Только про любовь

Трамп Ивана

Глава 15

– Ну, моя дорогая, счастлив сообщить вам, что все ваши анализы превосходны. Вы отменно здоровая молодая женщина. У вас будут абсолютно нормальные роды.

Катринка откинулась в бидермайеровском кресле и улыбнулась доктору. Она всегда считала себя здоровой, а теперь была уверена в этом.

Клаус Циммерман посмотрел на Катринку, которая сидела к нему лицом. Восемь месяцев беременности, а едва заметно. Такое бывало в его практике, но редко. Если бы анализы не показали, что она абсолютно

здорова, можно было бы подозревать, что плод развивается плохо.

– Я восхищен тем, что вам удается оставаться такой стройной.

– Я ем не переставая, – ответила Катринка по-немецки. Она изучала этот язык в школе и практиковалась в нем во время летних приездов в Мюнхен. – Но только полезные продукты. Решив не поправляться, она месяцами тщательно соблюдала диету. – И конечно, я все время занимаюсь гимнастикой.

Циммерман заглянул в свои записи.

– Вы горнолыжница?

– Да, – ответила Катринка.

Падение во время спуска не причинило вреда ни ей, ни ребенку, об этом можно было теперь не беспокоиться. Циммерман весело кивнул и сказал:

– Мне бы хотелось, чтобы все мои пациенты понимали значение гимнастики.

Он был высокий и очень худой, с точеными чертами лица, светлыми волосами и чуть более темными усами.

Катринка отметила, что он похож на киноактера. Но было в нем что-то отталкивающее. От него исходила какая-то холодность, хотя с Катринкой и другими богатыми женщинами, немного влюбленными в него, доктор Клаус Циммерман был воплощенной любезностью. Он доверительно улыбнулся и спросил:

– Что вы собираетесь делать после рождения ребенка? Вы думали об этом?

Его улыбка, заметила Катринка, совершенно не отражалась в его глазах. Они были серые и напоминали ей темное и холодное Балтийское море, каким она его запомнила на отдыхе в Польше дождливым летом.

– Да, – кивнула она.

Он вопросительно посмотрел на нее взглядом полицейского, ожидая продолжения ответа. Катринка решила не распространяться. Даже Миреку она не все сказала.

– Все готово, – холодно добавила она.

Как с ней непросто, подумал Циммерман, восхищаясь ею и в то же время раздражаясь. Ей всего девятнадцать лет, не замужем, ждет ребенка. При этом ведет себя как аристократка, которой надоело его назойливое любопытство.

Он сдержал раздражение, изобразил дружелюбный взгляд и сказал:

– Мирек говорил мне, что вы собираетесь оставить ребенка.

– Да, – резко ответила Катринка, сомневаясь, что Мирек обсуждал с этим человеком интимные вопросы.

– А вы уверены, что это разумно?

– Мирек не согласен с моим решением? – заподозрила Катринка.

Циммерман заколебался, не зная, что ответить. Для Катринки этой паузы было достаточно: она не может доверять ни единому его слову.

– Нет, нет.

Мирек сказал ему, что девушка делает глупости, оставляя ребенка, но он сделает все, чтобы помочь ей.

– Когда я предложил ему устроить будущее ребенка,

он, конечно, сказал мне, на что вы надеетесь.

– На что? – Катринка уловила тень сомнения в его голосе.

– Незамужней женщине очень трудно вырастить ребенка одной.

– Я справлюсь.

Катринка говорила по-немецки очень хорошо, но не настолько свободно, чтобы уловить все нюансы языка, подумал Циммерман. Он говорил медленно, тщательно подбирая слова, стараясь убедить ее, что одинокой матери очень трудно растить ребенка и одновременно зарабатывать на жизнь. Он нарисовал ей бесперспективное будущее, в котором ее ждет тяжелая работа и нищенское существование.

– Разве вы этого хотите для себя? И для ребенка? Катринка почувствовала холодную ярость. Она лучше умрет, чем будет так жить.

– Нет, – быстро ответила она. – Не хочу, – продолжала она. – И у меня все будет по-другому.

– Вы уверены?

– Да. Абсолютно.

– Катринка, дорогая, будьте рассудительны. Вам нужно принять единственно верное решение. От этого зависит не только ваше будущее, но и будущее вашего ребенка.

– Я уже все решила. Я думала об этом месяцами. Я оставлю ребенка.

Ее голос звучал твердо и спокойно. Она не из тех молодых женщин, которые склонны к истерикам, с восхищением подумал Циммерман. Он продолжал убеждать ее:

– Пожалуйста, подумайте. Я желаю вам только добра.

– Да, знаю. – Если Мирек доверял этому доктору, то и Катринке не оставалось ничего другого, хотя он ей очень не нравился.

Циммерман встал:

– Я жду вас в конце месяца. Договоритесь о времени приема с фрау Браун.

Он вышел из-за стола и проводил Катринку до двери своего роскошного кабинета.

– Вы довольны своим жильем?

– Да, – ответила Катринка. – Фрау Браун очень добра ко мне. Квартира удобная – Мирек и Циммерман договорились, что Катринка будет жить в районе Нью-хаузена, недалеко от клиники. Квартира принадлежала Эрике Браун, личному секретарю доктора Циммермана.

– Отлично. Приятно слышать. – Он задержал ее руку в своей, заглянул ей в глаза. – Вы смелая женщина.

Он улыбнулся, и на этот раз Катринка увидела понимание в его глазах. Она дружелюбно улыбнулась в ответ и вышла в пустую приемную. Катринка была сегодня последним пациентом.

Эрика Браун отвлеклась от бумаг на письменном столе и с любопытством взглянула на них. У него ничего не получилось, подумала Эрика, когда ее глаза встретились с глазами Циммермана.

– Когда доктор просит вас прийти? – спросила она Катринку, подошедшую к письменному столу.

Эрика была пышной женщиной, которой далеко за тридцать, с крупными красивыми чертами лица, с крашеными льняными волосами, большим чувственным ртом и карими глазами под тяжелыми веками. Она внимательно рассматривала Катринку. Она была рада, что доктору не удалось уговорить Катринку. Эрика знала, что женщины часто поддавались на уговоры.