Только рабочие отношения

Щербинина Зоя

— Тебе не кажется, что пора работать? — спросила Гермиона с явной неохотой.

— Кажется, — проворчал Малфой, позволяя ей, наконец-то, встать. — Слушай, а ты так и пришла? Ну, без предмета номер два. Или он завалялся где-то в сумочке?

— Так и пришла, — с усмешкой ответила она, поправляя трусики и надевая платье. — Застегни молнию, будь добр.

Малфой издал странный звук, будто подавился чем-то, и поднялся со своего места. Он мягкой походкой подкрался к Гермионе сзади и положил одну руку ей на живот, а другой застегнул молнию на спине.

— Ну раз так, Грейнджер, то не сердись, если ближе к вечеру я еще раз отымею тебя, но уже на твоем столе.

Он растянул губы в самой дьявольской из всех своих улыбочек и вернулся на место.

Рабочий день только начинался.

========== Предмет №1 ==========

Похоже, Гермиона

зря понадеялась, что после ее появления на работе без одной из деталей белья Малфой успокоится. Как же она ошибалась! Он словно с цепи сорвался и теперь просил, умолял, чуть ли не требовал ходить так каждый день. И что самое страшное — Гермиона была не против. Ей неожиданно нравилась реакция Малфоя на ее тело, она разве что не плавилась от его плотоядных взглядов, которые он бросал каждый раз, когда видел на ней то платье — черное, с почти непристойным вырезом, длиной, еле-еле дотягивавшей до положенных дресс-кодом рамок. Малфой видел платье, ухмылялся и хищно облизывался. И Гермиона облизывалась в ответ, неосознанно. Она убеждала себя, что от этих взглядов вмиг пересыхают губы, но сама слабо в это верила. Гермиона окончательно запуталась, не в силах расставить все по своим местам и раз и навсегда выяснить, кем же они с Малфоем приходятся друг другу, и поэтому каждое утро шла на работу, как на эшафот, предвидя в каждой встрече с ним маленькую казнь какого-то очередного ее морального принципа. Но в то же время Малфой дал ей то, чего не смогли дать ни Кормак, ни Рон — уверенность в себе, в своей красоте, в невероятном очаровании. Многие сотрудники и знакомые заметили, что в последнее время она расцвела, но никто и предположить не мог, что причиной этого стал Драко Малфой. Недругом он уже не был, как не был ни другом, ни любовником, ни любимым. Постоянный половой партнер. Грубо, но правда.

Они почти ни о чем не разговаривали, потому что любая тема, не касавшаяся так или иначе их совместного времяпрепровождения в постели, оборачивалась грандиозной ссорой, после которой Гермиона клялась себе сжечь все записки и поставить все адреса Малфоя в черный список каминной сети. И каждый раз он успевал появиться до того, как она сделает это, каждый проклятый раз он укладывал ее в постель и без слов убеждал повременить с подобным решением. И что самое интересное — он даже не знал, что отговаривает ее от чего-то, не подозревал о ее намерениях порвать с этими непонятными отношениями раз и навсегда. А еще у Малфоя появилась идея-фикс.

«Ты такая молодец, — писал он в один из вечеров, — научилась обходиться без предмета номер два. Я же говорил, что без него ты выглядишь по-королевски. Но если бы ты еще попробовала хоть раз прийти без предмета номер один… Я не давлю, просто подумай об этом на досуге».

Эту записку Гермиона оставила неотвеченной, и Малфой, судя по всему, обиделся. Весь понедельник он провел в молчании, а во вторник, когда они остались в кабинете одни, даже не оторвался от работы. Гермиона удивилась, она даже сама подошла к его столу и протянула руку к волосам, но Малфой недовольно дернулся и усиленно заскрипел пером, имитируя бурную деятельность. Гермиона фыркнула, забрала у него отчеты и вышла из кабинета. Близился конец месяца, шеф хотел видеть статистику работы их отдела, Гермиона хотела видеть монеты в своем кошельке. Все было честно.

На обратном пути Гермиону посетила весьма дерзкая мысль. Обиженный Малфой действовал ей на нервы, и решить эту проблему можно было одним занимательным способом. Свернув в безлюдное ответвление коридора, Гермиона быстро стянула с себя крошечные кружевные трусики, скомкала их, пряча в кулаке, и зашагала к кабинету.

Малфой на нее не реагировал: ни когда она вошла в кабинет, ни когда села на свое место и стала копаться в сумочке, пряча трусики во внутренний кармашек, ни когда неуверенно скрипнула пером по пергаменту. Сидеть было неудобно, ощущение наготы сбивало с толку, пробуждая желание тут же, немедленно, не терпя более ни минутки, изнасиловать ничего не подозревавшего Малфоя. Она тяжело вздохнула и поерзала на месте, сдвигаясь на самый краешек стула и крепко сжимая колени. Малфой отшвырнул перо и повернулся к ней.

— Грейнджер, тебя что, по дороге к шефу кто-то укусил за задницу?

В его голосе было столько злобы, что Гермионе на миг показалось, что их отношения ей попросту приснились.

«И из-за этого идиота я отказалась от своей гордости», — мысленно обругала себя Гермиона, но решила дойти до конца.

По крайней мере, это выглядело бы странно, если бы она стала надевать трусики прямо в кабинете.

— Помнишь, я говорила, что неловко себя чувствую, когда на мне меньше трех предметов одежды? — спросила она, и Малфой словно только теперь заметил, что она пришла в том платье, которое носила без лифчика.

— Помню, — протянул он, позволив себе улыбнуться краешком губ.

— Так вот, — Гермиона встала со своего места и решительно двинулась к его столу. — Когда на мне всего один предмет одежды, я чувствую себя просто ужасно! И все из-за твоих капризов.

— Погоди, — пробормотал Малфой, осматривая ее с ног до головы. — Ты хочешь сказать, что на тебе только платье?

— Представь себе, да! — она оперлась бедром на его стол, скрестила руки на груди и отвернулась, стараясь не показывать, что внутри уже нарастает лавина. Пожалуй, она могла бы в этот миг получить наслаждение от нескольких его прикосновений — настолько необычным и пикантным было чувство наготы.

Малфой недоверчиво посмотрел на нее, и его пальцы скользнули вверх по ее ноге, под платье, словно ища там подтверждение ее слов. Гермиона прерывисто вздохнула, когда он коснулся клитора и принялся поглаживать его пальцем.

— Малфой, — выдохнула Гермиона, не скрывая мольбы в голосе.

— Маленькая ведьма, — он расплылся в довольной улыбке, погружая палец в ее лоно. Гермиона вздрогнула и подалась бедрами ему навстречу, цепляясь руками за его плечо. Малфой положил левую руку ей на затылок и притянул к себе для поцелуя, пока правая имитировала движения члена. Гермиона закрыла глаза, покусывая нижнюю губу Малфоя и двигаясь в такт его пальцам, пока ее не подкосило невероятной силы наслаждение. Ноги вмиг стали ватными, и она безвольно повисла в руках Малфоя.

— Обожаю, когда тебе хорошо, — тихо проговорил он, обжигая ее ухо своим дыханием, — ты становишься такой мягкой, податливой. Это очаровательно. Тебе же хорошо?

— Очень. — Она мягко поцеловала его в губы. — Но это не то.

— Почему? — Малфой взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

— Потому что тебе не было хорошо, — нахмурилась она.

— О, Грейнджер, если ты такая альтруистка, можешь попытаться исправить сие досадное недоразумение, — улыбнулся он и провел языком по ее нижней губе. Гермиона непонимающе посмотрела на него и с трудом сглотнула. Его рука все еще лежала у нее на затылке, и Малфой не сильно, но требовательно надавил на него. Гермиона прекрасно понимала, к чему все идет, и ей стало немного не по себе. Конечно, она знала, что именно надо делать и как, но попробовать на практике пока что не представлялось возможности. Но глаза Малфоя блестели огнем, в котором читалась странная смесь страсти и какого-то подобия восхищения, почти обожания, поэтому Гермиона подчинилась и опустилась вниз, встав перед ним на колени. Она прикрыла глаза, расстегивая его брюки и спуская их вместе с трусами, и коснулась пальцами его напряженного члена. Гермиона обвела языком вокруг головки и почти полностью вобрала член в рот, тут же достала, проводя языком по всей длине, и подняла глаза на Малфоя. Он стоял, придерживая одной рукой ее волосы, и смотрел на нее так, словно увидел призрака. Тогда Гермиона снова взяла член в рот и принялась ритмично покачивать головой, скользя губами по рельефной плоти, не сводя глаз с Малфоя и наблюдая за его реакцией. Он смотрел на нее мутным взглядом, закусив губу, а потом и вовсе запрокинул голову и закрыл глаза. Стоило Гермионе понадеяться, что это от наслаждения, а не от того, что она делает все не так и он не хочет ее видеть, как ее рот заполнила горячая солоновато-горькая сперма. Малфой закрыл, наконец, рот, опустил голову и уставился на нее совершенно сумасшедшим взглядом. Гермиона выпустила из рук его обмякший член, сглотнула и максимально невинно хлопнула глазами.

— Все в порядке?

— Грейнджер, — пробормотал он, подхватил под руки, поставил на ноги и порывисто прижал к себе. — Какая же ты… Грейнджер.

— Малфой, все точно нормально?

— Нормально? — Он взял ее лицо в ладони и впился в него взглядом. — Это не нормально, Грейнджер, Гермиона. Это невероятно. Ты шикарная женщина, Грейнджер.

Он звонко поцеловал ее в губы, и Гермиона несколько смутилась.

— Теперь все по справедливости? — ехидно спросил он, поглаживая ее по волосам, а Гермиона вдруг подумала, что было бы неплохо хоть прополоскать рот. Тогда, возможно, не всему Министерству станет известно о ее моральном разложении.