Толлеус, искусник из Кордоса
Шрифт:
– Ну и что ты предлагаешь, молодой человек? – уперев руку в бок, учительским тоном спросил он.
– Дык это… Пусть на цыпочках ходит! – легко нашелся помощник. И, пользуясь замешательством старика, начал преспокойно выкладывать на дерюгу привезенные сыр, хлеб и колбасу.
Чтобы научить голема ходить на цыпочках, требуется другая конструкция ступней (опять расходы!), а также время на доводку походки. Однако Толлеус твердо решил этим заняться при первой возможности. Такое усовершенствование обещало экономию маны на хорошей дороге при увеличении скорости за счет удлинения лап. Да и в городе в случае чего проще будет передвигаться: не наступишь
Голем, управляемый посохом искусника, послушно взобрался на телегу, пока Оболиус держал нервно вздрагивающих лошадей под уздцы. Проехав по заросшему кустарником полю не больше полулиги, повозка вырулила на дорогу и затряслась в сторону оробосской столицы.
Нужно было спешить. Широтон, неведомый, но такой манящий, ждал там, впереди, где края дороги сходятся в точку. Купцы, чинно восседающие на тюках с поклажей, доедут за восемь дней. Маршрут выверен в обе стороны: постоялые дворы и городки выстроились вереницей как раз на расстоянии дневного караванного перехода друг от друга. А всадник без поклажи покроет за день двойное расстояние и опять-таки устроится на ночлег с комфортом в придорожной гостинице. Очень удобно. Но не тогда, когда приходится нарушать устоявшийся уклад. Толлеус хоть и выехал из Беллуса с максимальным запасом, но задержался в пути. И теперь надо прибыть на место не за семь, а за пять дней. Это возможно, но остановки придется делать прямо посреди тракта. И совершенно не остается резерва времени на вероятные неожиданности. Старик удалился от Кордоса всего на два с половиной дня пути, при этом задержался на втрое больший срок. Пугающая тенденция. Все же искусник верил в удачу и был полон решимости преуспеть в своем начинании.
На груженой повозке, запряженной далеко не лучшими скакунами, сильно не разгонишься. Зато можно ехать дольше, до самой темноты, а провиант закупать по дороге.
Скрипя колесами, телега уверенно катила вперед, оставляя за собой в пыли прямые линии следов с отпечатками подков посредине. Понукать лошадей не было смысла: они не выдержат быстрого темпа. Покупать других Толлеус не планировал – хорошие скакуны дорого стоят. И все же старику, сидящему сзади, казалось, что едут они слишком медленно. Проводив печальным взглядом ворону, которая в несколько энергичных взмахов крыльями обогнала путников, он грустно вздохнул. Чародей из видений умел летать. Он был быстр и свободен, как ветер. А старик навсегда прикован к земле, как гад ползучий.
– А ты почему при бабке? – хрипло бросил Толлеус в спину юному вознице и потянулся за флягой, чтобы промочить горло. Сделав несколько шумных глотков, он продолжил расспросы молчаливой спины: – Родители-то где? Живы?
Оболиус, насупившись, повернулся:
– Мамка пьет. А кто папка, неведомо… Так что, почитай, сирота. – Парень отвернулся с явным намерением прекратить беседу.
Толлеус развел руками, мол, дело житейское, бывает. Все же он твердо решил побольше узнать о своем спутнике, которого подкинула ему судьба в образе сварливой трактирщицы.
– Сабана тебя не очень-то жалует. Отчего не сбежал?
Парень поерзал на лавке и неохотно ответил:
– Отчего не жалует? Жалует… Воспитать хочет по-своему. А сбегать-то куда? Милостыню просить?
Толлеус пожевал губами, видя резон в таких словах. Наконец он нашелся с ответом:
– Ты же вроде как к делу приученный, пошел бы в подмастерья. Что вообще
Оболиус немного расслабился, когда вопросы ушли от неприятной темы.
– Да всякое. В поле с взрослыми могу, за скотиной ходить, в кузне помогал, на рынке стоял…
– Ты, наверное, с такими способностями можешь и кашеварить, и чародействовать? – пряча улыбку, спросил искусник.
Однако рыжий пройдоха и бровью не повел, а серьезно ответил:
– Не, готовкой бабка занимается. Да и не мужское это дело. А в ученики к чародеям – это много денег надо. Один предлагал. Сказал, у меня есть способности.
Искусник с новым интересом уставился на помощника. Какие способности рассмотрел неведомый чародей, непонятно. Но только аура совершенно не развита, слой маны тонюсенький. Увидев недоверчивое лицо старика, Оболиус с детским задором принялся защищаться:
– Правда! Я конструкты вижу! Честное слово!
Толлеус в раздумье склонил голову набок. Если парень и правда без всякого обучения и специальной подготовки умеет пользоваться истинным зрением, то это дорогого стоит. Обычно ведь как? Эмиссары из Академии набирают группу потенциальных учеников из тех, у кого аура посильнее да маны побольше. И пытаются научить видеть ауру и плетения. Проходит больше года занятий, прежде чем появляется результат и становится ясно, может ребенок стать искусником или нет. Причем в Кордосе это государственное дело: специальные люди регулярно посещают все города в поисках перспективных ребятишек, за обучение денег не берут, даже кормят потенциальных учеников бесплатно. В Оробосе же все пущено на самотек.
– Какая глупость, – пробурчал старик в ответ на свои мысли.
Оболиус, расслышав слова старика, вмиг раскраснелся и сжал кулаки:
– У вас, например, уши огромные приделаны!
Кордосец улыбнулся: то, что парень принял за приделанные уши, на деле было особым плетением в виде двух больших воронок, которое улучшало слух. Толлеус давно уже его купил и с удовольствием использовал, успев немного усовершенствовать. Теперь, накачивая больше маны, стало возможно менять размер этих «ушей», влияя на их чувствительность. На самом деле не такая простая задача, как может показаться: наверчено в этом плетении много, причем непонятного, даже водяное плетение зачем-то использовалось.
Оболиус тем временем продолжал болтать, тыкая пальцем в шестинога:
– Смотрите! Вот отсюда сюда идет линия, и еще вот тут одна, и вот тут! – Пацан стал водить пальцем по силовым нитям, приводящим в движение ноги Паука. Приободренный кивками искусника, помощник разулыбался и неожиданно сам подступился с расспросами: – Господин, а почему у вас голем такой чудной?
– Какой такой «чудной»? – не понял старик.
– Ну такой… – замялся недоросль. – Лапы во все стороны и на человека ничуть не похож!
– А что, ты и в големах разбираешься? – засомневался Толлеус. – Много ты их видел-то вообще? Разве они все как люди?
Оболиус надулся, но все же ответил, глядя в землю:
– Может, и не видел. Но только все говорят, что големы на людей похожи.
– Да кто говорит-то?
– Да все!
Искусник усмехнулся. Несмотря на то что чародейство в Оробосе цветет пышным цветом, местные жители в большинстве своем, так же как и он, ветеран войны, с чародейскими истуканами в жизни не сталкивались. Он-то хотя бы в своих видениях посмотрел на големов. Но в самом деле все они были о двух руках, о двух ногах, с головой…