Толстолоб

Ли Эдвард

Через некоторое время Чэрити пришла в сознание.

Священник был мертв.

Она расстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Тяжело дыша, посмотрела на розовеющее небо.

Она была совершенно растеряна, и лишь сейчас поняла, что должна сделать...

Это было Провидение. Она не могла вернуться в свой прежний мир. Ей было нельзя. Подобно змее, сбрасывающей кожу, она знала, что пора отбросить свою старую жизнь и радостно отправиться на встречу с новой.

Она была беременна и счастлива. И она знала, что должна сделать. На самом деле, выбора не было.

ПРИДИ,

ПРИДИ, – так часто говорил ей Голос отца. Но теперь он говорил нечто иное...

УХОДИ. УХОДИ.

И она уйдет. Она станет лесной феей. Станет веселой дикаркой, одетой в шкуры и живущей ягодами и кореньями. Родит близнецов и будет растить их в лесной глуши...

Положит начало новой расе.

Да! Провидение!

УХОДИ.

Чэрити скинула с себя платье посреди дороги. Лунный свет наделил ее тело новой красотой. Душа у нее пела. Она уже чувствовала у себя в утробе шевеление драгоценного семени и яйцеклеток.

УХОДИ, МОЯ ЛЮБИМАЯ ДОЧЬ.

Чэрити сошла с дороги, осторожно перешагивая через кусты ежевики, и исчезла в лесу.

КОНЕЦ

АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ФИНАЛ (ВЕРСИЯ "НЕКРО") 3

Дзинь!

Вот как это звучало: как жесткий и сильный удар по колоколу...

Джеррика свалилась со священника.

Из тени появились две фигуры. Послышалось хихиканье. Черные силуэты потирали руки в радостном нетерпении.

– Я же говорил, что мы найдем их, Дикки!
– А затем...

Дзинь!

Александер оцепенел. Теперь он знал, чем они ударили Джеррику по голове: монтировкой. Той же штукой, которой они ударили и его по голове.

Двое парней из бара,– с трудом пытался мыслить он. Но на этом, пожалуй, все. Сознание уходило и возвращалось.

– Я отдеру эту городскую блондинку в задницу так жестко, что она выблюет мою "молофью"!
– радостно воскликнул один голос.

– О, брось, Боллз. Это нехорошо. Нас поймают и бросят в тюрягу, где ниггеры будут иметь нас в зад каждую ночь.

– Черт, ты такое сыкло, Дикки! Мы, что, добирались в такую дыру, чтобы просто уйти?
– Темное лицо парило над священником. Длинные волосы, бейсболка тракториста, козлиная бородка и злобная ухмылка. Этот тип был похож на Люцифера.
– Эй, святоша, хочешь знать, как мы тебя нашли?

Александер не мог ответить. Он начал опасаться, что удар по голове мог быть смертельным, и что для него наступил Золотой час (ограниченный промежуток времени вскоре после тяжёлой травмы, позволяющий наиболее эффективно оказать медицинскую помощь - прим. пер). Раздробленный черепной свод, субдуральная гематома... я могу умереть через несколько минут. Но допустит ли это Бог? Господи, после всего, через что я прошел за свою жизнь, я умру от рук двух деревенских дебилов? Это казалось несправедливым.

Помоги мне, Боже, молю Тебя. Услышь мою

молитву.

– Отрежь ему член, Дикки! И заставь его съесть!
– Боллз бросил толстяку складной нож.
– Потом медленно перережь ему глотку. А я тем временем развлекусь с этой белобрысой городской сучкой.

Священник перевел взгляд и боковым зрением увидел место действия. Толстяк неохотно раскрывал нож, в то время, как его "коллега", со спущенными до колен джинсами, энергично насиловал в зад Джеррику. А еще он понял, что Джеррика мертва.

Монтировка проломила ей голову. Из отверстия вывалились кусочки мозга.

– Ты в полном дерьме, мужик, - обратился к нему знакомый голос. Голос был мужской, но священник знал, что он не принадлежит ни одному из деревенщин. Александер прищурился, заставил свои глаза сфокусироваться, несмотря на боль в голове, и увидел, кто произнес эти слова.

Это был его господь, Иисус Христос. Царь Царей.

4

ПРИДИ. ПРИДИ. ПРИДИ.

Слова походили у нее в голове на скрип. Скрип дверной петли. Но Чэрити уже слышала это раньше, не так ли?

– Ты... слышала это?
– спросила она.

Тетушка Энни посмотрела на нее, нахмурившись.

– Слышала что? Я ничего не слышала, дорогая. Давай же, нужно быстрее найти их, чтобы мы смогли убраться отсюда.

Они спустились с хребта и теперь стояли на берегу озера. Луна превратила его в огромное зеркало. Со всех сторон несся стрекот сверчков.

ПРИДИ.

Нет, Энни не слышала это. Только я, только я, – поняла Чэрити. Почему? Что-то звало ее, но что? Ей даже начало казаться, что ее специально заманили в это место...

Но что заставляло ее так думать?

В небе снова вспыхнула зарница, затем:

ПРИДИ.

Голос, казалось, исходил сзади, из аббатства на вершине хребта. Но что-то в этом озере было - странное любопытство разбирало ее...

Они обошли озеро наполовину, но не нашли ни следа ни Джеррики ни священника.

– Что это?
– спросила Чэрити, указывая пальцем. Стена из камней, грубо скрепленных раствором, возвышалась из неподвижной, блестящей воды.

– Дамба, - без особого интереса ответила Энни.
– Это озеро было ограждено дамбой с незапамятных времен. Некоторые говорят, что это сделали индейцы Конойе тысячу лет назад, и что еще раньше там было возведено что-то злое. Никто не знает, кто это построил, и никто не знает, что именно это такое. Просто говорят, что это место проклято. Поэтому не приближайся к той дамбе. Она старая и может сломаться.

– Тогда озеро обмелеет?

– Верно, дорогая. Обмелеет до самого подножия хребта. Но все это неважно, нам нужно беспокоиться о других вещах.
– Энни посмотрела на противоположный берег озера.
– Я нигде их не вижу, Чэрити. Не знаю, где они могут быть. Не хочу их бросать, но нам действительно нужно убираться отсюда.

Чэрити решила, что ее тетя права.

– Возможно, они в аббатстве.

– Дорогая, мы только что там были...

– Я имею в виду, может, там есть подвал или вроде того.