Толстый демон
Шрифт:
Словно по команде, двое молодых дханна сделали шаг вперед. Алла удивленно моргнула — демоны без лишних движений и спецэффектов оказались ровно в центре зала, заключенные в прозрачную сферу шагов пятьдесят в диаметре. Как они туда попали, она не заметила. Зато обратила внимание, что стены вроде бы отступили, давая больше пространства и позволяя толпе наблюдателей разместиться вокруг места поединка с удобством, не теснясь.
Ей-то что дальше делать?
— Идем. — Тихий шепот Нежданы избавил от сомнений. — Сбоку смотреть удобнее.
Служанка отца Шурика оказалась права, но ее предложение слегка запоздало. К тому времени как принятые добрались до
— Я не знаю такого заклинания, — тихо сказала Неждана.
Собственно, с заклинаниями Шурик экспериментировать опасался, больше рассчитывая на посвящение Земле и собственные физические кондиции. Поэтому он разработал пару трюков, чрезвычайно энергоемких, зато примитивных и оттого легко реализуемых. Алла помнила, что идею «шара песчаной брони» толстяк подсмотрел в каком-то японском мультике, но в подробности не вдавалась. Тем было интереснее сейчас смотреть.
Результат усилий Шурика шаром назвать было бы неточно. Правильнее сказать, на поле вырос прыщ из песка, полностью скрывший в глубине создателя и демонстративно игнорировавший попытки себя разрушить. Три последовательные атаки Йеваула не дали никакого результата, и молодой демон в раздражении принялся выплетать нечто новое и, кажется, чрезвычайно убойное. Впрочем, вскоре ему пришлось отвлечься и озаботиться своей защитой. Насколько Алла сумела разобрать идущие от повелителя сигналы, тот сначала пытался наложить на себя какое-то заклинание — попытка окончилась вместе со вспышкой боли и смущения, — затем последовал еще ряд экспериментов со схожими последствиями. Наконец из песочной стены высунулась лапа, на ее конце загорелся ярко-белый шарик, тут же рассыпавшийся сотней искр. По связи пришло ощущение недовольства и злобного пыхтения, искры принялись рикошетить внутри окружавшей поединщиков сферы. Судя по тому, как торопливо принялся устанавливать барьеры Йеваул, ничего хорошего от действий кузена он не ждал, — и правильно делал. В тех местах, где искры ударяли в защиту дханнов, на мгновение вспыхивали яркие звездочки, оставляя за собой видимые невооруженным глазом следы.
В отличие от противника, занятого отражением нападения, Шурика последствия собственной неудачной атаки не взволновали. Он боролся со своей броней. Причем, к величайшему удивлению его принятой, борьба эта увенчалась частичным успехом — песок просветлел и теперь позволял видеть, что происходит вокруг. Решив не фарисействовать и не искать добра от добра, толстяк наконец-то перенес внимание на врага. Увиденное в целом ему понравилось, но он понимал, что одного частично удавшегося заклинания недостаточно. Выиграть надо так, чтобы в его победе никто не сомневался.
Ассомбаэль покрутил головой, расслабляя шею, несколько раз глубоко вдохнул, вытянул когтистые лапы перед собой… Некоторые наблюдавшие за поединком дханны с одобрением кивнули, увидев между ладонями клубок темно-вишневого пламени. Однако дальнейшие действия Шурика поразили даже видавших виды тысячелетних демонов. Он открыл пасть,
В вертикальном положении у Шурика оказалось не четыре точки опоры, как явствует из простейшего арифметического подсчета, а пять. Пятой служило брюхо. Алла хотела подумать нечто ехидное на этот счет, благо транслируемые ощущения лучились оптимизмом, но не успела сформулировать мысль. Над ухом зашипела Неждана:
— Что он делает?
— Не знаю, — так же тихо ответила Алла. — Он упоминал о чем-то вроде «Дыхания Дракона».
— Оно совершенно иначе исполняется. Огонь вообще никогда не глотают, даже тело могущественного не всегда способно выдержать… Что происходит?
С Шуриком происходили странные для не знакомых с ним личностей метаморфозы. Его тело раздувалось, словно резиновый мешок, гладкие тугие бока уже вовсю выпирали в стороны. Морда у него покраснела, глаза выпучились, куцый короткий хвост встал торчком, и даже маленькие ушки забавно топорщились, намекая на грядущий сюрприз. Вообще, толстяк выглядел так, будто его в прямом смысле слова распирает изнутри.
Йеваул уничтожил последние звезды и замер, не зная, что делать дальше. Внешний вид родича смутил и его. Неизвестно, как долго он находился бы в ступоре и что собрался бы предпринять, — времени у него не хватило. Шурик открыл рот.
Колоссальный поток огня вырвался из мясистого демонического тела, расширяясь, превращаясь в сжигающую все на своем пути реку. Белая плазма ударила в Йеваула, словно нож сквозь паутину, прошла через огородившую турнирное поле печать и вонзилась прямиком в возлежавшего на троне Велуса. Старейшина скрылся в ярчайшей вспышке. Почти мгновенно волна дошла до стены зала и расплескалась по ней яркими брызгами, оставив после себя глубокую, метра четыре, выемку.
Алла заморгала, пытаясь привести зрение в норму. Что там творится? Вот Шурик, выглядящий худеньким, бледным и очень испуганным. Судя по ощущениям, господина опять обуяла паника, и принятая его понимала — не каждый день удается отвесить плюху собственному прадеду. Вот Велус, слегка закопченный, медленно встающий с трона, его губы растягиваются в широкой, неудержимой улыбке. Краем глаза женщина видела других дханна, шокированных произошедшим, не знающим, как реагировать на столь эффектную и неожиданную концовку поединка.
Вот кого она не заметила, так это Йеваула. Нет его. Совсем нет.
А потом небо раскололось, принося гром и молнию, и запах леса, и волчий вой под луной. Голова Аллы закружилась. На мгновение она увидела поднимающихся из-под земли призраков и стихийных духов, танцующих между струн силы, поняла шепот дождя и пение птиц. Шум кометы, пролетавшей над лесом, заставил ее зажать уши руками, но грохот нарастал, сопротивляться ему было невозможно, и в какой-то момент женщина не выдержала.
Тихо заскулив, принятая упала в обморок.
Потолок выглядел непритязательно. В доме-дереве женщину вообще поражало ненавязчивое сочетание простоты, даже примитивизма, и ненавязчивого ощущения основательности. Строили, или выращивали, здесь на века.
Плотное переплетение корней исчезло, заслоненное знакомой лохматой головой. Шурик опять что-то жевал. Алла присмотрелась: челюсти работали монотонно, не стараясь поскорее пропихнуть кусок в необъятную утробу. Значит, спешить некуда и волноваться не о чем.
— Пришла в себя?