Том 10. Произведения 1872-1886 гг
Шрифт:
Замотал головой Иван.
— Даром, — говорит, — не стану больше тебе солдат делать.
— Да как же, — говорит, — ты обещал?
— Обещал, — говорит, — да не стану больше.
— Да отчего ж ты, дурак, не станешь?
— А оттого, что твои солдаты человека до смерти убили. Я намедни пашу у дороги: вижу, баба по дороге гроб везет, а сама воет. Я спросил: «Кто помер?» Она говорит: «Мужа Семеновы солдаты на войне убили». Я думал, что солдаты будут песни играть, а они человека до смерти убили. Не дам больше.
Так и уперся, не стал больше
Стал и Тарас-брюхан просить Ивана-дурака, чтоб он ему еще золотых денег наделал.
Замотал головой Иван.
— Даром, — говорит, — не стану больше тереть.
— Да как же, ты, — говорит, — обещал?
— Обещал, — говорит, — да не стану больше.
— Да отчего же ты, дурак, не станешь?
— А оттого, что твои золотые у Михайловны корову отняли.
— Как отняли?
— Так отняли. Была у Михайловны корова, ребята молоко хлебали, а намедни пришли ее ребята ко мне молока просить. Я и говорю им: «А ваша корова где?» Говорят: «Тараса-брюхана приказчик приезжал, мамушке три золотые штучки дал, а она ему и отдала корову, нам теперь хлебать нечего». Я думал, ты золотыми штучками играть хочешь, а ты у ребят корову отнял. Не дам больше!
И уперся дурак, не дал больше. Так и уехали братья.
Уехали братья и стали судить, как им своему горю помочь. Семен и говорит:
— Давай вот что сделаем. Ты мне денег дай — солдат кормить, а я тебе половину царства с солдатами отдам — твои деньги караулить.
Согласился Тарас. Поделились братья, и стали оба царями и оба богаты.
VIII
А Иван дома жил, отца с матерью кормил, с немой девкой в поле работал.
Только случилось раз, заболела у Ивана собака дворная старая, опаршивела, стала издыхать. Пожалел ее Иван — взял хлеба у немой, положил в шапку, вынес собаке, кинул ей. А шапка продралась, и выпал с хлебом один корешок. Слопала его с хлебом собака старая. И только проглотила корешок, вскочила собака, заиграла, залаяла, хвостом замахала — здорова стала.
Увидали отец с матерью, удивились.
— Чем ты, — говорят, — собаку вылечил?
А Иван и говорит:
— У меня два корешка были — от всякой боли лечат, так она и слопала один.
И случилось в это время, что заболела у царя дочь, и повестил царь по всем городам и селам — кто вылечит ее, того он наградит, и если холостой, за того и дочь замуж отдаст. Повестили и у Ивана в деревне.
Позвали отец с матерью Ивана и говорят ему:
— Слышал ты, что царь повещает? Ты сказывал, что у тебя корешок есть, поезжай, вылечи царскую дочь. Ты навек счастье получишь.
— Ну что ж, — говорит.
И собрался Иван ехать. Одели его, выходит Иван на крыльцо, видит — стоит побирушка косорукая.
— Слышала я, — говорит, — что ты лечишь? Вылечи мне руку, а то и обуться сама не могу.
Иван и говорит:
— Ну что ж!
Достал корешок, дал побирушке, велел проглотить. Проглотила побирушка и выздоровела, сейчас стала рукой махать. Вышли отец с матерью Ивана
— Побирушку, — говорят, — пожалел, а царскую дочь не жалеешь!
Жалко стало Ивану и царскую дочь. Запряг он лошадь, кинул соломы в ящик и сел ехать.
— Да куда же ты, дурак?
— Царскую дочь лечить.
— Да ведь тебе лечить нечем?
— Ну что ж, — говорит и погнал лошадь.
Приехал на царский двор и только ступил на крыльцо — выздоровела царская дочь.
Обрадовался царь, велел звать к себе Ивана, одел его, нарядил.
— Будь, — говорит, — ты мне зятем.
— Ну что ж, — говорит.
И женился Иван на царевне. А царь вскоре помер. И стал Иван царем, Так стали царями все три брата.
IX
Жили три брата — царствовали.
Хорошо жил старший брат Семен-воин. Набрал он со своими соломенными солдатами настоящих солдат. Велел он по всему своему царству с десяти дворов по солдату поставлять, и чтобы был солдат тот и ростом велик, и телом бел, и лицом чист. И набрал он таких солдат много и всех обучил. И как кто ему в чем поперечит, сейчас посылает этих солдат и делает все, как ему вздумается. И стали его все бояться.
И житье ему было хорошее. Что только задумает и на что только глазами вскинет, то и его. Пошлет солдат, а те отберут и принесут и приведут все, что ему нужно.
Хорошо жил и Тарас-брюхан. Он свои деньги, что забрал от Ивана, не растерял, а большой прирост им сделал. Завел он у себя в царстве порядки хорошие. Деньги держал он у себя в сундуках, а с народу взыскивал деньги. Взыскивал он деньги и с души, и с водки, и с пива, и со свадьбы, и с похорон, и с проходу, и с проезду, и с лаптей, и с онуч, и с оборок. И что ни вздумает, все у него есть. За денежки к нему всего несут и работать идут, потому что всякому деньги нужны.
Не плохо жил и Иван-дурак. Как только похоронил тестя, снял он все царское платье — жене отдал в сундук спрятать, — опять надел посконную рубаху, портки и лапти обул и взялся за работу.
— Скучно, — говорит, — мне: брюхо расти стало, и еды и сна нет.
Привез отца с матерью и девку немую и стал опять работать.
Ему и говорят:
— Да ведь ты царь!
— Ну что ж, — говорит, — и царю жрать надо.
Пришел к нему министр, говорит;
— У нас, — говорит, — денег нет жалованье платить.
— Ну что ж, — говорит, — нет, так и не плати.
— Да они, — говорит, — служить не станут.
— Ну что ж, — говорит, — пускай, — говорит, — не служат, им свободнее работать будет; пускай навоз вывозят, они много его нанавозили.
Пришли к Ивану судиться. Один говорит!
— Он у меня деньги украл. А Иван говорит:
— Ну что ж! значит, ему нужно.
Узнали все, что Иван — дурак.
Жена ему и говорит!
— Про тебя говорят, что ты дурак.
— Ну что ж, — говорит.