Толковая Библия. Том 11

Лопухин Александр Павлович

"Иудеев я ничем не обидел..."– новое основание для отказа судиться судом иудейским, домогательства которого являются бесцеремонным беззаконием и ничего, кроме беззакония, не обещают.

"Как и ты хорошо знаешь..."– ...
– "яко же и ты добре веси...", "как и ты лучше знаешь", т. е. лучше знаешь или должен знать как то, что я не обидел иудеев, так и то, что не обидевшего их не следует выдавать им, а препроводить на высший суд Кесаря. Этим показывается тонко и деликатно неуместность самого вопроса - хочешь ли?

Ты лучше (чем прикидываешься) знаешь, чего я должен хотеть и по законам римским, и по чувству невиновности пред иудеями: спрашивать об этом нечего, дело ясно само собою. За апостола в данном случае нечего бояться: он вполне готов и умереть, если того заслужил; а если нет в нем никакой вины, то "никто не может выдать ( - подарить) меня им". Такое решительное заявление, ограничивающее свободу самого прокуратора, Павел делает, очевидно, потому, что Фест, при обнаружившейся угодливости иудеям, внушал сильные сомнения в своем беспристрастии, заставляя думать, что интриги смертельных врагов апостола восторжествуют и над этим прокуратором.

"Требую суда Кесарева!.. "– заключает апостол, избавляя Феста от страха возбудить неудовольствие иудеев своим освобождением и находя настоящий момент наиболее благоприятным к исполнению воли Господа, предназначившей ему свидетельствовать о Нем и в Риме (XXIII, 11).

12

"Фест, поговорив с советом..." из нескольких чиновников, называвшихся советниками, которые состояли обыкновенно при провинциальных правителях для участия в делах управления областью.

"Ты потребовал суда Кесарева, к Кесарю и отправишься..." В объявлении этом звучит нотка неудовольствия, понятная после тех тонких намеков, на какие вызвал апостола образ действий прокуратора.

13

"Царь Агриппа..." Это был Ирод Агриппа II-й, последний царь из фамилии Иродовой. Он был сын Ирода Агриппы I-го, (о котором говорится в XII гл.), правнук Ирода I-го, брат Друзиллы - жены бывшего прокуратора Феликса. Воспитывался при дворе римского императора Клавдия, который, вскоре после смерти отца его, дал ему во владение Халкис (в Сирии), а через четыре года (около 53 г. по Р. X.) вместо него - прежнюю тетрархию Филиппа и тетрархию Лисания (см. к Мф. II, 22 и Лк. III, 1), с титулом царя и полномочием - иметь попечение и надзор за храмом Иерусалимским (при нем и оконченным, см. к Ин. II, 20) и избирать первосвященников Иерусалимских (Флав., Археол., XIX, 9, 2; XX, 1, 1 и 3, 7, 1).

Вереника– родная сестра Агриппы, бывшая сперва в замужестве за дядей своим Иродом, правителем Халкиса, потом по смерти его жившая с вышеупомянутым братом своим, как полагали, в беззаконной связи (Флав., Археол. XX, 7, 3), потом вышедшая за киликийского царя Полемона (там же, 7, 5) и, наконец, бывшая в обладании Веспасиана и Тита.

"Поздравить Феста..." Исполнение не просто долга вежливости, но и прямой обязанности - ввиду вассальных отношений к Риму.

14

Настоятельной надобности предлагать царю дело Павла Фест, как видно, не имел. Если же сделал это, то, по замечанию Дееписателя, потому, что... надо же было чем-нибудь занять проведенные царем здесь много дней, тем более, что дело это было для царя действительно небезразличное и небезынтересное, причем Фест мог даже надеяться услышать от царя, по ознакомлении

с этим делом, мнение о нем более правильное и компетентное, нежели какое мог составить сам правитель, еще так мало знавший обычаи и законы иудейские (ср. ст. 26-27).

15-21

Фест делает Агриппе довольно обстоятельное сообщение о деле Павла, выставляя попутно на вид и свою личную правдивость (не пренебрегая, однако, и ложью, ср. ст. 20), честность и ревность в ведении этого дела, и преимущества вообще римского судопроизводства сравнительно с тогдашним иудейским.

16

"Ни одного из обвинений, какие я предполагал", судя по настойчивости и озлоблению обвинителей, особенно обвинений политического характера. Единственное такого рода обвинение было настолько несерьезно и главное - бездоказательно, как и все остальные, что слова прокуратора равносильны полному оправданию обвиняемого.

19

"Споры... об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив..." Выражение звучит равнодушием ко всем этим истинам и желанием показать себя стоящим выше этих "иудейских суеверий", как выражались язычники вообще об откровенной еврейской религии. Учение же Павла о воскресении Христовом передается с нескрываемым издевательством: " : , " - о некоем Иисусе умершем, Которого Павел утверждал жить, т. е. делал нечто такое, что выше его сил, каковы вечные и неодолимые законы природы.

20

"Затрудняясь в решении сего вопроса..." Это - ложь: нижеприведенный вопрос Павлу Фест делал не по затруднению в решении столь ясного вопроса, а из желания сделать угодное иудеям (ст. 9). Употребляется эта ложь из желания выставить себя пред Агриппою в лучшем свете.

21

"На рассмотрение Августово..."– то же, что и на суд Кесаря, обычным титулом которого со времени Октавиана было Август.

22

"Хотел бы и я послушать..." Весьма вероятно, что Агриппа слышал и прежде что-либо об апостоле и о христианстве (XXVI, 26), и теперь вполне естественно, что он рад воспользоваться случаем видеть и слышать этого величайшего исповедника и учителя христианства.

23

"С великою пышностью...", т. е. по-царски, прилично своему сану.

"С тысяченачальниками..." В Кесарии - резиденции прокуратора, правителя такой беспокойной области, какою была тогда Палестина, стояло пять когорт войска и, следовательно, пять тысяченачальников (Флав. О войне Иуд. III, 4, 2).

"Знатнейшими гражданами..."– представителями города, в котором сосредоточивалось управление целой провинции. Таким образом, это было многочисленное и блестящее собрание представителей военного и гражданского ведомств Кесарии, с царем и его сестрой и правителем провинции во главе. В это-то блестящее собрание и введен был апостол в узах (XXVI, 29).