Толкование на паримии из Книги Притчей
Шрифт:
19. Поползнутся (преклонятся) злии пред благими и нечестивии послужат пред дверми праведных.
Злым и нечестивым свойственно презирать и притеснять праведных. Последние много зла терпят от первых; но случается, что обидчики и притеснители праведных, по суду правды Божией, впадают в нищету и унижение, и тогда отношение их к праведным изменяется. Они с поклонами начинают заискивать благоволения у тех, которых презирали и унижали, и добиваются у них чести служить у их ворот, — быть привратниками.
20. Друзи возненавидят другов убогих, друзи же богатых мнози.
Истинное дружество — редкое явление. Пока человек богат, у него много друзей; но впадет в бедность, его не только бросают, но еще начинают ненавидеть друзья. Их привязывала к богатому не искренняя приязнь, а гостеприимство
21. Безчестяй убогие согрешает, милуяй же нищыя блажен.
Заметна связь этого стиха с предыдущим. Презирающий обедневшего друга тяжко грешит пред Богом и навлекает гнев Его. Но кто милостив к своему обнищавшему другу, помогает ему в нужде, тот поистине блажен, ибо кто милостив к ближнему, к тому милостив Господь.
22. Заблуждающии (неправедницы) делают (строят) злая, милость же и истину делают (строят) благии. Не ведят милости и веры (верности) делателие злых (строители зла), милостыни же и веры (верность) у делателей (строителей) благих.
Люди заблуждающие, т. е. сбившиеся с пути добра, и люди добрые представляются здесь под образом строителей. Последние делают свое дело (воздвигают дома, работают в мастерских) по предначертанному плану. Подобно сему поступают в нравственном отношении люди злые и добрые. Первые немилостивы и вероломны (не ведят милости и верности) не по мимолетному увлечению, а намеренно, предварительно обдумав способы повредить ближнему жестокостию и вероломством. Вероломство их состоит в том, что они, вкравшись в доверие неосторожного человека, злоупотребляют его доверием и обманывают его бессовестно, с целию, например, поживиться на его счет. Противоположно сему ведут себя в отношении к ближним строители благие, — люди добрые: благо ближнего они принимают к сердцу, как бы собственное благо, и с усердием добросовестных строителей всячески стараются благоустроить состояние нуждающагося в их помощи ближнего, и данные ему обещания свято исполняют.
23. Во всяком пекущемся есть изобилие, любосластный же (изнеженный) и беспечальный (беспечный) в скудости будет.
Изобилие и скудость бывает плодом благословения Божия к трудящимся и неблагословения к избегающему трудов. Трудолюбивый при помощи благословения Божия награждается тем, что приобретенное его честным трудом достаточно не только для удовлетворения его потребностей, но и для вспоможения ближним. Но Господь не потворствует Своею милостию человеку, ведущему беспечную и изнеженную жизнь: он живет в скудости.
24. Венец премудрых богатство их, житие же безумных зло.
Плохо живется на свете человеку неразумному, не принимающему ни от кого вразумлений и пренебрегающему наставления: ему суждено жить в скудости, — ибо если он и трудится для обеспечения себя в средствах жизни, но трудится неумеючи и оттого бесплодно. Истинно мудрый наживает себе богатство не только честным, но и разумным трудом. Посему приобретенное таким трудом богатство поистине есть его венец, — слава и похвала. Никто не упрекнет его за обладание богатством: всякий видит, что оно нажито без обиды ближнему и разумно.
25. Избавит злых (от зол) душу свидетель верен, разжизает же лживая лестный (лживый).
Добросовестный свидетель правдивым показанием на суде спасает от беды невинного, способствует его оправданию; а недобросовестный сплетением лжи подводит под беду невинного (Слич. Паримию во вторник 4–й седм. В. поста, гл. , 17).
26. В страхе Господни упование крепости, чадом же своим оставит утверждение мира (твердый мир).
Страх Господень есть твердая опора в жизни. Кто Бога боится, тот возлагает упование на Него, и не посрамляется в своем уповании. Господь, на Которого он уповает, ограждает Своею силою его мир и безопасность, спасает его от бед и напастей. И не только он сам находит в Боге свою крепость и защиту, но и детям оставит твердый мир.
XXII. Паримия в понедельник пятой седмицы Великого поста. (Притч. XIV, 27–35; XV, 1–4).
Гл. XIV, 27. Страх Господень источник жизни, творит же уклонятися от сети смертныя.
Источник живота есть собственно Господь. Им мы живем, движемся и существуем. От него исходит всякое даяние благое и всякий дар совершенный. Он дарует все, что нужно нам для жизни временной, духовной и вечной, и для избежания смертной сети, — т. е. временной и вечной погибели. Но так как эта милость Божия привлекается и продолжается при помощи страха Божия, благочестия, то поистине и страх Божий, как условие для её стяжания и сохранения, есть источник жизни и творит уклонятися от сети смертныя, т. е. помогает избегать смерти. Люди благочестивые пользуются особенным о них промышлением Божиим. Знаменательно здесь слово: источник. Вода, текущая из источника, прохлаждает, очищает и жажду утоляет. Подобное благотворное значение в отношении к жизни временной, духовной и вечной имеет благословение Божие, привлекаемое страхом Божиим. Душа, проникнутая страхом Божиим, находит в Господе силу для перенесения трудностей жизни, для борьбы с ними, для стяжания чистоты сердечной, для утоления свойственной ей жажды истины, добра и счастия. Сверх того выражение о страхе Господнем: источник, родник, знаменует неистощимость, подобно неиссякаемому источнику, милостей Божиих, привлекаемых сим страхом. Не менее знаменательно выражение: от сети смертныя. Это значит, что Господь богобоязненную душу избавляет не только от явных зол, но и от непримечаемой ею опасности впасть в ту, или другую беду, в то или другое искушение. Непримечаемая опасность поистине есть ловчая, подобно сети, неприметной для птицы, сеть: от ней–то избавляет богобоязненную душу Господь.
28. Во мнозе языце (во множестве народа) слава царю, в оскудении же людсте сокрушение сильному (беда властителю).
Что многолюдство подданных составляет славу царя, это легко понять: чем больше подданных, тем больше у царя силы для ограждения их от внешних и внутренних врагов, больше средств для распространения в народе удобств жизни частной и общественной и следственно тем больше дается царю возможность сделать добра и за сие стяжать себе право на уважение со стороны не только своего народа, но и других народов. Но в оскудении людсте, в малолюдстве государства, беда властителю: ему трудно тогда обеспечить независимость и безопасность своего государства и благоустроить состояние своих подданных. Отсюда вытекает для царя обязанность искать себе славы не в великолепной обстановке своей жизни, — не в многочисленности придворных, не в роскошном столе и т. под., — но в умении жить в мире с сильными соседями, управлять малолюдным царством мудро, правосудно и милостиво. За такое управление подданные будут благословлять царя и, несмотря на малочисленность подданных, он не будет чувствовать трудность своего положения.
29. Долготерпелив муж мног в разуме, малодушный же крепко безумен.
Мысль стиха та же, что в 17–м стихе той же главы (см. предыдущую паримию). Под долготерпеливым разумеется здесь человек, который на полученную обиду не спешит отвечать обидою, и как бы ни была тяжела обида, долготерпеливый переносит ее. Такое долготерпение иным может показаться признаком трусости, неуважения к своему достоинству; но на самом деле оно делает честь долготерпеливому, — оно свидетельствует о великом благоразумии терпеливого (долготерпеливый мног в разуме), ибо удерживает его от действий, в которых он впоследствии стал бы горько раскаиваться. — Долготерпеливому противополагается в рассматриваемом стихе малодушный, — такой, которому недостает самообладания, силы духа для перенесения обид, — иначе вспыльчивый. Он может быть умным человеком; но вспыльчивость, не сдерживаемая ничем раздражительность помрачает в нем разум, и он в этом состоянии способен наделать множество безрассудств, непоправимых ошибок. Поистине малодушный, — вспыльчивый, — крепко безумен.