названия фирм и продуктов, тикали неоновые часы и мигали силуэты бутылок, провозглашались девизы из неоновых трубок, впрочем, трубки светились не все. Все здесь казалось старым и замызганным: мебель, полы, даже парень, который приветствовал посетителей от лица заведения.
Девлин взглянул на бар прямоугольной формы и прошел мимо двух коротко остриженных парней, игравших в карты. Одеты они были в джинсы и рубашки с короткими рукавами. Девлин догадался, что это, скорее всего, солдаты в увольнении.
Пройдя мимо парней, он очутился в просторной комнате, которая занимала большую часть площади клуба. Вдоль зала тянулся длинный помост, окруженный рядом стульев. Столики занимали остальное пространство. Девлин подумал о сотнях, а, возможно, и тысячах женщин, обнажавшихся на этом помосте за долгие годы его существования. Ни одна из них не претендовала на звание «Мисс Америка».
Сейчас по помосту с энтузиазмом прогуливалась брюнетка, которой на вид было не меньше сорока пяти лет, облаченная в затасканную балетную пачку. Жизнерадостная, веселая мелодия гремела из обшарпанных динамиков и вполне соответствовала наряду танцовщицы.
Девлин с удивлением обнаружил, что почти все сидения вдоль помоста заняты. Он только что посетил места, где были хорошее освещение и относительная чистота, и обслуживались они десятками действительно привлекательных, совершенно обнаженных,
Какое-то время Девлин нерешительно стоял, пытаясь определить, есть ли в этом жалком клубе хоть один вышибала. К нему подошел приземистый, плотный мужчина лет шестидесяти и поинтересовался:
– Ну, что стоишь, как столб? Эй, приятель, садись и заказывай выпивку или уматывай! – Голос у него был неприятный, скрипучий.
Девлин посмотрел на невежу сверху вниз. Лицо толстяка напоминало морду мопса. На голове торчал короткий ежик седых волос, плавно переходящих в щетину такой же длины на физиономии. Зубы были гнилыми, изо рта, как и от всего тела, исходил тошнотворный запах. К тому же при разговоре он брызгал слюной. Девлин почувствовал, что, пока тупорылый произносил триаду, несколько капель попали ему на подбородок. Сдерживая растущее раздражение и отвращение, Девлин через силу улыбнулся.
– Послушайте, я ищу друга, парня, который, как мне сказали, работает здесь вышибалой. Его зовут Туулима Мафа. Тули. У меня есть для него работа. Вы не знаете, на месте ли он сейчас?
– Эй, – угрожающе повторил мужчина. – Ты что, не понял меня? Или заказывай выпивку, или катись отсюда к чертовой матери.
Терпение Девлина иссякло, он приблизил лицо вплотную к отвратительной морде собеседника, не обращая внимания на идущий у того изо рта гнилой запах, и поцедил:
– Не строй из себя крутого, старый болван. Твое время вышло, так что – угомонись. Лучше вежливо ответь на вежливый вопрос.
Вместо этого управляющий сжал пальцы в довольно внушительные кулаки и угрожающе двинулся на Девлина.
– Не вздумай протягивать ко мне руки, если не хочешь, чтобы я их сломал, – предупредил Джек. – Увидишь Тули, передай, что его разыскивает Джек Девлин. Ты понял? Если я узнаю, что ты ничего не передал, то вернусь и накажу. Усвоил?
Мужик опустил кулаки, он оказался задиристее и дурнее, чем можно было предположить.
– Убирайся отсюда, ты! Я тебя в порошок сотру, здоровячок. Кусок дерьма! Убирайся, пока цел!
Девлин безнадежно махнул рукой и, отвернувшись от неугомонного старика, пошел к выходу. Хотелось выбраться отсюда поскорее. Вырваться из атмосферы Отель-стрит, и вообще, из этой части города. К дьяволу Тули. Найдется кто-нибудь другой.
Он свернул за угол, подошел к своей машине, отомкнул дверцу и уселся на сидение. В тот же миг из-за угла появился огромный детина, который вполне мог сойти за борца сумо. Позади гиганта семенил управляющий из «Хубба-Хубба», он морщил собачью физиономию и выкрикивал вслед громиле напутствия. У великана был недовольный вид человека, которого подняли с постели или оторвали от ужина. Разъяренный монстр казался размером с пол-автомобиля, в котором сидел Девлин. Джек решил, что перед ним действительно какой-нибудь второразрядный японский сумоист, но, внимательно присмотревшись, понял, что парень либо самоанец, либо выходец с острова Тонга. Но очень крупный экземпляр.