Только твоя
Шрифт:
Пока сын и наследник не выбрал себе в жены женщину сомнительного поведения, мысленно закончила его фразу Корделия. Ей было очень обидно услышать эти слова, потому что когда-то родители Гвидо и его младший брат, озорник Лео, которому было всего десять лет, вызывали у нее чувство искренней симпатии.
— С другой стороны, Доминциани рады, что женитьба Гвидо на тебе положит конец другой его связи, — негромко продолжил дед.
— Что?! — воскликнула Корделия, пораженная этой новостью.
Старик недовольно нахмурился, словно она подслушала
— Извини, я просто говорил вслух сам с собой.
Значит, у Гвидо был роман с женщиной, которую семья ненавидит даже больше, чем меня, догадалась Корделия. Впрочем, какое мне дело до его романов? Он очень красив, и нет ничего удивительного в том, что женщины к нему так и льнут.
Она гордо вскинула голову.
Как бы ни был хорош собой мужчина, я никогда бы не опустилась до того, чтобы самой вешаться ему на шею. Он влюблен? Тем лучше! Я буду жить одна и спать в одиночестве.
В церкви стоял пряный аромат цветов, смешанный с запахом воска. Гвидо, стоя у алтаря, внимательно следил за приближением Корделии.
Высокий, темноволосый, он был так красив, что у нее просто дух захватывало. Его статная фигура эффектно смотрелась на фоне горящих свечей.
Сердце Корделии дрогнуло. Пусть слова, которые они сейчас произнесут, и не будут искренними, священник соединит их перед лицом Господа. Когда-то она влюбилась в этого человека с первого взгляда и мечтала стать его женой. Сейчас заветная мечта юных лет осуществится, но это не принесет ей никакой радости. Почему все так кардинально изменилось?
Церемония происходила в католическом храме, так решили Джакомо и родители Гвидо еще десять лет назад.
Молодые обменялись освященными обручальными кольцами, на их головы торжественно водрузили короны, потом они сделали по глотку вина из одного кубка. К концу церемонии Корделия почувствовала себя настоящей невестой, и это открытие ее смутило.
На пороге церкви супругов встретило яркое весеннее солнце и вспышки фотокамер. Корделия широко улыбнулась и проникновенно сказала Гвидо:
— Я и не ожидала, что это такой трогательный обряд!
— Хорошо организованная свадебная церемония в наши дни — вопрос престижа, — сухо ответил Гвидо, — а также отличный повод продемонстрировать верность традициям перед партнерами из числа соотечественников.
При этих словах сентиментальное настроение тут же покинуло девушку. Он ясно давал понять, что речь идет всего лишь о коммерческой сделке.
— Но это не помешает мне сегодня насладиться первой брачной ночью, — вкрадчиво добавил Гвидо.
Щеки Корделии вспыхнули, и она устремила на него яростный взгляд синих глаз.
— И не рассчитывай на это! — шепотом воскликнула она.
Усаживаясь в лимузин, он окинул ее томным довольным взглядом.
— Я тебя предупредила, — сказала Корделия и, отвернувшись, уставилась в окно.
Гвидо накрыл ладонью ее руку, но она отдернула ее. Тогда он взял ее за талию и без особых усилий усадил
— Ты что-то сказала?
— Отстань! — Она чуть не задохнулась от возмущения.
— Только когда сочту нужным, — спокойно отозвался он, а потом двумя пальцами взял ее за подбородок и притянул так близко к своему лицу, что его горящие колдовским светом янтарные глаза словно заглянули ей в душу. — Какая у тебя нежная кожа...
Сердце Корделии билось как сумасшедшее, пульс зашкаливало.
— Мы едем на праздничный ужин? — спросила она.
— Спасибо, что напомнила.
Крепко удерживая ее за талию, Гвидо потянулся к внутреннему переговорному устройству, нажал кнопку и что-то сказал шоферу по-итальянски, а затем снова сосредоточил все внимание на Корделии.
— Пожалуйста, отпусти меня, — пробормотала она кисло.
— Напрасно ты взяла такой тон, — осуждающе заметил Гвидо. — Он мне не нравится.
— Полагаешь, я стану приспосабливаться к тебе? — резко спросила Корделия.
Он с трудом оторвал взгляд от ее пышной груди в обрамлении кружев и посмотрел в раскрасневшееся сердитое лицо.
— Я обучу тебя этому. Бесплатно. В конце концов, мне предстоит наслаждаться результатами. Иначе к чему все это? — неторопливо растягивая слова, проговорил он.
Его дыхание щекотало ей щеку, а от звука низкого бархатного голоса, казалось, вибрировал каждый нерв.
Вдруг послышался легкий шорох.
— Что это было? — прошептала девушка, чувствуя, что теряет контроль над своим телом, которое уже готово сдаться на милость победителя.
— Создаю для нас интимную обстановку. — Гвидо взял в ладони ее лицо и провел большим пальцем по ее нижней губе. — А у тебя очень аппетитный ротик...
Беспомощно глядя в его золотистые глаза, Корделия почувствовала, как зарождается внизу живота сладкая тяжесть, и испуганно сжала бедра, надеясь справиться с этим ощущением.
Она невольно вспомнила непередаваемый вкус его поцелуя и задрожала в предвкушении, потянувшись к его голове и скользнув пальцами в густые черные кудри. Гвидо тронул кончиком языка ее нижнюю губу, и Корделия откинула голову, подставляя его губам горло. Хриплый стон наслаждения вырвался у нее, когда он припал ртом к пульсирующей точке над ключицей. Желание нарастало в ней все сильнее, и, когда его длинные пальцы легли на тонкую ткань лифа, трогая набухший сосок, она тихо вскрикнула.
Гвидо убрал ладонь и откинулся на спинку сиденья.
— Я вижу, ты действительно быстро заводишься в машине... — лениво процедил он. — Так было и в тот раз?
Услышав этот недвусмысленный намек, Корделия резко отстранилась, и ее горевшие страстью глаза потухли. Гвидо молча изучал лицо девушки.
— Когда мне бросают вызов, я становлюсь опасен, учти это, — после долгой паузы произнес он.
Она сползла с его колен и отодвинулась в дальний угол салона. Ее тело сотрясала крупная дрожь, над верхней губой выступили капельки пота.