Том 13. Салли и другие
Шрифт:
— А что тут сделаешь?
— Ну, к примеру, можно заорать хором. Большинство жильцов мы перепугаем насмерть, но, может, один-два выживут, пойдут посмотреть, в чем дело, и выпустят нас.
— Великолепная мысль! — сказал молодой человек с уважением.
— Рада, что вам понравилось. Теперь объясните все в общих чертах ему, а то он еще подумает, что мы сошли с ума.
Молодой человек поискал слова и в конце концов подобрал какие-то, которые хоть и коряво, но передавали нужный смысл, так что Жюль в ответ уныло кивнул.
— Вот и
В углу лифта эмоциональный Жюль беззвучно рыдал, уткнувшись в обрывок тряпки, который служил ему носовым платком. Его безутешным всхлипам из шахты лифта вторило гулкое эхо.
В наши дни, когда мир заполонили дешевые брошюры с советами на всевозможные темы, мы в большинстве своем имеем представление о том, как нужно вести себя в затруднительной ситуации, и, если мы не знаем, что делать до прихода врача, как соорудить из старой отцовской фуфайки элегантное пальтишко для младенца или как приготовить холодную баранину, нам некого винить, кроме самих себя. Однако до сих пор никто не разработал практических советов, как правильно вести себя с рыдающим лифтером. В результате Салли и ее спутник какое-то время просто стояли растерянно переглядываясь.
— Бедняжка! — сказала Салли, обретая дар речи. — Спросите у него, что стряслось.
Молодой человек посмотрел на нее с сомнением.
— Знаете, — сказал он, — что-то мне не хочется говорить с этим типом. В смысле, мне немного трудно. Не знаю, отчего, но каждый раз, когда я говорю по-французски, мне кажется, что у меня сейчас отвалится нос. Может, оставим его в покое, пусть поплачет?
— Да как вы можете?! — воскликнула Салли. — Неужели вы такой бессердечный? Неужели вы один из этих извергов в человеческом обличье?
Молодой человек нехотя повернулся к Жюлю и помолчал, производя ревизию своего словаря.
— Вам бы судьбу благодарить за этот случай. Ведь только так можно выучить язык, и причем совершенно бесплатно. Так что он сказал?
— Похоже, он что-то потерял. Я, кажется, разобрал слово perdu.
— Но ведь это, вроде бы, значит куропатка? [72] Я точно видела это слово в меню.
— Разве стал бы он говорить о еде в такую минуту?
— А что? Французы — странные люди.
72
Потерял (куропатка — «perdrix»).
— Хорошо, попробую еще раз. Но с ним очень трудно говорить. Стоит ему почувствовать малейшее внимание, он начинает тарахтеть как пулемет.
Он обратился к страдальцу еще с одним вопросом и внимательно выслушал подробный ответ. Внезапно лицо его озарилось.
— А, — сказал он, — вот оно что! — Он повернулся к Салли. — Теперь понял. Проблема в том, что если мы закричим и разбудим
— Значит, об этом надо забыть, — сказала Салли решительно.
— Тогда нам придется ждать довольно долго. Насколько я его понял, единственная наша надежда — что кто-нибудь еще вернется поздно. А это вряд ли. Он думает, что все постояльцы уже видят десятый сон.
— И все же подождем, я не могу допустить, чтобы из-за нас бедняга лишился работы. Скажите ему, пусть спустит лифт на первый этаж. А там придумаем, как скоротать время. Нам о многом надо поговорить. Можно рассказать друг другу историю своей жизни.
Обнаружив в своих жертвах столько доброты и снисходительности, Жюль приободрился и спустил лифт на первый этаж. Там, бросив в направлении ключей на далекой стойке тот долгий алчущий взгляд, каким, наверное, Моисей смотрел на Землю обетованную с вершины горы, он сел и вновь погрузился в дрему. Салли устроилась поудобнее в своем Уголке.
— Вы бы покурили, — сказала она. — Все ж какое-то занятие.
— Да, огромное спасибо.
— Теперь, — сказала Салли, — расскажите, почему Скримджор вас уволил.
Под влиянием ночного приключения рыжеволосый молодой человек, вначале так сконфузившийся при виде Салли, понемногу приходил в себя, однако, услыхав этот вопрос, он вновь смутился. Знакомый румянец запылал на его щеках, и он произнес, заикаясь:;
— Ну я… Мне страшно неприятно, что так вышло!
— Со Скримджором?
— Вы знаете, о чем я. Каким жутким идиотом я выглядел сегодня утром. Я… Я и вообразить не мог, что вы понимаете по-английски.
— Да что вы… Я вовсе не возражала. Это было очень мило и лестно. Разумеется, я не знаю, скольких девушек вы встречали за свою жизнь, но…
— Пожалуйста, не надо! Я чувствую себя полным дураком.
— Я также прошу прощения за свой рот. И впрямь великоват. Но я знаю: вы здравомыслящий человек и понимаете, что моей вины здесь нет.
— Не издевайтесь надо мной, — взмолился рыжий. — Вообще-то, если хотите знать, я считаю, что у вас идеальный рот. А еще я думаю, — продолжил он немного лихорадочно, — вы самая прекрасная из…
— Вы собирались рассказать мне про Скримджора, — сказала Салли.
Молодой человек заморгал, как лунатик, который, гуляя во сне, наткнулся на что-то твердое. Собственное красноречие увлекло его.
— Про Скримджора? О… Вам будет скучно.
— Не валяйте дурака, — сказала Салли укоризненно. — Неужели вы не понимаете? Мы все равно что на необитаемом острове. До завтра нам делать нечего. Остается разговаривать. Я хочу услышать про вас все. А потом все расскажу про себя. Если вы стесняетесь откровенничать первым, начну я. Сперва лучше представиться. Я Салли Николас. А вы?
— Я? А ну да, понимаю!
— Еще бы. Я объяснила как можно яснее. Ну так кто же вы?
— Кемп.
— А имя?