Том 2. Сцены и комедии 1843-1852

Тургенев Иван Сергеевич

Матвей (уходя).Чего мешкать!

Жазиков. Ну, что-то будет? Мне кажется, он даст. Он хороший человек и меня любит. А я чаю-то до сих пор еще и не пил. Небось простыл. (Пьет.)Именно, простыл. Ну, делать нечего. (После некоторого молчания.)Надобно бы чем-нибудь однако ж заняться… нет, не могу; подожду Матвея. Что-то он мне принесет? Ну, как он его дома не застанет? Который час? (Подходит к часам.)Половина двенадцатого. (Задумывается.)Попробовать

бы написать что-нибудь. Да что писать? (Ложится на софу.)Плохо! (Вздрагивает.)Матвей!.. Нет, еще не он. (Начинает декламировать.)

Но грустно думать, что напрасно ^* Была нам молодость дана… ^*

Да, именно грустно; Пушкин великий поэт. Что это Матвей не идет? (Задумывается.)А ведь надобно правду сказать, напрасно я в военную службу не вступил. Во-первых, всё-таки лучше, а во-вторых, — у меня, я это чувствую, у меня есть способности к тактике — есть… Ну, уж теперь не воротишь! Уж теперь… извини, Тимофей Петрович, не воротишь. (Входит Матвей. Жазиков бросается головой в подушки, закрывает глаза руками и кричит.)Ну, я знаю, знаю, знаю… Дома не застал? ну, дома не застал?.. ну, говори скорей.

Матвей. Никак нет-с. Застал.

Жазиков (поднимая голову).А! застал… И ответ получил?

Матвей. Как же-с, получил.

Жазиков (отворачивая голову и протягивая руку).Подай, подай… (Щупает письмо.)Эх! что-то нежирно. (Подносит письмо к зажмуренным глазам.)Ну! (Открывает глаза.)Да это мое письмо!

Матвей. Они в вашем письме изволили приписать.

Жазиков. Ну, понимаю, понимаю! Отказ… Экой журавль проклятый! Я и читать его ответа не могу… (Бросает письмо.)Я знаю, что там писано… (Поднимает письмо.)Однако всё же лучше прочесть: может быть, он не совсем отказывает… может быть, обещает… (К Матвею.)Что, он сам тебе отдал письмо?

Матвей. Никак нет-с, с человеком выслал.

Жазиков. Мм… Ну, прочтем, делать нечего. (Читает и улыбается иронически.)Хорош, хорош… «Любезный Тимофей Петрович, никак не могу удовлетворить твою просьбу. Впрочем, пребываю…» Впрочем, пребываешь! Вот оно и благорасположение! Вот они приязненные-то отношения, вот они! (Бросает письмо.)Чёрт с ним совсем!

Матвей (со вздохом).Незадачный выдался денек!

Жазиков. Ну, ты будешь рассуждать теперь! Ступай-ка лучше вон. А я работать должен, понимаешь? (Матвей выходит. Жазиков прохаживается по комнате.)Скверно, Скверно… Что ж делать? (Усаживается перед столом.)Надобно приниматься за работу. (Потягивается, берет французский

роман, развертывает наудачу и начинает читать. Входит Матвей.)

Матвей (вполголоса).Тимофей Петрович…

Жазиков. Ну, что еще?

Матвей (вполголоса).Пришел наумовский человек.

Жазиков (шёпотом).Сидор?

Матвей (так же).Да-с, Сидор.

Жазиков (так же).Зачем же он пришел?

Матвей (так же).Говорит, что, дескать, деньги нужны; барин в деревню едет, его с собой берет, так пришел просить о деньгах-с.

Жазиков (так же).А я ему сколько должен?

Матвей (так же).Да с процентами теперь рублей пятьсот наберется.

Жазиков (так же).Ты ему сказал, что я дома?

Матвей (так же).Никак нет-с.

Жазиков (так же).Ну, хорошо. Только как же я звонка-то не слыхал?

Матвей (так же).Да он-с по черной лестнице прошел.

Жазиков (шёпотом, но с сердцем).А зачем они у тебя по черной лестнице шляются? Зачем задний ход знают! Этак они, пожалуй, меня обокрадут когда-нибудь! Это беспорядок! Я этого не терплю! На то парадная лестница есть…

Матвей (всё шёпотом).Слушаю-с. Я его теперь отошлю-с. Только вот он всё спрашивает-с, когда ему можно будет за деньгами-то зайти-с.

Жазиков (всё так же).Когда… когда… ну, через неделю, что ли…

Матвей (так же).Слушаю-с. Только вы, батюшка Тимофей Петрович, уж ему-то деньжонок-то выдайте, коли случатся.

Жазиков. Да что он тебе — сват, что ли? кум?

Матвей. Кум и есть.

Жазиков. То-то ты за него так и хлопочешь… Ну, ступай, ступай… хорошо; заплачу… ступай. (Матвей выходит.)Все они заодно… уж я их знаю… племя такое… (Опять принимается за французскую книжку и вдруг поднимает голову.)А его превосходительство-то… а? ожидал я этого! Вот тебе и друг моего отца и старинный сослуживец!.. (Встает, подходит к зеркалу и поет.)

Уймитесь, волнения страсти, ^* Засни, безнадежное сердце…

Однако надо работать. (Садится опять за стол.)Да, надобно, надобно. (Входит Матвей.)Ты это, Матвей?

Матвей. Я-с.

Жазиков. Что там?

Матвей. Да пришел какой-то собачник; вас спрашивает; говорит, что вы, дескать, третьего дни приказали ему прийти к вам на квартиру.