Толковая Библия. Том 11

Лопухин Александр Павлович

14. Итак, возлюбленные, ожидая сего, потщитесь явиться пред Ним неоскверненными и непорочными в мире;

15. и долготерпение Господа нашего почитайте спасением, как и возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам,

16. как он говорит об этом и во всех посланиях, в которых есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания.

14–16. Суммируя все сказанное о кончине мира и о том, как христиане должны относиться к этому предмету, Апостол еще раз убеждает верующих - в ожидании явления своего пред Судиею Господом быть «неоскверненными и непорочными в мире» (ст. 14) и памятовать ранее (см. 9) сказанное Апостолом, что единственно по долготерпению Своему и по желанию спасения всем людям Господь медлит с Своим судом над миром, и что все христиане, считая это спасительным для себя, должны соответствующим образом пользоваться временем для своего духовного совершенствования (ст. 15а).

Теперь (ст. 15б) после ряда собственных доводов и увещаний Апостол Петр, для утверждения читателей и всех христиан в святости жизни в ожидании второго пришествия Господня, ссылается на авторитет «возлюбленного брата», т. е. соапостола, Павла, который «по данной ему премудрости» написал им, т. е. малоазийским христианам, о подобных же вероучительных предметах, что может относиться, например, к посланиям: к Ефесянам, к Галатам, к Колоссянам, к Тимофею - все в Малой Азии. А так как далее (ст. 16а) Апостол привлекает и все вообще послания Апостола, то, по контексту речи, естественно разуметь также оба послания

к Солунянам с их учением о втором пришествии Господа и его признаках, о воскресении мертвых, о тайне беззакония, об антихристе. Сославшись на свидетельство Ап. Павла, Ап. Петр одновременно и утверждает великое церковно-каноническое значение посланий великого Апостола языков ( «по данной ему премудрости» ) и, вместе с тем, предостерегает против неправильного понимания этих посланий и возвышенных вероучительных и нравоучительных предметов (напр., о законе, благодати и христианской свободе и под.), замечая: в них «есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания» . Известно, что и сам Ап. Павел жаловался, что некоторые лжеучители для оправдания своего лжеучения искажали смысл его посланий (2 Сол II: 2). Таким образом, святое желание Ап. Петра послужить общему делу спасения христиан побудило его упомянуть об Ап. Павле и его писаниях. Совершенно превратно усматривали некоторые (представители новотюбингенской школы) в этом упоминании Ап. Петра об Ап. Павле намерение поддержать свое достоинство, будто бы униженное заметкою Ап. Павла об Ап. Петре в Гал II: 11 сл. Уже самое название «возлюбленный брат», усвояемое Ап. Петром великому Апостолу языков, говорит о совершенном отсутствии какой-либо борьбы между двумя первоцерковными апостолами, о полном братстве обоих апостолов во Христе и о совершенном согласии и взаимном содействии в деле проповеди Евангелия. Что Апостол Петр знает все послания Павловы (кроме, быть может, второго послания к Тимофею, написанного Ап. Павлом в самом конце жизни), это не удивительно при взаимообщении обоих апостолов, и фактическое сходство первого послания Ап. Петра с Павловыми посланиями к Римлянам и Ефесянам «объяснимо только при предположении знакомствам Петра с писаниями Апостола языков» (проф. прот. Д. И. Богдашевский). Вполне понятна и известность Павловых посланий читателям посланий Ап. Петра при широком обмене отдельных поместных церквей апостольскими произведениями, свидетельство о чем имеется в послании к Колоссянам. (Кол IV: 16).

17. Итак вы, возлюбленные, будучи предварены о сем, берегитесь, чтобы вам не увлечься заблуждением беззаконников и не отпасть от своего утверждения,

18. но возрастайте в благодати и познании Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа. Ему слава и ныне и в день вечный. Аминь.

17–18. Заключением послания является увещание Апостола читателям беречься от обольщения лжеучений беззаконников, быть твердым в истине (ср. I: 12 ) и возрастать в благодати и познании Господа Иисуса Христа. «Познание составляли существенный предмет речи Апостола с самого начала послания, так как еретики обольщали христиан своим мнимым званием и себя выдавали за людей, особенно сведущих во всех тайнах; о нем он несколько раз говорит в послании. Им он и заканчивает послание. Посему можно сказать, что научение богопознанию было главным содержанием послания, так что к этому главному предмету сводятся и все прочие предметы речи послания»

(Арх. Никанор).

Первое Соборное послание Апостола Иоанна Богослова

О ПЕРВОМ СОБОРНОМ ПОСЛАНИИ СВЯТОГО АПОСТОЛА ИОАННА БОГОСЛОВА

Первое Соборное послание св. Апостола и евангелиста Иоанна Богослова не имеет имени писателя ни в заглавии, ни в тексте, лишь в первых стихах послания писатель непрямо дает знать о себе, как свидетель и очевидец событий земной жизни Господа Иисуса Христа ( I: 1–3 ). Тем не менее, мысль о происхождении послания от пера Апостола и евангелиста Иоанна Богослова составляет твердое убеждение Церкви. Блаженный Феофилакт вслед за св. Афанасием Великим («Синопсис») говорит: «Тот же Иоанн, который написал Евангелие, писал и это послание с целью утвердить тех, которые уже уверовали в Господа. И как в Евангелии, так и в настоящем послании прежде всего богословствует о Слове, показывает, что оно всегда в Боге, и учит, что Отец есть свет, чтобы мы и отсюда познали, что Слово есть как бы отблеск Его». Вся христианская древность согласно признавала это послание писанием Апостола и евангелиста Иоанна: по свидетельству Евсевия, «из посланий Иоанна, кроме Евангелия, как нынешние, так и древние христиане признают, без всяких споров, и первое его послание» (Церк. Ист. III: 24). Уже св. Поликарп Смирнский, муж апостольский, ученик Апостола Иоанна («Послан, к Флп» гл. VII) приводит одно место ( IV: 3 ) из первого послания св. Иоанна. Столь же древний муж, Папий Иеропольский, по свидетельству Евсевия (Церк. Ист. III: 39), пользовался и первым посланием Иоанновым, как и первым посланием Ап. Петра. И св. Ириней Лионский, по свидетельству Евсевия же (Ц. И. V: 8), в своем сочинении «Против ересей» приводит много свидетельств из первого послания Ап. Иоанна (именно в кн. III: 15, 5 он приводит 1 Ин II: 18–22 , а в III: 15, 8–1; Ин IV: 1–3 ; V: 1 ). Свидетельство этих трех древних мужей, примыкающих по времени прямо к апостольскому веку, особенно важно, подтверждая изначальность веры Церкви в каноническое достоинство послания.

Из II века несомненно знакомство с посланием Ап. Иоанна - св. Иустина Мученика («Разговор с Трифоном», гл. CXXIII, см. 1 Ин III: 1 ), автора «Послания к Диогнету» (гл. II, см. 1 Ин IV: 9–10 ). К концу II-го же века или к первой половине III века относятся важные и авторитетные свидетельства общепризнанного канонического достоинства первого послания Иоанна - т. н. Мураториева канона, Сирского перевода новозаветных священных книг Пешито и древне-латинского перевода. Подобные же свидетельства о подлинности и каноничности послания встречаются у Климента Александрийского (Стром. II, см. 1 Ин V: 16 ), у Тертуллиана (Adv. Рrax. с. 15 1 Ин I: 1 ), у Оригена (Евсев. Ц. И. VI: 24) Дионисия Александрийского (у Евсев. Ц. И. VII: 25) и др. Вообще из приведенных свидетельств очевидно, что каноническое достоинство и подлинность первого послания Иоанна были общепризнаны и никаким сомнениям и оспариваниям не подвергались. И все внутренние признаки послания, все характерные черты его содержания, тона и изложения убедительно свидетельствуют о принадлежности послания тому же великому апостолу любви и возвышенного христианского созерцания, которым написано и четвертое Евангелие. И в послании, как в Евангелии, причисляет себя к самовидцам Слова, и все содержание послания проникнуто живым воспоминанием о данном Спасителем примере христианам всею жизнью Своею земною (II: 6; III: 3, 5, 7; IV: 17), о Его слове и заповедях (I: 5; III: 23; IV: 21), о событиях при Его крещении и крестной смерти (V: 6). В послании веет тот же дух любви и вместе огненной ревности по славе Божией и чистоте Богопочтения, та же глубина и сила чувства, тот же образ и характер представления и изложения, что и в Евангелии. Эта внутренняя близость и родство содержания послания и Евангелия св. Иоанна хорошо были подмечены и оценены в смысле доказательства подлинности еще в древности, напр., св. Дионисием Александрийским в III в. «Евангелие (Иоанна) и послание, говорит он, согласны между собою и одинаково начинаются; первое говорит: вначале бе Слово, последнее: еже бе исперва ; в том сказано: и Слово плоть бысть, и вселися в ны, и видехом славу Его, славу яко единародного от Отца (Ин I: 14), то же и в этом, с небольшим лишь изменением: еже слышахом, еже видехом очима нашима, еже узрехом и руки наша осязаша, о Словеси животным, и живот явися… ( 1 Ин I: 1–2 ). Иоанн верен себе и не отступает от своей цели; он раскрывает все в одинаковых периодах и теми же словами. Приведем вкратце некоторые из них. Внимательный читатель в каждой из упомянутых книг часто встретит слова: жизнь, свет, прехождение тьмы , непрестанно будет видеть: истина, благодать, радость, плоть и кровь Господа, суд, оставление грехов, любовь Божия к нам, заповедь о взаимной нашей любви, и о том, что должно соблюдать все заповеди, также осуждение мира, диавола, антихриста, обетование Святого Духа, сыноположение Божие , во всем требуемую в нас веру, везде Отца и Сына. Вообще, при непрерывном внимании к отличительным, невольно представляется одинаковый образ Евангелия и послания» (у

Евсевия, Церк. Истор. VII: 25).

Если же некоторые западные библеисты нового времени в обличаемых первым посланием Иоанна лжеучителях видели гностиков II века и на этом основании отрицали подлинность послания, принадлежность его I веку и св. апостолу любви, то, конечно, верно, что законченной и вполне развитой вид гностические учения получили лишь во II-м веке, но зерна и начатки гностических заблуждений возникли еще в век апостольский. «И как заблуждение, которое опровергает писатель послания, различно от гностистической и докетической ереси II века, так отличен и способ полемики: не против частностей учения и личностей еретиков, как это характерно для позднейшей полемики, направляет послание писатель его; но против всеобщих и принципиальных положений, против зарождающегося антихристианства он выставляет всеобщие и принципиальные положения христианства» (проф. Н. И. Сагарда).

Что касается времени написания послания, то положительных исторических свидетельств нет, как и в самом послании нет прямых указаний о времени его происхождения. Все-таки в содержании послания есть косвенные данные, по которым происхождение послания следует отнести к позднему времени жизни Апостола или к последним годам века апостольского. В своем послании Ап. Иоанн делает предметом своих забот не основание и первоначальное устроение церковных христианских общин, а лишь напоминание и утверждение в той вечной истине христианской, которую они давно услышали, познали и имеют, как благодатное «помазание» ( II: 20 , 27 ). По-видимому, ко времени написания послания христианские общины Малой Азии, к которым первее всего было направлено послание, давно уже получили церковную организацию и в них рядом с вымиравшими членами первого поколения были и такие, которые уже родились и выросли в христианстве ( II: 13–14 ). В пользу позднего происхождения послания говорит и отражающийся в нем внутренний рост Церкви, по-видимому, выходящий далеко за пределы деятельности Ап. Павла. Иудейские споры, наполняющие всю историю Деяний Апостольских и все послания Ап. Павла, не нашли никакого отражения в послании: здесь нет и намека на какую-либо борьбу защитников Закона и Евангелия, на прения об обрезании и т. п. Иудейство и язычество не выступают, как самостоятельные, враждебные христианству, величины; они скорее объединились в общей вражде к нему, образовавши боговраждебное начало «мира» (, космоса). Зато в недрах самой христианской общины новые враги-лжеучители, извращавшие основной догмат христианства - Боговоплощение - и совершенно ясно обнаружившие полную свою противоположность учению и жизни истинной Церкви Христовой, хотя они и вышли из недр ее ( II: 19 ). Такая глубокая перемена в характере вероучительных предметов и споров и вообще в состоянии Церкви требует для своего объяснения едва ли не целых десятилетий от деятельности Ап. Павла до написания послания. Ввиду отмеченного уже близкого родства послания и Четвертого Евангелия обыкновенно считают послание или как бы рекомендательным письмом к Евангелию - своего рода prolegomena к Евангелию, или же второю, так сказать, практическою или полемическою частью Евангелия. В том и другом случае очевидна близость послания к Евангелию и по времени написания. Традиция церковная довольно согласно относит написание обоих Священных Писаний св. Апостола ко времени после возвращения его из ссылки с острова Патмоса, в царствование Домициана. Таким образом, конец I века христианского, годы 97–99-й, могут считаться хронологическою датою происхождения первого послания св. Ап. Иоанна. И так как все последние годы Апостол Иоанн провел в Малой Азии, частнее - в городе Ефесе, то именно этот город может считаться местом написания послания. Ближайшим же побуждением написания послания, адресованного к малоазийским христианам, близко известным св. Апостолу любви по его многолетнему пребыванию среди них и руководству их по смерти Апостолов Петра и Павла, - было желание Ап. Иоанна предостеречь христиан от лжеучителей (см., напр., II: 19–22 ; IV: 1–3 ), искажавших, как видно из послания, учение о Божестве и воплощении Господа Иисуса Христа, о блаженстве единения с Богом и Христом ( II: 22 ; IV: 2, 3 ; I: 6–7 ; II: 2, 3 , 12–17 и др.). Посему общий характер послания - увещательный и обличительный, хотя прямой полемики в нем не заключается: возвышаясь своею мыслию над временными обстоятельствами, давшими повод к написанию, Апостол здесь, как и в Евангелии, более всего имеет вечные потребности членов Церкви Христовой, утверждая в них веру в Иисуса Христа, как истинного Сына Божия, истинного Бога и истинного человека, и через то открывая всем путь вечной жизни ( 1 Ин V: 13 , 20 ; см. Ин ХХ: 31).

О первом послании св. Апостола и евангелиста Иоанна Богослова на русском языке можно читать: 1) у г. Ф. Яковлева - Апостолы. Очерк жизни и учения святого Апостола и евангелиста Иоанна Богослова в Евангелии, трех посланиях и Апокалипсисе. Вып. II. Москва, 1860; 2) у прот. А. Полотебнова - Соборные послания Апостола любви I, II, III. На слав. и русск., с предисловием и объяснительными примечаниями. Москва 1875; 3) в статьях г. И. Успенского: Вопрос о пребывании св. Апостола Иоанна Богослова в Малой Азии, Христ. чтен. 1879, I, 3, 279, и Деятельность св. Апостола Иоанна Богослова в Малой Азии, там же, II, 245; 4) у Преосвящ. епископа Михаила - «Толковый Апостол» II. Киев 1905, с. 305 гл. Есть и две специальных монографии а) проф. прот. Д. И. Богдашевского - «Лжеучители, обличаемые в первом послании Ап. Иоанна». Киев 1890, и б) проф. В. И. Сагарды - «Первое Соборное послание святого Апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Исагогико-экзегетическое исследование. Полтава. 1903.

ПЕРВОЕ СОБОРНОЕ ПОСЛАНИЕ СВЯТОГО АПОСТОЛА ИОАННА БОГОСЛОВА

Глава I

Сущность и несомненная истинность благовествования о Слове жизни (1–4). Бог есть свет (5). Характер и условия общения христиан с Богом и Христом (6–10).

1. О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, -

2. ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, -

3. о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение - с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом.

4. И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна.

1–4. Выражая свою мысль несколько сложным периодом, Апостол начинает послание свидетельством: возвещаем или пишем вам о Слове жизни , которое было от начала ( ' ), которое мы слышали, которое видели своими очами и которое осязали руки наши. Как мы видели, уже в древности было отмечено близкое сходство этого начала послания с началом Евангелия, причем это сходство, по мнению древних церковных учителей, показывает тяжество предмета писаний и учения о Боге-Слове или Божественном Логосе. Слово жизни здесь, вопреки мнению некоторых комментаторов (Весткотта, Дюстердика и др.), не означает только божественного учения, которое возвестил людям Христос Спаситель (ср. Флп II: 16), а есть именно название Бога-Слова, как показывает и конструкция ( - у Ап. Иоанна обычно употребляется с род. пад. лица, см. Ин I: 15, 22, 47; II: 25 и др.), и контекст речи Апостола: только о личном Божественном слове или Богочеловеке Апостол о себе и других апостолах мог сказать: «мы слышали, видели своими очами, рассматривали, осязали руки наши», и в ст. 2 Апостол свидетельствует, что эта жизнь - вечная жизнь Богочеловека - была у Отца и явились нам, что вполне напоминает слова св. Апостола Иоанна о Божественном Слове-Христе в Евангелии: «в том живот бе, и живот бе, свет человеком» (Ин I: 4). Употребление же Апостолом и в послании тех же слов и выражений, что и в Евангелии, каковы: , , , , еще более сродство или тожество понятий и отношение их к одному и тому же главному предмету - Богу-Слову. Не повторяя здесь сказанного в примечаниях к Евангелию Иоанна гл. I, заметим лишь, что наименование Сына Божия Логосом как в Евангелии, так и в послании не было делом самостоятельного умозрения Апостола, а открыто было Тайнозрителю в нарочитом сверхъестественном откровении (см. Откр XIX: 13). Вечное бытие Бога Слова выражается в рассматриваемом месте послания словами ' , как и в Евангелии: , «от начала» , как и «в начале» значит до начала времени, иначе безначально и бесконечно, следовательно, вечно. Равным образом и «слово: было означает не временное существование, но самостоятельное бытие известного предмета, начало и основание всего, что получило бытие, такое, без которого последнее и не могло бы прийти в бытие» (блаж. Феофил.).