Том 1. Стихотворения

Толстой Алексей Константинович

40

И епископ с клирной силой, На коленях в церкви стоя, Молит: «Боже, нас помилуй! Защити от Боривоя!»

Лето 1870

Ругевит ^*

1

Над древними подъемляся дубами, Он остров наш от недругов стерег; В войну и мир равно честимый нами, Он зорко вкруг глядел семью главами, Наш Ругевит, непобедимый бог.

2

Курился

дым ему от благовоний, Его алтарь был зеленью обвит, И много раз на кучах вражьих броней У ног своих закланных видел доней Наш грозный бог, наш славный Ругевит.

3

В годину бурь, крушенья избегая, Шли корабли под сень его меча; Он для своих защита был святая, И ласточек доверчивая стая В его брадах гнездилась, щебеча.

4

И мнили мы: «Жрецы твердят недаром, Что если враг попрет его порог, Он оживет, и вспыхнет взор пожаром, И семь мечей подымет в гневе яром Наш Ругевит, наш оскорбленный бог».

5

Так мнили мы, — но роковая сила Уж обрекла нас участи иной; Мы помним день: заря едва всходила, Нежданные к нам близились ветрила, Могучий враг на Ругу шел войной.

6

То русского шел правнук Мономаха, Владимир шел в главе своих дружин, На ругичан он первый шел без страха, Король Владимир, правнук Мономаха, Варягов князь и доней властелин.

7

Мы помним бой, где мы не устояли, Где Яромир Владимиром разбит; Мы помним день, где наши боги пали, И затрещал под звоном вражьей стали, И рухнулся на землю Ругевит.

8

Четырнадцать волов, привычных к плугу, Дубовый вес стащить едва могли; Рога склонив, дымяся от натугу, Под свист бичей они его по лугу При громких криках доней волокли.

9

И, на него взошед с крестом в деснице, Держась за свой вонзенный в бога меч, Епископ Свен, как вождь на колеснице, Так от ворот разрушенной божницы До волн морских себя заставил влечь.

10

И к берегу, рыдая, все бежали, Мужи и старцы, женщины с детьми; Был вой кругом. В неслыханной печали: «Встань, Ругевит! — мы вслед ему кричали, — Воспрянь, наш бог, и доней разгроми!»

11

Но он не встал. Где об утес громадный Дробясь, кипит и пенится прибой, Он с крутизны низвергнут беспощадно; Всплеснув, валы его схватили жадно И унесли, крутя перед собой.

12

Так поплыл прочь от нашего он края И отомстить врагам своим не мог, Дивились мы, друг друга вопрошая: «Где

ж мощь его? Где власть его святая? Наш Ругевит ужели был не бог?»

13

И, пробудясь от первого испугу, Мы не нашли былой к нему любви И разошлись в раздумии по лугу, Сказав: «Плыви, в беде не спасший Ругу, Дубовый бог, плыви себе, плыви!»

Лето 1870

Ушкуйник ^*

Одолела сила-удаль меня, молодца, Не чужая, своя удаль богатырская! А и в сердце тая удаль-то не вместится, А и сердце-то от удали разорвется! Пойду к батюшке на удаль горько плакаться, Пойду к матушке на силу в ноги кланяться: Отпустите свое детище дроченое, Новгородским-то порядкам неученое, Отпустите поиграти игры детские: Те ль обозы бить низовые, купецкие, Багрить на море кораблики урманские, Да на Волге жечь остроги басурманские!

Осень 1870

Поток-богатырь ^*

1

Зачинается песня от древних затей, От веселых пиров и обедов, И от русых от кос, и от черных кудрей, И от тех ли от ласковых дедов, Что с потехой охотно мешали дела; От их времени песня теперь повела, От того ль старорусского краю, А чем кончится песня — не знаю.

2

У Владимира Солнышка праздник идет, Пированье идет, ликованье, С молодицами гридни ведут хоровод, Гуслей звон и кимвалов бряцанье. Молодицы что светлые звезды горят, И под топот подошв, и под песенный лад, Изгибаяся, ходят красиво, Молодцы выступают на диво.

3

Но Поток-богатырь всех других превзошел: Взглянет-искрами словно обмечет: Повернется направо- что сизый орел, Повернется налево — что кречет; Подвигается мерно и взад и вперед, То притопнет ногою, то шапкой махнет, То вдруг станет, тряхнувши кудрями, Пожимает на месте плечами.

4

И дивится Владимир на стройную стать, И дивится на светлое око: «Никому, — говорит, — на Руси не плясать Супротив молодого Потока!» Но уж поздно, встает со княгинею князь, На три стороны в пояс гостям поклонясь, Всем желает довольным остаться — Это значит: пора расставаться.

5

И с поклонами гости уходят домой, И Владимир княгиню уводит, Лишь один остается Поток молодой, Подбочася, по-прежнему ходит, То притопнет ногою, то шапкой махнет, Не заметил он, как отошел хоровод, Не слыхал он Владимира ласку, Продолжает по-прежнему пляску.