Том 3. Лица
Шрифт:
Атилла. Чудак. Пожалуй, не спрошу.
Едекон. Ну вот. Так Феодосий на бабах растет, как на кобыле хвост, и они им вертят, как хотят. А другие, чтоб походить на баб, вот это самое себе (показывает) ножом долой, и голоса у них бабьи, и рожи бабьи – евнухи по их.
Атилла. Ты это видел? Так. Что ж слышал?
Едекон. Имя.
Атилла. Какое?
Едекон. Атилла. Об Атилле, про Атиллу – все, у всех ты в глотке застрял, как рыбья кость: плюются, а кость все там. Только на одного и есть у них надежда, что он сумеет вынуть
Атилла. Кто ж этот лекарь?
Едекон. Аэций.
Атилла.
Аэций? Тот, кому я дал приют, когда опальный он бежал из Рима? Мы рядом с ним, бок о бок шли на готов, в бою он жизнь мне спас – ты видел? Помнишь? И мы теперь сойдемся с ним врагами? Ну что ж: хороший враг – милее друга.Едекон. Страшен враг не в поле, а в доме.
Атилла. О чем ты?
Едекон(встраивает мешок). Об этом. Я принес тебе подарок. Возьми… (подает Атилле мешок).
Вигила(послам). Теперь… смотрите! Смотрите!
Атилла(раскрывает мешок). Брат, Вледа… ты?
Голова(шепотом). Вледа… Вледа! Вледа!..
Мертвая тишина.
Атилла(Голове).
Молчишь? Не слышишь? Ты помнишь, как с тобой однажды мы увели отцовского коня и – в степь, сквозь солнце, травы, пыль? Ты сзади сел и за меня держался – и в шею мне дышал теплом – теперь ты дышишь холодом в лицо…(Молча смотрит.)
А помнишь, ты метнул стрелой в лягушку? Лягушка дергалась, потом затихла, и ты меня спросил: «Что с ней?» Ну, что ж с тобой теперь? Затих? Молчишь? Ты знаешь, что письмо не император, не Феодосии получил, а я?(Едекону.)
Сперва ты показал ему письмо, потом ударил топором, ведь так?Едекон. Да, так.
Атилла. И сразу, с маху – он не крикнул даже?
Едекон. Он не поспел.
Атилла.
Вот так же мне с плеч голову снеси, когда увидишь, что как с псами пес я с Римом снюхался. Ты понял?Едекон. Понял.
Исла. Так, так, Атилла! Так!
Атилла(Голове).
Ты(Целует Голову, закрывает мешок. Едекону.)
Чтоб знали все, что он изменник, чтоб наказали сыновьям и внукам, чтоб, вспомнив ночью, просыпались с криком – пойди и труп его повесь на тын, да голову в руках пусть держит сам – стервятникам навстречу – пусть клюют. Ты слышал? Ну, иди!Все замерли. Едекон с мешком отходит от Атиллы.
Вигила (кидается к Едекону).
Скажи: ты сам дьявол – или кто?Едекон. Узнаешь скоро… Гляди, твоя…
Ильдегонда, одетая пышно, входит. Садится на скамью.
Атилла(увидел). Кто смел там сесть?
С разных сторон кидаются к Ильдегонде, Атилла останавливает их.
Ты знаешь наш обычай: при мне дано сидеть моей супруге. Ты что ж, со мной спала и хочешь, чтоб про это знали все?Смех.
Ильдегонда.
У вас, быть может, есть обычай, чтоб женщины зверям давались. У нас такого нет, ошибся.Атилла. Пусть стоит! Поднять ее!
К Ильдегонде подбегают, заставили встать, грубо держат. Вигила делает движение к Ильдегонде. Максимин хватает его за руку.
Ильдегонда(Вигиле). Не надо – я сумею сама.
Атилла. Подойди.
Ильдегонда стоит.
Ты что же, боишься?
Ильдегонда. Боюсь? До сих пор боялись – меня. (Подходит).
Атилла(смотрит на нее).
Да, вижу: тебя бояться можно. Не знал я слова такого: страх, но так хороша ты, что даже страшно.Шут Зыркон. А я, князь, на двенадцати языках говорю.
Атилла(не отрываясь от Ильдегонды). Умен! Что ж дальше?
Зыркон. А то, что судьба на всех языках бабьего рода.
Атилла.
Судьба? Судьбу согну я, как лук, тетиву оплету из ее же волос – судьба моя будет мне служить!Зыркон. Будешь гнуть – не перегни, а то лопнет, да в лоб…