Толстой. Мысли на каждый день

Читать дневниковые записи великих людей всегда интересно. Они дают возможность глубже понять личность гения, широту его интеллектуальных запросов, особенности нетривиального взгляда на мир и поступки людей.

Дневники Льва Толстого – исключительное явление литературной жизни. 13 томов полного собрания сочинений писателя охватывают записи, сделанные в течение 63 лет, – с 1847 по 1910 год. Толстой – свидетель нескольких эпох русской истории, современник и собеседник незаурядных личностей из мира политики, культуры, общественной жизни. Дневник писателя – яркое свидетельство неустанной внутренней работы, идейных и творческих поисков, напряжённых размышлений о мире и человеке. Все записи – начиная от первых отрывков о роли разума, сделанных

весной 1847 года под влиянием откровений «савойского викария» Ж.-Ж. Руссо, и кончая последними словами, выведенными дрожащей рукой умирающего на ст. Астапово писателя, словами любимой французской поговорки «Делай что должно, и пусть будет что будет», – свидетельствуют о постоянном стремлении Толстого постигать мир и людей, выяснить законы существования природы и общества, идти по пути неустанного развития, самосовершенствования.

Толстой – дитя эпохи Просвещения, гуманистический дух которой, связанный с верой в человека, его внутренние силы, духовный потенциал, способный коренным образом преобразовать людей и окружающий мир, питал его творчество всегда. Отражённая на страницах дневника толстовская искренность, которая порой граничила с самобичеванием, со стремлением зачастую преувеличить собственные грехи и пороки, чтобы вернее идти по пути их исправления, совершенно непонятна современному человеку, воспитанному в эпоху душевного грима и макияжа, самолюбования и саморекламы, желания показать себя исключительно с лучшей стороны. Но толстовский дневник органически связан с идеей саморазвития, духовного роста, прогресса в разных областях. На молодого Толстого несомненное влияние оказал т. н. франклиновский журнал – дневник американского политического деятеля и учёного Бенджамина Франклина, который в возрасте 20 лет составил план, отражающий стремление к совершенствованию в самых разных областях. Одна из первых страниц толстовского дневника, имевшая название «Правила жизни», появилась не без влияния этой традиции. Потом уже на протяжении десятков лет Толстой будет критиковать в дневнике себя самого за отступления от строгих моральных правил, незыблемость существования которых сомнению не подвергалась. Стремление измениться к лучшему, «сию же минуту сделаться другим человеком» не покидало Толстого никогда, в том числе в самом преклонном возрасте.

Дневник – важный источник для изучения биографии писателя. Участие в войнах, событиях политической и общественной жизни, беседы с известными писателями и художниками, поездки за границу и путешествия по России, отклики на реформы и революцию, взаимоотношения с членами семьи, конфликты и примирения – всё это получило отражение на страницах дневника Толстого.

Дневник содержит записи, чрезвычайно важные для понимания рабочего процесса писателя, его по праву называют творческой лабораторией великого художника слова. Замыслы и планы новых художественных произведений, события, которые легли в основу создания известных публицистических статей, великолепные зарисовки природы, особенности тульского говора, деревенского диалекта, ход мыслей собеседников и многое другое, получившее отражение в известных творениях Толстого, присутствует на страницах дневника.

Особую ценность имеют мысли Толстого, его размышления о смысле жизни, истине, справедливости. Исследователи давно обратили внимание на феномен «философского дневника», характерного для записей Толстого последних 10–15 лет жизни. Писатель тогда постоянно размышлял о разуме и сознании, телесной и духовной жизни, времени и вечности… Иногда за день Толстой делал десятки философских записей, посвящённых этим темам. Какие-то из этих мыслей впоследствии звучали в философских и публицистических произведениях писателя, а что-то сохранилось лишь в дневнике и не получило дальнейшего развития в творчестве Толстого.

Дневник – это, безусловно, диалог с самим собой, он неизбежно подразумевает наличие интимного, личного, сокровенного пласта, который не предназначен для чужих глаз. Лев Толстой в преклонные годы прекрасно понимал, что его дневник будет публиковаться и изучаться исследователями, что он, делавший регулярно дневниковые записи, находится на самом деле у всех на виду, что «скрыться» ему не удастся. В последние годы жизни он начинал вести «тайный дневник» и «дневник

для одного себя», записи которых не намеревался никому показывать. Сейчас они также обнародованы. Весь Толстой, всё его богатое наследие предстаёт теперь перед нами в подлинном виде. И поневоле возникает представление о чём-то исключительном, большом, величественном, необъятном… Именно так и воспринимали автора «Войны и мира» многие современники.

Первое издание в 1916 году тетрадей толстовских дневников за 1895–1899 годы вызвало резонанс среди русской читающей публики. Даже те мыслители, которые ранее негативно относились к писателю и его проповеди, были потрясены искренностью толстовского слова. Так, Дмитрий Сергеевич Мережковский, не разделявший многих толстовских воззрений, писал: «Мы забыли о нём; но вот он сам напомнил о себе, да ещё как! Немногие поверят сейчас, что “Дневник” (1895–1899) – одно из сильнейших произведений его, если не самое сильное. Книга “несовременная”. Но время наше пройдёт, пройдут века, а это останется. И с чем это сравнить в веках прошедших? С Паскалем, Эпиктетом, Сократом, Марком Аврелием? Нет, всё не то. Кто поймёт эту книгу, тому будет понятна и несравнимость, несоизмеримость её, небывалость, единственность».

Думается, что и современных читателей толстовский дневник не оставит равнодушным. Ибо то, о чём размышлял яснополянский гений, то, что его волновало, оказывало сильное воздействие на его впечатлительную натуру, до сих пор близко и понятно нам, людям другой эпохи. Толстой жил во времени, а принадлежал вечности, он отразил те культурные универсалии и духовные константы, которые будут актуальны всегда. И его дневниковые записи – яркое тому подтверждение.

Ю. Прокопчук,

кандидат исторических наук

После обеда пил кофей и пошёл по гостям.

1854 год, 1 января

25 лет

Гости свалили. На душе радостно.

1905 год, 2 января

76 лет

Добрая любящая женщина старого века, не понимая немного насмешливого взгляда молодёжи на чувства, боится потерять их любовь и оскорбляется их холодностью.

1854 год, 3 января

25 лет

Эти последние два или три дня, не переставая, без людей, работаю над собой: не позволяю себе дурных мыслей, легкомысленных поступков, вроде гимнастики, гаданья.

1906 год, 4 января

77 лет

Люблю я её, когда ночью или утром я проснусь и вижу – она смотрит на меня и любит. И никто – главное, я – не мешаю ей любить, как она знает, по-своему. Люблю я, когда она сидит близко ко мне, и мы знаем, что любим друг друга, как можем, и она скажет: Лёвочка, – и остановится, – отчего трубы в камине проведены прямо, или лошади не умирают долго и т. п. Люблю, когда мы долго одни и я говорю: что нам делать? Соня, что нам делать? Она смеётся. Люблю, когда она рассердится на меня и вдруг, в мгновенье ока, у ней и мысль и слово иногда резкое: оставь, скучно; через минуту она уже робко улыбается мне. Люблю я, когда она меня не видит и не знает, и я ее люблю по-своему. Люблю, когда она девочка в жёлтом платье и выставит нижнюю челюсть и язык, люблю, когда я вижу её голову, закинутую назад, и серьёзное и испуганное, и детское, и страстное лицо, люблю, когда…

Конец ознакомительного фрагмента.