Том 3. Чёрным по белому
Шрифт:
Ветхая перегородка в мозгу призрака, отделявшая разум от безумия, не выдержала напряжения и лопнула.
Старый мозг окатило волной безумия, и сразу все страхи куда-то исчезли.
Мурлыча под нос мотив из граммофона и пощелкивая сухими пальцами, старик взобрался на чердак, закутался в портьеру, сел в углу и принялся хохотать, раскачиваясь и поскрипывая остатками зубов.
Утром в том углу, где он сидел, осталась только скомканная
А потом и она исчезла.
Разумная экономия
Сидя в углу общей залы маленького ресторана, я впервые обратил внимание на этих двух дам.
Обе они были средних лет, но еще довольно моложавы. В отношениях их друг к другу сквозила та специфическая женская дружба, которую ничто не может нарушить, за исключением новой выкройки на капот или красивого любовника.
Дамы мирно болтали, доедая какую-то зелень, потом потребовали кофе, а когда потребовали кофе — одна из них, брюнетка, сказала:
— Я бы выпила ликеру — маленькую-премаленькую рюмочку.
— Ах! И я бы. Человек! Дайте нам ликеру.
— Какого прикажете?
— Да все равно. Какого-нибудь!
Слуга побежал в буфет, принес бутылку бенедиктина, две рюмки, поставил…
— Да не этого! — поморщилась дама. — Это такая дрянь — сургучом пахнет.
— Какого прикажете?
— Он такой, красный…
— Абрикотин-с? Сейчас.
Когда появился абрикотин, блондинка спросила:
— Почем у вас рюмка этого?
— Сорок копеек.
— Боже! Вот дерут! А вся бутылочка сколько стоит?
— Три рубля.
— А сколько здесь рюмок, в ней?
— Рюмок пятнадцать.
— Но ведь это же, милый мой, бессмыслица! Пятнадцать рюмок, деленное на три рубля, — это пятачок рюмка?!
— Двадцать! — подсказал я со своего места.
Брюнетка обернулась ко мне, сердито сверкнула глазами и сказала слуге вполголоса:
— Почему этот молодой человек заговаривает с порядочными женщинами?
— Я не заговариваю, — возразил я. — Математика — точная наука, и есть такие высшие истины, которые можно защищать везде, даже в ресторане, даже с незнакомыми. Я утверждаю: три рубля, деленные на пятнадцать рюмок, дают стоимость рюмки в двадцать копеек. А не пятачок!
Брюнетка подумала немного, потом кивнула головой, сказала: «спасибо!» — и опять обернулась к слуге:
— Значит, за пятнадцать рюмок мы платим три рубля, а за две — восемь гривен?
— Так точно.
Дамы переглянулись, и в глазах их сверкнула одна и та же мысль:
—
— Хорошо, — кивнули головой обе. — Оставьте нам бутылку.
Они прилежно принялись пить и, конечно, выпили только семь рюмок — брюнетка четыре, блондинка три.
— Ох! У меня уже голова закружилась… я не могу больше.
— Да и мне, я чувствую, довольно.
— Знаете что? Мне кажется, что было бы гораздо выгоднее брать рюмками: смотрите, осталась еще половина, а мы должны заплатить три рубля полностью.
— А знаете что? Давайте посчитаем по рюмкам, а остальное пусть он возьмет.
— Ах, и верно. Мы выпили семь рюмок… по сорок копеек… Боже! Выходит три рубля восемьдесят!!
Я нервно подсказал из своего угла:
— Два рубля восемьдесят!!
— Ах, опять он заговаривает! Мерси. Значит, два рубля восемьдесят. Что же мы выгадываем? Всего двугривенный?!
— Да… — сердито сказала блондинка. — Мы оставим им половину бутылки прекрасного ликера за двугривенный!
— Ах! — с сожалением прошептала брюнетка. — Если бы мы могли по рюмочке, по две выпить… Но я не в силах больше!..
— И я.
— Оставьте на текущий счет, — посоветовал я.
— Ах, опять он!.. Что это такое: текущий счет?
— Слуга может на ярлыке бутылки записать ваше имя и отдать остаток ликера в буфет. Там спрячут, а когда вы придете еще раз, можете бесплатно допить.
— Но мы больше не придем в этот скверный кабак! Мы совершенно случайно…
— Таня! Вы как будто перед ним оправдываетесь, — пробормотала брюнетка. — Ведь он же нам незнаком!..
Я откинулся на спинку стула и стал равнодушно рассматривать потолок.
— А знаешь что? Давай эту половину дадим лакею вместо на чай!
— Гм… Тут на полтора рубля… Не много ли?
Порешив на этом, расплатились и ушли.
Вслед за ними вышел и я.
В передней мы снова встретились.
— Мои галоши! — сказала брюнетка, протягивая швейцару ногу. Потеряла равновесие, замахала руками и чуть не упала — я вовремя поддержал ее.
— Вы еще чего тут?! — сердито проворчала она. — Прямотаки нельзя никуда показаться. Хватаются…
В углу стоял аппарат для взвешивания. Внизу маленькая площадка, вверху циферблат с цифрами и отверстие: «Прошу опустить пять копеек».
Аппарат приковал внимание блондинки.
— Ах, смотрите… Весы! Я хочу вешаться.
— И я. Что нужно сделать?
— Стать на площадку и опустить пятачок, — сказал швейцар.
— Так просто? Танечка, давайте вместе свесимся. Это интересно.