Том 26.Это - серьезно

Чейз Джеймс Хедли

Росленд хотел что-то сказать, но Гирланд перебил его:

— Похоже, за нами хвост, Гарри.

Росленд насторожился, обернулся и увидел «ситроен».

— Попробуем оторваться, — заметил Гирланд.

Он свернул направо у следующего перекрестка, проехал еще квартал и здесь вынужден был остановиться перед светофором. Черный «ситроен» приблизился и остановился метрах в десяти.

— Не оглядывайся, — сказал Гирланд, всматриваясь в зеркало. — Он здесь. Посмотрим, что он будет делать…

— Нет, нет, оставь его в покое. Нам нужно только

поговорить. Он же не услышит нашего разговора.

Гирланд пожал плечами.

Ехали молча.

Через несколько минут свернули на Рю де Анжей. «Ситроен» не отпускал их. Вдруг перед их носом со стоянки сорвалась машина и устремилась вдоль набережной. Гирланд моментально припарковался на маленьком пятачке и выключил мотор.

— Теперь посмотрим, что он будет делать, — сказал он злорадно.

Водитель «ситроена» на полной скорости промчался мимо, даже не посмотрев в их сторону. В конце набережной он свернул налево и исчез в потоке транспорта.

— Слава богу, освободились! Только надолго ли? — Гирланд закурил. — Угораздило же тебя подцепить этот хвост!

Росленд был озабочен.

— За мной следил какой-то хлыщ с бородкой. В метро мне удалось оторваться от него, но, наверно, их было двое.

Гирланд недовольно поморщился.

— Ты что, не знаешь, что хвостов всегда бывает двое — один спереди, другой сзади?! Первый засек, что ты ожидаешь меня, и позвонил парню с «ситроеном». И когда я приехал, тот был уже тут как тут. Ну, да черт с ними! Что там у тебя за работа?

— Сегодня утром Дорну позвонила какая-то женщина, назвавшаяся мадам Фечер. Она намекнула, что располагает какой-то важной информацией… Дорн не знает, серьезно ли это. Нельзя также исключить вероятность ловушки… Существует и опасность того, что этим могут заинтересоваться и другие, если он не договорится. Короче, Дорн поручил это дело мне, а я тебе. Она будет в клубе «Алло, Париж» в одиннадцать часов вечера. Я хочу, чтобы ты встретился с ней и узнал, какой информацией она располагает и сколько хочет за нее.

— Ну и что дальше?..

— Это все. Ты проверишь, чего стоит ее информация. Ничего не обещай конкретно, просто прозондируй почву.

— Но почему бы тебе самому не заняться этим? Почему я? По-моему, это как раз для тебя — все так просто!

Росленд вынул сигарету, скомкал пустую пачку и, закурив, веско произнес:

— Ты же знаешь, я не должен вмешиваться в эти дела. Я обязан остаться в стороне. Это как раз то, что ценит во мне Дорн.

— Да? — спросил Гирланд серьезно. — А мне кажется, что ты сейчас нужен Дорну, как дырка от бублика. Это не пустяк, дорогой мой, а серьезное дело. Она уже к кому-то обращалась, и теперь следят за всеми, в том числе и за нами — благодаря твоей тупости. Ты навел их на меня. Все, что им нужно было узнать, это номер моей машины и где я живу. Ну и подгадил же ты мне, Гарри! Что случилось с твоими серыми клеточками?

Росленд недовольно дернулся.

— Я не люблю, когда со мной так разговаривают, — высокомерно произнес он.

— А

мне плевать, любишь ты или нет! Ты слишком разжирел и разленился, а самоуверенности в тебе не поубавилось. Думаешь, это игрушки: дал приказ, махнул волшебной палочкой, взял денежки — а другие пусть расхлебывают грязь? Два года назад ты бы сообразил, что и впереди может быть хвост. Это не шутка, Гарри, можно влипнуть в очень грязное дело. Парни вроде нас с тобой, которые работают на людей типа Дорна, всегда должны быть начеку. А ты перестал чувствовать опасность, хотя по самые колени стоишь в дерьме!

— Если ты сейчас не заткнешься, то я!.. — вскипел Росленд, обливаясь потом. — У меня куча агентов, подобных тебе, и будь рад, что именно тебе оказано доверие! Мне надоели твои уколы!.. Ты знаешь, что я могу!.. — выкрикивал Росленд.

— Нет, Гарри, ты уже ничего не можешь. Я — последний из твоих подручных, никто больше не хочет делать за тебя грязную работу. И ты это отлично знаешь! Джексон ушел, Грей ушел, Фоше, Пьер — все покинули, тебя. Они вовремя почувствовали сигнал бедствия, а теперь и я это вижу. Я — последний из твоего поганого стада, на кого ты еще можешь положиться, так что не угрожай и не ерепенься.

Росленд, тяжело дыша, вытер потный лоб носовым платком и зло уставился на запыленное ветровое стекло автомобиля.

— И сколько же я за это получу? — наконец поинтересовался Гирланд. — Пока не будет задатка, я даже и говорить ни о чем не буду.

Росленд немного поколебался, потом полез в карман и вытащил две банкноты по сто франков.

— А где остальные?

— Пока все. Ты ведь знаешь, как Дорн любит платить…

Гирланд сунул деньги в бумажник.

— Надо еще подумать, стоит ли работать за такие деньги, — сказал он с сомнением.

— Действуй! — с облегчением сказал Росленд. — Сейчас мне надо вернуться, но я буду ждать твоего звонка. Смотри не подцепи себе хвост снова.

— Трогательно слышать это от тебя, — сказал Гирланд.

Герман Радниц, плотный мужчина с крючковатым носом и кустистыми бровями, вот уже полчаса сидел в баре отеля «Георг V». На нем был безупречного покроя костюм с алой гвоздикой в петлице, обувь от Лотта. Время от времени он затягивался дорогой сигарой, которую держал в толстых, коротких, как обрубки, пальцах. Его непроницаемое лицо было сковано тяжелой думой. Радниц входил в десятку богатейших людей мира. Своими финансовыми операциями он, как спрут, опутал почти весь земной шар.

В бар быстро вошел молодой человек — с бородкой, в поношенном плаще. Он помедлил, затем, получив от Радница знак, приблизился и сел рядом на свободный стул. Молодой человек — его звали Томас — почтительно заговорил:

— У Дорна была встреча с Рослендом. Они сидели в Криллон-баре, разговаривали недолго. Когда расставались, Дорн что-то передал Росленду, скорее всего, деньги. После этого Росленд зашел в бар отеля «Нормандия» и позвонил.

Далее Томас рассказал Радницу обо всех последующих событиях.