Толкование на книги Нового Завета

Болгарский Феофилакт

17 Приемь бо от Бога Отца честь и славу.

Причастие приемь поставлено вместо глагола в изъявительном наклонении: принял. Ибо далее нет глагола в изъявительном наклонении, соответствующего причастию, как требуется правилами словосочетания; и если приемь непременно удержать здесь в причастии, то речь будет погрешать против синтаксиса, между тем как если причастие приемь заменим изъявительным наклонением принял, речь будет последовательна: ибо Он принял славу от Бога Отца.

Гласу пришедшу к нему такову от велелепныя славы: сей есть Сын мой возлюбленный, о немже Аз благоизволих. 18 И сей глас мы слышахом с небесе сшедшь, с ним суще на горе святей.

Не потому, что есть какое-либо пророчество о сошедшем с неба гласе Отца, но потому, что из этого гласа Отца с неба, засвидетельствовавшего сыновство (Иисуса Христа), мы убедились, что все открытое чрез пророков непререкаемо относится к Тому, о ком

свидетельствует Отец. А свидетельство Отца о сыновстве Господа нашего Иисуса Христа мы знаем троекратно: одно — при крещении (Матф. 3, 17), другое — пред страданиями, когда сказано: «и прославил, и еще прославлю» (Иоан. 12, 28), и третье — на горе (Матф. 17, 5).

19 И имамы известнейшее пророческое слово, емуже внимающе якоже светилу сияющу в темнем месте, добре творите, дондеже день озарит, и денница возсияет в сердцах ваших.

Внимая, говорит, сим сказаниям пророков, вы не обманетесь в своей надежде. Ибо в свое время они оправдаются самыми делами, которые и назвал апостол днем, продолжая переносную речь, ибо тут же сказал о светильнике, о темном месте, которое и есть ночь. Итак, когда, говорит, наступит день, т. е. явление событий, тогда в сердцах ваших взойдет утренняя звезда, Т. е. пришествие Христово, предвозвещенное пророками, и как истинный свет осветит сердца ваши.

20 Сие прежде ведуще, яко всяко пророчество книжное по своему сказанию не бывает. 21 Ни бо волею бысть когда человеком пророчество, но от святаго Духа просвещаеми глаголаша святии Божии человецы.

Пророки понимали, что и о чем внушал им Дух пророческий, однако не так ясно и точно, как все в частности исполнилось. Посему и желали они видеть исполнение, как сказал Господь (Лук. 10, 24). Апостол объясняет, почему пророки не истолковывали своих изречений, и вместе показывает отличие истинного пророчества от бесовского и вымышленного, каковое принимается и у еретиков. Всяко пророчество книжное по своему сказанию не бывает. Это значит: пророки получают пророчество от Бога, но не как они хотят, а как действует Дух Божий; они сознавали и уразумевали ниспосылаемое им пророческое слово, но объяснения его не делали. Что пророки, во время действия на них Духа Божия, сознавали, что им ниспосылается слово от Духа Божьего, видно из того, что они подчинялись добровольно, и что хотели, то высказывали, а чего не хотели, о том умалчивали. У лжепророков не так. Они во время действия не владели сознанием, но приведенные в неистовство, как пьяные, не знали, что с ними происходило. Святые пророки, хотя знали, но не имели нужды изъяснять свои предсказания, как потому, что они служили другим, именно нам, так вместе и для того, чтобы пришествие Господа было сокрыто и не подвергалось наветам от нечестивых. Наветов оно могло бы избежать силою Господнею; но, вероятно, дело совершившегося вочеловечения показалось бы призрачным, если бы несколько раз такое избежание было способом необыкновенным. Что это истинно, видно из примера новозаветных пророков, которые пророчествовали и объясняли сами себя, хотя не все. Ибо ничего такого нельзя опасаться в новом завете. А что пророки прорицали не в исступлении, видно и из следующего. Пророки ветхого и нового завета пророчествовали одним Духом. А апостол Павел говорит: «если другому из сидящих будет откровение, то первый молчи» (1 Кор. 14, 30). Отселе ясно, что пророки добровольно пророчествовали, оставаясь в естественном состоянии. Посему, когда вставал другой вдохновенный, прежде говорившему повелевалось молчать, чего никто не найдет в беснующихся. Ибо как будет молчать тот, кто сам не знает, что делает? Что в пророках действует Дух Святый, об этом говорит тот же апостол Павел: «одному дается Духом слово мудрости, иному пророчество» (1 Кор. 12, 8. 10).

ГЛАВА 2

1 Быша же и лживии пророцы в людех, якоже и в вас будут лживии учителие, иже внесут ереси погибели, и искупльшаго их Владыки отметающеся, приводяще себе скору погибель. 2 И мнози последствуют их нечистотам, ихже ради путь истинный похулится. 3 И в преумножении льстивых словес вас уловят.

Под лжеучителями апостол разумеет единомысленников Николая и Керинфа, а именем пророчества, обще придаваемого и пророкам и лжеучителям, предостерегает верующих, чтобы не внимали лжепророкам. Какое же различие между теми и другими, этому научил Павел, когда сказал, что никто не называет Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12, 3). За сим начинает обличать ересь николаитов, говоря, что они вдвойне худы. Ибо в учении они крайне нечестивы, так как хулят Владыку Христа; в жизни они весьма порочны, что и теперь он выражает, упоминая об их нечистотах, а немного ниже объяснит еще более. Словом в преумножении (любостяжании) показывает, что они приобретают постыдным образом. Ибо любостяжание означает иногда несправедливость, а иногда вообще гнусность приобретения. Почему прилично употреблено слово уловят. Чтобы показать, что они совершенно чужды божественного учения, говорит, что они употребляют льстивые слова. Но, говорит, они получат должное за свое нечестие, именно смерть. Слово искони означает предведение Божие. Ибо Бог по предведению как добрым приготовил блага, так и злым свойственное им место. Ибо суд давно готов.

Ихже суд искони не коснит, и погибель их не дремлет.

Не без причины начинает апостол с верующих, более почтенных, но желает показать, что они за свои грехи повинны большему осуждению. Они имеют то преимущество, что первые призваны к апостольству. Посему и за совращение с правого пути подвергнутся

большему осуждению. С намерением представив доказательство в примерах, не вывел следствия одного вида, но соединил вместе пример и воздаяния праведникам. И ему нужно было бы сделать заключение о том, что выше предложено, т. е. о грешниках, из-за которых и представлен пример, и сказать: если тех не пощадил, то ужели пощадит настоящих нечестивцев? или утвердительно: тем более не пощадит этих. Но апостол не так делает. Почему? Потому, что заключение само открывается, когда предложены два примера, добра и зла. Что идет к одному только злу, то не относится еще к добру. Ибо за добро не воздается злом. Итак, поелику не достаточно было одним заключением закончить предложение, то он употребил иное выражение, и восклицанием закончил нужное. Для чего же к примерам худых людей он присовокупляет примеры добрых? Об этом скажем в приличном месте. Как мы выше сказали, по форме ясной речи не вытекает мысль из предложений, ибо не прибавлено заключения, какое обыкновенно следует за подобным словосочинением, но просто доказывается примером, что за грехи бывает наказание, а за правду награда. Апостол как бы так говорит: Бог умеет неизбежно наказывать без пощады живущих во грехах, как наказал ангелов согрешивших, людей предпотопных, города содомские. Умеет награждать и делающих правду, как наградил Ноя, Лота. Ход речи такой: сказано, что лжеучители наказаны будут за хуления свои и за развратную жизнь; представляются примеры: Бог не пощадил ангелов согрешивших, не пощадил и первого мира. Потом упоминаются подвизавшиеся в правде, и говорится, что Бог и Ноя и Лота, за их целомудрие, сохранил от погибели современных им людей. Ибо Ной не увлекся нечестием людей предпотопных, и Лот нимало не подражал разврату жителей содомских, а когда они требовали на нечистоту ангелов, принятых им в виде людей как странников, он не выдал их, хотя и вытерпел весьма много обидного от наступавшей на него толпы. На это и указывается словом обидима (ст. 7).

4 Аще бо Бог аггелов согрешивших не пощаде, но пленицами мрака связав предаде на суд мучимых блюсти: 5 и перваго мира не пощаде, но осмаго Ноа правды проповедника сохрани, потоп миру нечествовавших наведе: 6 и грады содомския и гоморрския сжег, разорением осуди, образ хотящым нечествовати положив: 7 и праведнаго Лота обидима от беззаконных в нечистоте сожития избави: 8 видением бо и слухом праведный живый в них, день от дне душу праведну беззаконными делы мучаше. 9 Весть Господь благочестивыя от напасти избавляти, неправедники же на день судный мучимы блюсти.

О Лоте же говорится и это: знает Господь, как избавлять благочестивых от искушения, и проч. Выше апостол ничего не говорил о праведниках; он говорил только о нечестивцах и о наказании их, а о праведниках упомянул в примерах. Это для того, во-первых, чтобы вместе воспомянуть историю и погибели нечестивых и спасения праведных; во-вторых для того, чтобы чрез сопоставление их выставить ужасную злобу грешников и светлые совершенства добродетельных; наконец для того, чтобы убедить своих слушателей возненавидеть нечестие одних по причине наказаний за оное и возлюбить добродетель других по причине ее спасительности.

10 Наипаче же вслед плотския похоти сквернения ходящыя, и о господстве нерадящыя.

Теперь от вышеприведенных примеров апостол искусно перешел к главному предмету. Он говорит о проклятых николаитах, наасянах и кердониянах; ибо злоба их многоименна и рассматривается слитно, как сходная по скверным делам и именам. Они представляли начатками бытия мира Бездну и Молчание и некоторые из этих начатков странно называли матерями и веками ; отсюда же и Маркион взял дурные семена. За сим, отвергнув участие господства (Господа) в творении мира и промышлении, они бесстрашно вдались во всякую плотскую нечистоту. Кто желает полнее узнать об этом, тот пусть возьмет в руки книгу Иринея кельтского, составленную о них и надписанную «против лжеименного знания»; в ней он найдет грехи их, особенно развратнейшего Марка и растленных им женщин, и прочие гнусности, совершенные прочими, которых, по их зловредности, никто не сможет изложить письменно, ни вспомянуть. Не удивительно, что те, которые презирают и не боятся господства, бесстрашно поведут себя и пред всякою славою. Яснее скажет об этом блаженный апостол Иуда, где он упомянет и о теле Моисеевом. А Петр только намекнул на это, коснулся и кончил речь. Но получив от него повод, мы говорим и о предлежащем. Продерзателе себе угодницы, славы не трепещут хуляще. Должно подразумевать: которые суть. А славы не трепещут значит: презрительно относятся и не боятся хулить всякую славу.

11 Идеже ангели крепостию и силою болши суще, не терпят на ся от Господа укоризнен суд.

Желая удержать их от такой дерзости, говорит: тогда как и ангелы, превосходя их крепостию и силою, не произносят на них пред Господом укоризненного суда. Апостол, как мы заметили, говорит одно и то же с блаженным Иудою; ибо и он, удерживая дерзких на язык, убеждает их этим же самым примером. Впрочем, он говорит обширнее: «Михаил архангел», и далее: «не смел произнесть укоризненного суда» (Иуд. 1, 9). Подобное хочет сказать теперь и Петр, что эти злобесные не имеют никакой пощады в хуле на славы, тогда как и ангелы, превосходящие этих скверных силою и крепостию, не приносят, т. е. не произносят против них, т. е. слав, укоризненного суда пред Господом. А как диавол причастен некоторой славы, потому что он начаток творения Господня (Иов. 40, 14), то (архангел) не произнес на него укоризненного слова. Если же более достойный хулы, т. е. диавол, как причастный славе, не получил от Михаила хулы пред Господом; то весьма неразумны те, которые поспешно хулят славы, тогда как сами гораздо ниже достоинства ангелов. Под славами разумеет божественные силы, или и церковные начальства, против которых они восстают и которые они непрестанно злословят.