Том 2. Докука и балагурье
Шрифт:
— Сестрица, буду я жениться, возьму жену из нашей деревни.
— Ах, братец, братец, тебе батюшка не велел!
— Ну, сестрица, ну, родимая, будь что хочешь, а жениться надо.
— Ну, как хочешь, — говорит Палагея, — играй свадьбу.
Михайла и женился.
На Варваре женился Михайла, наказ отца нарушил, взял жену из своей деревни. И женатый, а без сестры не начнет Михайла никакого дела, все с сестрою.
Советно жил брат с сестрою.
В лавочку Михайла пойдет.
—
Из лавочки придет.
— Здорова, сестрица!
А жене зарно, Варваре завидно, ровно и не сестра ему Палагея.
Родила Варвара сына. Не отходит Палагея от Михайлова сына, все с его ребенком, ровно и мальчишка ее, не Варварин. А Михайле любо, все он с сестрою.
Советно жил брат с сестрою.
В лавочку Михайла пойдет.
— Прощай, — скажет, — сестрица!
Из лавочки придет.
— Здорова, сестрица!
Не по сердцу это Варваре, стала ей постыла Палагея. Сестра да сестра! Только и есть на языке, что сестра! Да сестра она ему или жена? Так и смотрит Варвара, так все и смотрит, ровно ищет, подстерегает брата с сестрою. И уж не улыбнется, постарела Варвара. Ни слова тихого, слова все в сердцах. Зарно, завидно, постыло Варваре. Что же ей сделать, как брата от сестры отвадить? Как извести Палагею?
Взяла Варвара собаку его и убила, — верный был пес, дорожил им Михайла.
Пришел Михайла домой.
— Здорова, сестрица! А жена на него:
— Да, здорова сестрица, поглядика-сь, что сестрица-то сделала: где твой пес? Нету собаки. Сестрица убила!
Досадно стало Михайле — верный был пес! — да, любя, стерпел Михайла досаду.
— Ну, в первой вине Бог простит! — сказал Михайла, и ни словом не попрекнул сестру.
На другой день только что вышел Михайла, взяла Варвара и убила его жеребца, — хороший был конь, верный, дорожил им Михайла.
Пришел Михайла домой.
— Здорова, сестрица! А жена на него:
— Да, здорова сестрица, поглядика-сь, что сестрица-то сделала: где твой жеребец? Нету коня. Сестрица убила!
Горько стало Михайле — хороший был конь, верный! — да, любя, стерпел Михайла горечь.
— Ну, и в другой вине Бог простит! — сказал Михайла и ни словом не попрекнул сестру.
А сестра ничего не знает, возится с ребенком, знает Палагея, что беда в доме: собаку кто-то убил, коня кто-то убил…
На третий день, как ушел со двора Михайла, Варвара к зыбке — и убила ребенка, да мертвого за дверь его, за дверью и положила.
Пришел Михайла домой.
— Здорова, сестрица!
А жена на него:
— Здорова! А где наш ребенок?
Михайла к зыбке:
— Где ребенок?
— Должно, у вашей сестрицы.
Недоброе почуял Михайла, да к сестре.
Сидит
— Здравствуй, братец!
— Где сын-то?
Недоброе почуяла Палагея.
— У Варвары, — сказала Палагея, — давно взяла Варвара, тут его нет.
Михайла к жене.
— Где ребенок?
А зыбка пустая, нет нигде ребенка.
Стал Михайла искать. И Варвара ищет, рвет все, все мечет на землю, — тоже ищет.
А ребенок за дверью — лежит мертвый.
— Вот!.. вот твоя сестрица что сделала!
Михайла к сестре. Не смотрит. И смотрит, да ничего не видит.
— Убила ты собаку, убила ты коня, ты моего ребенка убила! — и раздел Михайла сестру донага, скрутил, бросил на телегу, повез в поле, а из поля в лес и там, в лесу, пустил ее одну: иди, куда знаешь!
Иди, куда знаешь!
А куда? Куда ей идти? Влезла на сосну Палагея, села на верхушку, сидит, как птица. Сердце у нее тяжелое, как камень тяжелый, — обида, напраслина, клевета камнем легла ей на сердце.
Ходили царские сыновья по лесу, охотились. Набрели царские сыновья на сосну, Палагею заметили.
Один говорит:
— Птица!
Другой:
— Человек!
Третий:
— Черт! — и направил ружье выстрелить.
— Я не трону, я человек, я вас не трону! — кричит с дерева Палагея: видит, ружья направили, стрелять хотят.
— Коли человек, так спускайся! — говорят ей братья.
А как ей спуститься?
— Одежды у меня нет! — кричит Палагея.
Братья поскидали с себя верхнее платье, положили под сосну, а сами в сторонку. Палагея и спустилась на землю, оделась. Тут братья к ней вышли и взяли ее с собой к царю во дворец. И там, во дворце, схоронили, никому не показывают.
Старший сын приходит к отцу.
— Батюшка, — говорит, — я жениться буду.
— Что ты, — говорит царь, — до сих пор у тебя и в уме не было жениться, жениться вздумал! А где же, — говорит, — ты жену-то берешь?
— Она у меня из лесу, — говорит сын и выводит к царю Палагею, — вот она, жена моя!
Посмотрел царь на Палагею, — полюбилась царю Палагея.
— Ну, Бог вас благословит! — благословил царь жениха и невесту.
Сыграли свадьбу. И стала жить Палагея у царя в царском дворце, не Михайлова сестра, а царская невестка.
Поехал царский сын по городам от царя с наказом. И без него родила ему Палагея сына. И такой вышел царевич, — всем на диво: по колена ноги в золоте, по локоток руки в серебре, позади светел месяц, посреди красно солнце, в каждом волоске по скатной жемчужинке.