Том 13. Пуля дум-дум
Шрифт:
— Это имеет какое-нибудь значение, лейтенант?
— Может быть.
— Хорошо, — сказал он с раздражением. — Он бросил мне фантастическое обвинение, будто у меня с его женой существует некая связь.
— А она имела место?
Корниш слегка побледнел.
— Я не потерплю подобных вопросов даже от офицера полиции.
— Дело ваше.
— Я не вижу никакого смысла в нашей дальнейшей беседе, — процедил он. — Фарнхем погиб в результате несчастного случая. Не так ли?
— Именно это я сейчас и пытаюсь выяснить. Был ли это действительно
Он тупо уставился на меня:
— Во всех газетах писали, что это несчастный случай.
— А ведь это вполне может оказаться убийством, — нравоучительно заметил я. — Красивая жена и страховка в пятьдесят тысяч долларов. Вот вам два великолепных мотива для убийства.
— Бог мой. — Корниш все еще не мог отвести от меня взгляда. — Не может быть. Вы же не думаете, что Ева могла сделать что-либо подобное? Это… это невероятно!
Я сделал пятисекундную паузу и оглядел кабинет.
— Где вы были в тот вечер, когда был убит Фарнхем? — спросил я безразлично.
— Дайте подумать, — пробормотал он. — Это было три дня назад. Утром я отправился на фабрику… Вернулся в контору около трех часов. Ушел оттуда без чего-то четыре. У меня выдался тяжелый день, и я очень устал. По дороге домой я пропустил пару стаканов.
— В котором часу вы пришли домой?
— Около шести, может быть, чуть раньше.
— С кем вы пили?
— Я был один.
— Значит, у вас нет алиби, — вздохнул я.
Корниш рассвирепел:
— Алиби! Ну, знаете ли, этот бред переходит все границы! У нас с миссис Фарнхем просто деловое знакомство, и больше ничего. Я отказываюсь слушать ваши грязные инсинуации. Если вы хотите выяснить еще что-нибудь, прошу вас обратиться к моим адвокатам.
Я поднял брови.
— Вы хотите сказать, что они являются адвокатами и миссис Фарнхем?
— Убирайтесь вон! — Корниш едва не задохнулся от злости.
Открыв дверь, я оглянулся и вежливо поинтересовался:
— Как ваш бизнес?
Корниш в изумлении взглянул на меня.
— Бизнес? — механически повторил он.
— Поговаривают, будто корсеты Стеррайт вышли из моды. Это правда?
— Это лишь временное падение спроса, — быстро ответил он. — Поскольку новые модели заполнили рынок, мы… — Он вдруг осекся и побагровел. — Очень умно, лейтенант. Видимо, это дает вам мотив или что-то в этом роде?
— Может быть, — доброжелательно согласился я. — Я все выясню и своевременно сообщу вам о результатах. До свидания, мистер Корниш. Как там говорится в вашей рекламе?
«БУДЕТ ВСЕ ОЛ-РАЙТ,
КОЛЬ НАДЕЛ КОРСЕТ СТЕРРАЙТ!»
Так, кажется?..
Полдень я целиком посвятил посещению различных учреждений. Следующим в моем списке значилась Объединенная страховая компания. У Ли Мосса был очень уютный кабинет, правда, до апартаментов Корниша ему было все же далеко. С порога чувствовалось, что ты в кабинете босса.
— Садитесь, — пробурчал он. — Я как раз спрашивал себя, когда же, наконец, услышу что-нибудь о вас.
— Я
Он недовольно пожал плечами:
— Подобные остроты я ежедневно слышу по телевизору. Лучше расскажите, что вам удалось выяснить.
— Пока немного, — признался я. — Хочу попросить вас уточнить некоторые сведения.
— Какие именно?
— У вас работает страховой агент по имени Винс Мэлоун. Мне хотелось бы узнать, сколько сделок он заключил и сколько при этом заработал, скажем, за последние шесть месяцев.
— Вы это узнаете через две минуты, — ответил Мосс и снял телефонную трубку.
Я закурил. Через пару минут Мосс положил трубку и взглянул на меня с некоторым интересом:
— Он получает пятьдесят долларов в неделю — это минимум заработной платы, остальной доход должен пополняться за счет комиссионных. Но Мэлоун не заключил еще ни одной сделки.
— Сколько времени он работает у вас?
— Семь недель. Правда, в первые недели у агентов сделок не бывает. Это, так сказать, вступительный период. У Мэлоуна он несколько затянулся. Вероятно, к настоящему времени он начал уже голодать.
— Не думаю, — возразил я.
— По словам старшего агента, дела у парня идут неважно. Беда в том, что Мэлоун не уверен в себе.
— Думаю, он был вполне уверен в себе, когда четыре года назад собирался обчистить банк.
Наступило молчание, я терпеливо ждал.
— Что вы сказали? — прохрипел наконец Мосс.
— Разве вы не знали, что Мэлоун — бывший преступник? — небрежно спросил я.
— Ни черта я не знал! — прорычал он. — И старший агент тоже ничего не знает. Вероятно, Мэлоун наврал ему с три короба, а этот раззява не удосужился проверить. Одно я могу сказать совершенно точно, — добавил Мосс мрачно, — завтра же этот малый начнет искать другую работу.
— Я бы на вашем месте не спешил его увольнять, — сказал я. — По крайней мере, некоторое время.
— Почему?
— Преступники, недавно освободившиеся из заключения, обычно предпочитают укрыться за какой-нибудь официальной вывеской. Им нужно иметь какой-то честный заработок на случай, если вдруг копы заинтересуются, из каких источников они расплачиваются со своими бакалейщиками. Я полагаю, Мэлоун использует вашу компанию в качестве такой вывески. Поэтому он ни в коем случае не причинит вашей компании вреда, как материального, так и морального.
— Вы думаете, что парень связан с делом Фарнхема? — В обычно флегматичном тоне Мосса послышались нотки возбуждения.
— Может быть. Но пока ничего определенного сказать не могу.
Мосс похлопал по своему объемистому брюху.
— Я говорил вам, что у меня было какое-то предчувствие! Вот как раз именно здесь. — Он еще раз хлопнул себя по животу. — Мой живот меня никогда не обманывает.
Даже со своего места я видел, что брюхо слишком велико для непогрешимого создания. О чем не преминул сообщить Моссу.