Том 1. Стихотворения 1828-1831

Лермонтов Михаил Юрьевич

Утро на Кавказе^*

Светает — вьется дикой пеленойВокруг лесистых гор туман ночной;Еще у ног Кавказа тишина;Молчит табун, река журчит одна.Вот на скале новорожденный лучЗарделся вдруг, прорезавшись меж туч,И розовый по речке и шатрамРазлился блеск и светит там и там:Так девушки купаяся в тени,Когда увидят юношу они,Краснеют все, к земле склоняют взор:Но как бежать, коль близок милый вор!..

«Прости, мой друг!.. как призрак я лечу…»^*

Прости,

мой друг!.. как призрак я лечуВ далекий край: печали я ищу;Хочу грустить, но лишь не пред тобой.Ты можешь жить, не слыша голос мой;Из всех блаженств, отнятых у меня,Осталось мне одно: видать тебя,Тот взор, что небо жалостью зажгло.Всё кончено! — ни бледное чело,Ни пасмурный и недовольный взглядНичем, ничем не омрачат!..Меня забыть прекрасной нет труда, —И я тебя забуду навсегда;Я мучусь, если мысль ко мне придет,Что и тебя несчастие убьет,Что некогда с ланит и с уст мечтаКак дым слетит, завянет красота,Забьется сердце медленней, свинецТоски на нем-и что всему конец!..Однако ж я желал бы увидатьТвой хладный труп, чтобы себе сказать:«Чего еще! желанья отняты,Бедняк-теперь совсем, совсем оставлен ты!»

Челнок («Воет ветр и свистит пред недальной грозой…»)^*

Воет ветр и свистит пред недальной грозой; По морю, на темный восток,Озаряемый молньей, кидаем волной, Несется неверный челнок.Два гребца в нем сидят с беспокойным челомИ что-то у ног их под белым холстом.

* * *

И вихорь сильней по волнам пробежал, И сорван летучий покров.Под ним человек неподвижно лежал И бледный, как жертва гробов;Взор мрачен и дик, как сражения дым,Как тучи на небе иль волны под ним.

* * *

В чалме он богатой, с обритой главой, И цепь на руках и ногах,И рана близ сердца, и ток кровяной Не держит опасности страх;Он смерть равнодушнее спутников ждет,Хотя его прежде она уведет.

* * *

Так с смертию вечно: чем ближе она, Тем менее жалко нам свет;Две могилы не так нам страшны, как одна, Потому что надежды здесь нет.И если б не ждал я счастливого дня, Давно не дышала бы грудь у меня!..

Отрывок («На жизнь надеяться страшась…»)^*

На жизнь надеяться страшась,Живу, как камень меж камней,Излить страдания скупясь:Пускай сгниют в груди моей.Рассказ моих сердечных мукНе возмутит ушей людских.Ужель при сшибке камней звукПроникнет в середину их?

* * *

Хранится пламень неземнойСо дней младенчества во мне.Но ведено ему судьбой,Как жил, погибнуть в тишине.Я твердо ждал его плодов,С собой беседовать любя.Утихнет звук сердечных слов:Один, один останусь я.

* * *

Для тайных дум я пренебрегИ путь любви и славы

путь,Всё, чем хоть мало в свете могИль отличиться, иль блеснуть;Беднейший средь существ земных,Останусь я в кругу людей,Навек лишась достоинств ихИ добродетели своей!

* * *

Две жизни в нас до гроба есть,Есть грозный дух: он чужд уму;Любовь, надежда, скорбь и месть:Всё, всё подвержено ему.Он основал жилище там,Где можем память сохранять,И предвещает гибель нам,Когда уж поздно избегать.

* * *

Терзать и мучить любит он;В его речах нередко ложь;Он точит жизнь как скорпион.Ему поверил я — и что ж!Взгляните на мое чело,Всмотритесь в очи, в бледный цвет;Лицо мое вам не моглоСказать, что мне пятнадцать лет.

* * *

И скоро старость приведетМеня к могиле — я взглянуНа жизнь — на весь ничтожный плод —И о прошедшем вспомяну:Придет сей верный друг могил,С своей холодной красотой:Об чем страдал, что я любил,Тогда лишь будет мне мечтой.

* * *

Ужель единый гроб для всехУничтожением грозит?Как знать: тогда, быть может, смехПолмертвого воспламенит!Придет веселость, звук чужойПоныне в словаре моем:И я об юности златойНе погорюю пред концом.

* * *

Теперь я вижу: пышный светНе для людей был сотворен.Мы сгибнем, наш сотрется след,Таков наш рок. таков закон;Наш дух вселенной вихрь умчитК безбрежным, мрачным сторонам.Наш прах лишь землю умягчитДругим, чистейшим существам.

* * *

Не будут проклинать они;Меж них ни злата, ни честейНе будет. — Станут течь их дни,Невинные, как дни детей;Меж них ни дружбу, ни любовьПриличья цепи не сожмут,И братьев праведную кровьОни со смехом не прольют!..

* * *

К ним станут (как всегда могли)Слетаться ангелы. — А мыУвидим этот рай землиОкованы над бездной тьмы.Укоры зависти, тоскаИ вечность с целию одной:Вот казнь за целые векаЗлодейств, кипевших под луной.

«Оставленная пустынь предо мной…»

1

Оставленная пустынь предо мной^*Белеется вечернею порой.Последний луч на ней еще горит;Но колокол растреснувший молчит.Его (бывало) заунывный гласЗвал братий к всенощне в сей мирный час!Зеленый мох, растущий над окном,Заржавленные ставни — и кругомВысокая полынь, — всё, всё без словНам говорит о таинствах гробов Таков старик, под грузом тяжких летЕще хранящий жизни первый цвет;Хотя он свеж, на нем печать могилТех юношей, которых пережил.