Том 17
Шрифт:
3) Читал материалы о переговорах с англо-американскими нефтяниками. Соображения Вейцера и Озерского правильны. В случае возобновления переговоров хорошо было бы ограничить срок договора пятью-шестью годами.
Привет!
И. Сталин.
29/VI 32
Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. С. 204–205.
РГАСПИ Ф. 81. Оп. 3. Д. 99. Л. 78–79.
Телеграмма
Кагановичу, Молотову.
Первое. Читал последнюю беседу с Ланкастером. Схемы Ланкастера неприемлемы. Мы можем пойти на частичное удовлетворение претензий частного банка лишь при условии получения большого займа. Это основная наша предпосылка. Без такой комбинации соглашение исключено. Поэтому мы должны стоять твердо на базе нашей схемы, предложенной Ланкастеру 27 июня. Можно, в крайнем случае, пойти на увеличение наших заказов в Америке до 30 процентов от займа, а в случае признания СССР — до 35 процентов.
Второе. Центром решений совещания секретарей должна быть организация хлебозаготовок с обязательным выполнением плана на 100 процентов. Главный удар нужно направить против украинских демобилизаторов. На Украинскую конференцию надо выехать Кагановичу как секретарю ЦК и Молотову как предсовнаркома.
Третье. Поручите наркомзему или Госплану дать официальное сообщение или интервью о том, что виды на урожай у нас хорошие и урожай будет лучше прошлого года. Это возымеет действие на Ланкастера.
Сталин.
Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. С. 205.
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 77. Л. 129–130.
ПРИМЕЧАНИЕ
В июне 1932 года в Москву прибыл и провел в СССР шесть недель известный американский банкир, директор Нэшнл Сити Бэнк оф Нью-Йорк В. Ланкастер. Его банк был держателем значительной части долговых бумаг царского правительства, по которым отказались платить большевики. В 1932 году, после консультаций в государственном департаменте, у банка, видимо, появились серьезные надежды получить часть денег, увязывая этот вопрос с соглашением о признании Соединенными Штатами СССР. Каганович пишет Сталину 28 июня 1932 года: “Вчера Межлаук имел беседу с Ланкастером… ввиду важности деталей решил Вам послать подробную запись, а Межлауку мы предложили затянуть ответ до 2-3-го числа. Видно по всему, что он (Ланкастер. — Ред.) приехал для разведки, хотя и серьезной. Связывает он прямо и откровенно удовлетворение интересов банка с признанием. Мы вопроса не решали, но нам кажется, что его предложения неприемлемы…”.
Письмо Л.М. Кагановичу (ранее 2 июля 1932 года)
Т. Каганович!
Нельзя оставлять без внимания преступный факт нарушения директивы ЦК о недопустимости подрывной работы ОГПУ и разведупра в Маньчжурии. Арест каких-то корейцев-подрывников и касательство к этому делу наших органов создает (может создать) новую опасность провокации конфликта с Японией. Кому все это нужно, если не врагам Советской власти? Обязательно запросите руководителей Дальвоста, выясните дело и накажите
Поговорите с Молотовым и примите драконовские меры против преступников из ОГПУ и разведупра (вполне возможно, что эти господа являются агентами наших врагов в нашей среде). Покажите, что есть еще в Москве власть, умеющая примерно карать преступников.
Привет!
И. Сталин.
Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. С. 208.
РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 100. Л. 147.
ПРИМЕЧАНИЕ.
Поводом для письма послужила оплошность, допущенная чекистами при подготовке диверсионного акта на территории Манчжурии (“шуму наделали, а мост не взорвали”). Японскими властями был схвачен агент ОГПУ, кореец по национальности, Ли. В ходе допросов он сознался в том, что по заданию Владивостокского ГПУ вместе с тремя другими корейцами намеревался взорвать несколько мостов.
16 июля 1932 года Политбюро рассматривало “Вопрос ДВК” и постановило:
“а) Обратить внимание ОГПУ на то, что дело было организовано очень плохо; подобранные люди не были должным образом проверены.
б) Указать т. Дерибасу, что он лично не уделил должного внимания этому важнейшему делу, в особенности подбору и проверке людей.
в) Объявить строгий выговор т. Загвоздину, как непосредственно отвечающему за плохую организацию дела.
Предрешить отзыв тов. Загвоздина из Владивостока.
г) Поручить ОГПУ укрепить кадрами военно-оперативный сектор”.
Телеграмма Л.М. Кагановичу, В.М. Молотову, Я.А. Яковлеву 2 июля 1932 года
Кагановичу, Молотову, Яковлеву.
Предлагаю добавить ЦЧО и Восточной Сибири по сто тракторов за счет Средней Азии и Казахстана. Прошу Яковлева сообщить мне телеграфом о видах на урожай по областям.
Сталин.
Сталин и Каганович. Переписка.1931–1936 гг. С. 208–209.
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 77. Л. 135.
Письмо Л.М. Кагановичу, В.М. Молотову 2 июля 1932 года
Кагановичу. Молотову.
1) Обратите серьезнейшее внимание на Украину. Чубарь своей разложенностью и оппортунистическим нутром и Косиор своей гнилой дипломатией (в отношении ЦК ВКП) и преступно-легкомысленным отношением к делу — загубят вконец Украину. Руководить нынешней Украиной не по плечу этим товарищам. Если поедете на Украинскую конференцию (я на этом настаиваю), — примите там все меры к тому, чтобы переломить настроение работников, изолировать плаксивых и гнилых дипломатов (не взирая на лица!) и обеспечить подлинно-большевистские решения конференции. У меня создалось впечатление (пожалуй, даже убеждение), что придется снять с Украины обоих, — и Чубаря и Косиора. Возможно, что я ошибаюсь. Но вы имеете возможность проверить это дело на конференции.