Том 1. Стихотворения

Бунин Иван Алексеевич

VIII.12

Уголь ^*

Могол Тимур принес малютке-сыну Огнем горящий уголь и рубин. Он мудрый был: не к камню, не к рубину В восторге детском кинулся Имин. Могол сказал: «Кричи и знай, что пленка Уже легла на меркнущий огонь». Но бог мудрей: бог пожалел ребенка — Он сам подул на детскую ладонь.

VIII.12

Судный

день ^*

В щит золотой, висящий у престола, Копьем ударит ангел Израфил — И саранчой вдоль сумрачного дола Мы потечем из треснувших могил. Щит загудит — и ты восстанешь, боже, И тень твоя падет на судный дол, И будет твердь подобна красной коже, Повергнутой кожевником в рассол.

8. VIII.12

Ноябрьская ночь ^*

Туман прозрачный по полям Идет навстречу мне, Луны касаясь по краям, Мелькая в вышине. В полях не мало борозд, ям, Невидных при луне. Что там? Не речки ль полоса? Нет, это зеленя. Блестит холодная роса На гриве у коня — И дышат ладаном леса, Раскрытые до пня.

5. VIII.12

Завеса ^*

Так говорит господь: «Когда, мой раб любимый, Читаешь ты Коран среди врагов моих, Я разделяю вас завесою незримой, Зане смешон врагам мой сладкозвучный стих». И сокровенных чувств, и тайных мыслей много От вас я утаил. Никто моих путей, Никто моей души не знает, кроме бога: Он сам нас разделил завесою своей.

8. VIII.12

Ритм ^*

Часы, шипя, двенадцать раз пробили В соседней зале, темной и пустой, Мгновения, бегущие чредой К безвестности, к забвению, к могиле, На краткий срок свой бег остановили И вновь узор чеканят золотой: Заворожен ритмической мечтой, Вновь отдаюсь меня стремящей силе. Раскрыв глаза, гляжу на яркий свет И слышу сердца ровное биенье, И этих строк размеренное пенье, И мыслимую музыку планет. Все ритм и бег. Бесцельное стремленье! Но страшен миг, когда стремленья нет.

9. VIII.12

«Как дым пожара, туча шла…» ^*

Как дым пожара, туча шла. Молчала старая дорога. Такая тишина была, Что

в ней был слышен голос бога, Великий, жуткий для земли И внятный не земному слуху, А только внемлющему духу. Жгло солнце. Блеклые, в пыли, Серели травы. Степь роняла Беззвучно зерна — рожь текла Как бы крупинками стекла В суглинок жаркий. Тонко, вяло, Седые крылья распустив, Птенцы грачей во ржи кричали. Но в духоте песчаных нив Терялся крик. И вырастали На юге тучи. И листва Ветлы, склоненной к их подножью, Вся серебристой млела дрожью — В грядущем страхе божества.

10. VIII.12

Гробница ^*

Глубокая гробница из порфира, Клоки парчи и два крутых ребра. В костях руки — железная секира, На черепе — венец из серебра. Надвинут он на черные глазницы, Сквозит на лбу, блестящем и пустом. И тонко, сладко пахнет из гробницы Истлевшим кипарисовым крестом.

10. VIII.12

Светляк ^*

Леса, пески, сухой и теплый воздух, Напев сверчков, таинственно простой. Над головою — небо в бледных звездах, Под хвоей — сумрак, мягкий и густой. Вот и она, забытая, глухая, Часовенка в бору: издалека Мерцает в ней, всю ночь не потухая, Зеленая лампадка светляка. Когда-то озаряла нам дорогу Другая в этой сумрачной глуши… Но чья святей? Равно угоден богу Свет и во тьме немеркнущей души.

Под Себежем. 24.VIII.12

Степь («Синий ворон от падали…») ^*

Синий ворон от падали Алый клюв поднимал и глядел. А другие косились и прядали, А кустарник шумел, шелестел. Синий ворон пьет глазки до донушка, Собирает по косточкам дань. Сторона ли моя ты, сторонушка, Вековая моя глухомань!

21. IX.12

Холодная весна ^*

Среди кривых стволов, среди ветвей корявых Ползет молочный дым: окуривают сад. Все яблони в цвету — и вот, в зеленых травах, Огни, как языки, краснеют и дрожат. Бесцветный запад чист — жди к полночи мороза. И соловьи всю ночь поют из теплых гнезд В дурмане голубом дымящего навоза, В серебряной пыли туманно-ярких звезд.