Толстый демон. Часть 4. Это есть наш последний и решительный

Артемьев Роман

Судя по всему, его собеседник неплохо знал Шурика, потому что удивления не выказал, будто ожидал чего-то подобного. Он просто кивнул и развернулся к Алле.

— Дорогая, я вижу, ты сильно изменилась с момента нашей прошлой встречи. Надеюсь, переход в новое состояние был не слишком болезненнен?

Женщина растерянно посмотрела на Шурика, не зная, как реагировать. Этого дханна она видела впервые в жизни. Алла уже открыла рот, собираясь внести ясность в вопрос и сказать, что ее с кем-то спутали, когда толстяк внезапно оживился и замахал руками:

— Подожди, Рамиааль, не снимай личину!

Выдав сию загадочную фразу,

он приблизился к окончательно растерявшейся принятой и пытливо заглянул ей в глаза:

— Видишь его? — сосискообразный палец ткнул в кисло улыбнувшегося «Мефистофеля». — Опиши.

— Ну, — замялась принятая, — мужчина, лет сорока на вид. Высокий. Глаза черные, красивые…

Шурик выслушал смущенный лепет так, словно был психиатром, анализирующим поток сознания пациента.

— Ага, хватит. А теперь искоса, краешком глаза посмотри. Да не на меня, на него! Слушай, просто сделай, что говорят, и сразу сама все поймешь!

Алла уже привыкла к самым неожиданным требованиям своего принявшего. Почувствовав вкус стези наставника и ощутив себя гуру-просветителем, Шурик в последнее время увеличил количество заданий и их сложность. Процесс ненадолго прервался в связи с приездом старших родичей, но сейчас, кажется, грозил начаться заново. Впрочем, женщина подозревала, что на самом деле поганцу нравится издеваться над ней. Ничем другим она не могла объяснить требование дышать исключительно по записанной на шпаргалке методе или приказ «представить улыбку величиной с Млечный Путь». Причем осенить Шурика могло в самый неожиданный момент, а спорить с ним было бесполезно. И, справедливости ради, смысл в его действиях по некоторому размышлению обнаруживался.

Короче говоря, Алла Борисовна Незвольская, владелица завода, радиостанции и собственной яхты на Средиземном море, спорить не стала. Просто сделала, как было сказано.

— Ой!

Рядом стоял с выражением снисходительного терпения на лице Рамиааль. Именно такой, каким она запомнила дханна во время прошлого визита в Москву. Высокий зеленоглазый красавец с густым хвостом ярко-рыжих волос до лопаток, одетый в короткую меховую безрукавку, оставляющие на виду перевитые узлами мышц сильные руки.

— Запомни это ощущение, — продолжал командовать Шурик. — Теперь медленно поверни голову и постарайся не разглядывать Рамиааля. Не сосредотачивайся на нем, вообще не обращай внимания на детали!

— Я не понимаю…

Толстяк уселся в кресло и принялся объяснять косящей, как дуре, Алле, с чем она столкнулась на сей раз:

— Это личина, маска. Не сложная, рассчитанная только на людей — обмануть технику она не способна. Принятых она тоже смущать не должна, только по первости привыкнуть надо и знать, на что смотреть.

— Не смотреть, — мягко поправил старший дханн. — Видеть.

— Да, — смутившийся толстяк полез пятерней чесать затылок. Он, кажется, слегка увлекся и забыл о причине визита. Откашлявшись, Шурик поинтересовался: — К слову сказать — почему ты носишь личину?

— Я надел ее буквально перед вашим приходом, — Рамиааль не обратил внимания на легкое нарушение этикета со стороны родича. — Собираюсь на встречу.

— С людьми?

— С довольно необычными людьми. Или я просто от жизни отстал, не успеваю за смертными? Они вечно выдумают что-то новенькое. — Рамиааль тоже уселся, только за стол, сложил пальцы домиком и принялся рассказывать. — По сложившейся традиции,

мы время от времени являемся оккультистам. Иногда имеет смысл приблизить не обладающего от рождения даром, но упорного в поисках человека. Это своеобразный тест. Не каждый осмелится призвать демона, далеко не все обладают необходимой храбростью, настойчивостью, образованностью и честолюбием. К сожалению, с появлением Интернета старые методы грозят отправиться на свалку. Последние лет двадцать к Сатане обращаются совершенно ничтожные личности. Не готовые продать душу в обмен на знания вечности фанатики науки, а какие-то заросшие, пропитые юнцы, впадающие в ступор при моем появлении. Хотя и среди грязи иногда попадаются настоящие алмазы.

Неделю назад я случайно забрел на кладбище и наткнулся на компанию начинающих демонологов. Отвратительное зрелище, скажу вам откровенно. Кучка размалеванных подростков начертила на земле кривую пентаграмму, натыкала по углам свечей и принялась распевать псалмы на жутчайшей латыни с диким акцентом. Если бы Гермий увидел, как извратили его науку, он бы устроил бойню прямо на месте. На их счастье, я не настолько привержен устоям, да и настроение в тот день было хорошее, поэтому я захотел немного позабавиться. Накинул личину, устроил вспышку огня и явился — дескать, радуйтесь, ничтожества, Князь Тьмы услышал ваш призыв!

— Они сильно испугались? — справился с хихиканьем Шурик.

— Судя по запаху — очень. Даже пошевелиться не могли от страха. Но когда я уже думал, что на сегодня развлечение закончилось, вперед выскакивает крохотная пигалица — как сейчас говорят, «метр с кепкой» — и срывающимся голосом выдает просьбу. Угадай какую?

— Попросила власти над миром? Или приворожить кого-нибудь?

— Если бы! Она, — дханн воздел руки к потолку, призывая небо в свидетели, — захотела стать высшей вампиркой!

Рамиааль перешел на немецкий язык, используемый им в особых случаях. Шурик кивал и хихикал. Сам он в подобные ситуации еще не попадал по малолетству, но был немало о них наслышан. Люди в последнее время словно с ума сошли, воображая себя различными существами из темного пантеона. Готы, псевдодемонопоклонники, любители собачати… простите, оборотней и прочие подростковые секты плодились, словно грибы после дождя. Консервативные дханны приходили в ужас, некоторые даже перечисляли деньги церкви для очистки юных мозгов от шлаков современного кинематографа. Хотя обвинять только кино несправедливо — первыми в деле популяризации темной силы отметились литераторы. Они же первыми и пострадали. Брэм Стокер, превративший славянские легенды про живых мертвецов в романтическую историю о вечной любви, горько пожалел о своем желании прославиться. Ибо не нужно распускать слухи о том, о чем ничего не знаешь. Особенно, когда дело касается сверхъестественного.

На Руси упырей не любили особенно сильно, отчасти из соображений безопасности. Дом Поющего Зверя жестоко боролся с этим типом нежити вплоть до конца тринадцатого века, причем первые союзы с церковью были заключены именно для войны с общим врагом. Некоторые язычники предпочитали приносить жертвы и молиться именно упырям. С тех пор прошло довольно много времени, пожирателей мертвечины — а настоящие, не киношные вампиры одной кровушкой не довольствовались — успешно истребили, но на упоминание старых противников дханны реагировали очень остро. Память у них была хорошая.