Том 12. В среде умеренности и аккуратности

Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович

…с Молчалиным мира промышленного, с Молчалиным мира литературного и т. д. — Намеченный план дальнейшей разработки молчалинского типа не был осуществлен.

<2>

Впервые этот фрагмент четвертой главы цикла опубликован Н. В. Яковлевым — «Петроград», 1923, № 5, 25 июля, стр. 13–16 (публикация извлечений из передовицы «О числе и качествах городовых»); «Язык и литература», т. 1, вып. 1–2, Научно-исследовательский институт сравнительного изучения литератур и языков Запада и Востока при Ленинградском гос. университете,

Л. 1926, отд. IV, стр. 387–408 (полная публикация первой части и важнейших вариантов второй части главы).

Сохранилась наборная рукопись рукою Е. А. Салтыковой с исправлениями, дополнениями и подписью Салтыкова. По этой рукописи в разделе «Из других редакций» воспроизводится первая половина очерка в его первоначальной редакции, летом 1876 года подвергшаяся коренной переработке и редактированию (см. стр. 647).

…в надежде славы и добра…— начальная строка стихотворения А. С. Пушкина «Стансы» (1828).

…деспоты, как говорит Монтескье, охотно пренебрегают публичным мнением…— Суждения Монтескье, направленные против деспотизма, изложены в его сочинении «О духе законов» (1748).

…уж не национальной ли гвардии он хочет…— Национальная гвардия— отряды гражданской добровольческой милиции — впервые была введена в июле 1789 г., во время буржуазной французской революции.

Чужую беду — руками разведу ^*

Впервые — отдельной брошюрой: Н. Щедрин, Чужую беду — руками разведу, Gen`eve, Elpidine, 1880, 32 стр.

Сохранилась наборная рукопись, обрывающаяся словами: «…закурили папиросы и начали беседовать». Переписанная частично самим Салтыковым (лл. 7–8), частично его женой (лл. 1–6), рукопись содержит ряд дополнений, исправлений и вычерков. Однако эта правка касается большей частью стиля произведения и не вносит серьезных изменений в его содержание. Наиболее значительным является вычеркнутый Салтыковым фрагмент, следовавший после слов: «…постоянно как будто разнемогаешься» (стр. 555):

«Как бы то ни было, но и в самом хохоте, в деле оценки явлений, не подходящих к уровню общепринятого дурачества и бездельничества, мы можем различить три момента. Во-первых, хохот инстинктивный, во-вторых, хохот, мотивированный оплеванием, и, в-третьих, хохот, мотивированный раскровенением. Я знаю, что эти юридические тонкости очень унизительны; что практика заставляет не только различать среди этих тонкостей, но и сравнивать и предпочитать. Инстинкт самосохранения (в этих случаях он вполне заменяет здравый смысл) говорит прямо: да, как ни нелеп инстинктивный хохот, но суд, заключающийся в нем, есть суд снисходительный, мягкий; равным образом и хохот, мотивированный одним оплеванием, тоже представляет форму суда, хотя и не столь снисходительную, но все-таки сносную; тогда как…»

Рассказ написан в январе 1877 г. и набран для февральской книжки «Отечественных записок». Однако 15 февраля по требованию цензурных властей Салтыков вынужден был изъять его из номера. «Я собственно написал было рассказ, навеянный на меня «Новью», — сообщал он 2 марта 1877

г. П. В. Анненкову, — но должен был, по обстоятельствам, отложить его до более благоприятного времени. И так как этот переполох с моим рассказом вышел уже 15 февраля, то я вынужден был в два вечера написать другой рассказ…» Сначала писатель надеялся напечатать запрещенный рассказ в одном из очередных номеров журнала. «Когда будет потеплее, — писал он 15 марта 1877 г. тому же П. В. Анненкову, — поеду хлопотать и, разумеется, сделаю уступки, изменения и проч. Может быть, в мае и помещу». Хлопоты, подробности которых неизвестны, закончились, вероятно, безрезультатно: цензура требовала не частичных уступок и изменений, ее не устраивал общественный смысл произведения, его идейно-художественная концепция. К концу 1877 г. Салтыкову стало ясно, что опубликовать рассказ в его первоначальном виде не удастся, и он напечатал начальные страницы («Я — человек отживающий <…> должно умолкнуть резкое слово осуждения») в качестве первой главы рассказа «Дворянские мелодии», а в 1880 г. в «Отечественных записках» была помещена подцензурная редакция произведения под заглавием «Чужой толк» (см. стр. 682), отличающаяся от первоначальной смягчением наиболее опасных в цензурном отношении мест и некоторыми сокращениями. В полном виде очерк был напечатан отдельной брошюрой М. Элпидиным в Женеве в 1880 г., а десять лет спустя, в 1890 г., там же вышло его второе издание. Небрежно изданные и содержащие большое количество ошибок и искажений, эти брошюры, однако, представляют собою единственный источник полного текста очерка.

В настоящем издании очерк «Чужую беду — руками разведу» печатается по тексту второго женевского издания (1890) с исправлением искажений, опечаток и ошибок по сохранившейся рукописи, а также по фрагментам очерка, опубликованным в составе других произведений. Реальный комментарий к указанным фрагментам, данный в соответствующем месте, здесь не повторяется.

Пускай умру — печали мало…— первая строка стихотворения Н. А. Добролюбова.

«La fille de Dominique» — одноактный водевиль П. Левассера.

…единовластие, ничем не ограниченное— см. прим. к стр. 76.

Книга о праздношатающихся ^*

Впервые — ЛН, кн. 13–14, М. 1934, стр. 30–35 (публикация И. И. Векслера).

Сохранилась черновая рукопись, являющаяся единственным источником текста.

«Книга о праздношатающихся» является первоначальной редакцией незавершенного цикла «Культурные люди». Имея в виду автограф этой редакции, Салтыков 7 (19) января 1876 г. писал Некрасову: «Потрудитесь также распорядиться, чтоб 1-ю книжку журнала мне выслали в день ее выхода, потому что черновая у меня осталась очень неполная, и, в случае продолжения «Культурных людей», мне будет необходимо иметь первые пять глав».

Готовя рукопись для публикации, кроме дополнений и введения в текст пропущенных на первоначальной стадии работы эпизодов, Салтыков провел большую стилистическую правку и сделал ряд сокращений. См. выше прим. к циклу «Культурные люди».