Только сердце подскажет
Шрифт:
Глаза Лайэма расширились, и через секунду он нахмурился.
– Ты думаешь, что я и был тем другим? – Он наклонился ближе. – Что мое присутствие как-то подтолкнуло его?
Чувствовал ли Оливер притяжение между ней и Лайэмом? Наверняка.
– Он не собирался делать предложение. Кольцо было семейной реликвией. Он имел доступ к нему в любое время – оно хранилось в домашнем сейфе.
– Но ты сказала «да».
– Потому что они все сидели там. Потому что они ждали этого. Потому что я хотела угодить им и ему. Потому что я была трусихой.
Лайэм глубоко вдохнул, прежде чем сделать шаг вперед и взять ее
– Я подошел к тебе не потому, что увидел, как ты разговариваешь с тем, другим парнем. Меня вообще не должно быть в Париже. Я просто бросил свою тренировку и приехал сюда, чтобы поговорить с тобой. Я пришел, чтобы найти тебя.
Так это была не случайная встреча? Виктория остановилась.
– Как ты узнал, где я?
Он долго молчал. Виктория заметила, как на щеках Лайэма заиграла краска. Черт возьми, Лайэм покраснел?
– Я установил одно приложение на твоем телефоне.
Она нахмурилась.
– Какое еще приложение?
– У меня такое же, так что наши телефоны могут отслеживать друг друга. Месторасположение отображается на карте.
– То есть ты тайно следил за мной? – С помощью какой-то системы слежения? – Первоклассный сталкер.
– Да. – Лайэм смотрел вдаль. В конце концов он перевел взгляд на нее. – Я просто не хотел вновь потерять тебя.
Сердце Виктории екнуло. Нет, нет, этого не может быть. Она попыталась задушить в себе эту надежду.
– Лайэм, я знаю, что тебе приходилось много бороться для того, чтобы добиться всего. Но я не хочу быть призом.
Она не хотела быть просто объектом владения – кем-то, кто стоит рядом, хорошо смотрится, поддерживает, когда это необходимо, но у кого нет собственных прав. Она хотела, чтобы ее ценили за то, какая она есть. Чтобы ее желали. Она не хотела быть сексуальным объектом, не хотела, чтобы за нее боролись.
– Ты думаешь, что я так смотрю на тебя? Что я так отношусь к тебе? – Он нахмурился. – Разве я недостаточно хорош для тебя?
– Как ты смеешь? – возмутилась она, на глаза наворачивались слезы злости. – Это именно ты сказал, что у нас может быть только одна ночь. Это ты сказал, что не можешь отказаться от своего образа жизни ради женщины.
– Просто если это интрижка на одну ночь, то легче не впутывать во все это эмоции, – сказал он натянуто.
– Но у нас ведь не могло быть никаких эмоций? – заметила Виктория с сарказмом.
– Чем меньше ожиданий, тем лучше. Я не хочу никому причинять боль.
– Какой ты внимательный.
– Мне хочется так думать, – промурлыкал он низким голосом.
Она наклонила голову и плотнее прижала ремешок сумки к плечу.
– Я бы сказала, что ты просто не хочешь, чтобы тебе было больно.
– Ты не права.
– Я много ошибалась, но только не в этом. – Виктория откашлялась. – Ты боишься близости.
Лайэм рассмеялся.
– Не секса, – вздохнула она. – Бли-зос-ти. Боишься впустить кого-то в свою жизнь. Довериться кому-то. Положиться на кого-то. И работа – это только предлог. Ты не хочешь связывать себя ни с кем обязательствами. Ты даже однажды признался в этом. А причина в том, что ты слишком боишься. – Она вздохнула. – Но не надо искать оправданий со мной. Не возвращайся ко мне и не беспокой меня.
– Я тебя беспокою?
Конечно,
– Я всегда была лишь призом для тебя. И вот ты победил, дело сделано…
– Ты никогда не была для меня призом! – вдруг воскликнул Лайэм. – Ты всегда… – Он замолчал и закрыл глаза. – Отлично. – Открыв глаза, он серьезно посмотрел на Викторию. – Ты была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. И самой сексуальной. То, как ты относилась к другим, сколько для них делала. Ты так заботилась обо всех. Я хотел, чтобы ты заботилась и обо мне. Ты была так прекрасна. Ты все еще прекрасна. Ты не приз, а самое настоящее сокровище. И, черт возьми, да, я боюсь, когда я с тобой, – ведь тебе достаточно только взглянуть на меня, чтобы увидеть меня насквозь. Я всегда был неравнодушен к тебе.
Он взволнованно ходил взад и вперед.
– Меня никогда не заботило мнение других людей обо мне. Я уже знал, что они думали по поводу меня и моего происхождения. – Он покачал головой. – Но я знал, что это не имело никакого отношения к тому, чего я хотел. Я горжусь тем, чего я добился в жизни. И я никогда не отдам этого, мои победы навсегда останутся моими. И я буду продолжать побеждать. Но я знал, что мое происхождение не соответствует ожиданиям. Честно говоря, меня это не заботило. Потом я встретил Оливера, а ему вообще было безразлично мое прошлое. Ни расспросов, ни комментариев. И этот парень с таким привилегированным положением – не только деньги, но и семья – пригласил меня к себе домой на первое настоящее Рождество в моей жизни. Снег и все такое – просто сказка. И там оказался ангел. Фарфоровая куколка с зелеными глазами и светлыми волосами и огромным сердцем. Милая, сострадательная, заботливая. А когда она посмотрела на меня, я не увидел в ее взгляде ни неодобрения, ни недоверия. Там было желание. Чистое, взрослое желание. – Он сглотнул. – Я хотел ее – так сильно, как еще никого и никогда не хотел.
И я отказался от того, что нашел – той братской дружбы, – чтобы попытаться получить ее.
– Нет, ты этого не сделал. Ты не взял того, что мог бы получить, не соблазнил меня. Только задал вопрос, а я была слишком напугана, чтобы честно ответить на него. – Виктория покачала головой. – Я должна была быть идеальной, – сказала она печально. – Я думала, что все потеряю. А потом все равно лишилась всего. – Она вздохнула. – Так что я не такая, как ты думал. Я не ангел. Я совершаю ошибки, могу быть гадкой. Я не совершенство. – Она не соответствовала образу в его голове. Она лишь разочарует его.
– Я знаю это, – ответил он. – Я знаю тебя. И хочу больше всего на свете.
– Все равно ничего не получится, – прошептала Виктория. – Ты же сам сказал, что с твоим образом жизни отношения невозможны. И ты не можешь измениться, бросить из-за меня любимое дело. Я не смогла бы жить с этим.
Я не собираюсь останавливаться, я собираюсь приспособиться. Хочу создать школу парусного спорта. Я на самом деле хочу обосноваться, остепениться. Если буду с тобой. Однако не хочу сдерживать тебя. Но ты должна сказать мне, чего ты хочешь. Будь честной. Если ты хочешь, чтобы я ушел, – уйду. Если ты хочешь, чтобы я остался, то могу остаться. Где и как угодно.