Том 3

Ян Василий Григорьевич

Вскоре выяснилось, что считать «многолетний труд» законченным преждевременно. В апреле 1949 года оба издательства потребовали переделки рукописей. Предложения Детгиза были несущественны и приемлемы. Но в Гослитиздате автору заявили: «Вы недостаточно показали историческую роль и величие Древней Руси и славного сына Великого русского народа Александра Невского», и его фигура в повести «проигрывает в масштабе»по сравнению с фигурой Батыя и предложили «доработать роман в направлении, указанном рецензентами».

«…проф. А. А-й прислал свою рецензию… наполненную издевательствами и бранью, — пишет В. Ян в дневнике. — Меня он обвиняет в невежестве,

любви к воспеванию предательства, желании возвеличить врагов (немцев, шведов) и принизить русских… Я потрясен, но в таких случаях оглушительных ударов я не только не сдаюсь, а сжимаюсь в кулак и готовлюсь сделать новый прыжок… чтобы опрокинуть и отбросить препятствие и выйти опять на свободную, благополучную дорогу…» (12.IV.49). А на педантичные замечания историка, указавшего на «ляпсусы, или моменты, вызывающие превратные толкования», писатель заметил: «…но ведь я же не историк, не преподаватель истории, а только сказочник, рассказывающий сказки, услышанные от «друга сердечного — сверчка запечного».Эти сказки я слышал и на берегу озера Ильмень в деревне Неронов Бор, и на Чудском озере, в селении «полуверцев» Печоры, и в вятских лесах, и в безграничных песках Азии» (13.IV.49).

В письме издательству автор, принимая некоторые замечания историка, защищал свою концепцию рукописи как «соответствующую исторической правде».Но в Гослитиздате все же рекомендовали автору разделить рукопись на две: одну — для Гослитиздата (исключив вовсе Александра, как персонаж), другую — для Детгиза (молодые годы Александра Невского).

Такой совет в корне противоречил замыслу автора свести вместе «Свет и Тьму», противопоставив Александра и Батыя, и писатель еще некоторое время продолжал дорабатывать произведение по своему раннему плану; но в начале 50-х годов, неотвратимо больной, уже не в состоянии работать самостоятельно, автор уступил давлению своих «добрых советчиков». Так появились две повести — «Юность полководца» (Детгиз, 1952) и «К «Последнему морю»» (Гослитиздат, 1955) [143] . Поскольку без изображения взаимоотношений Александра и Батыя обойтись было невозможно (поездки князей Александра и его отца Ярослава в Золотую Орду и даже в ставку Великого Кагана в Монголии — исторические факты,трагические, но вынужденные и необходимые для сохранения от разгрома уцелевшей части Руси), то в повести «К «Последнему морю»» Александра Ярославича заменил вымышленный персонаж — «посол Новгородский Гаврила Олексич» (см.: Часть четвертая. «Новгородский посол у Бату-хана»). Фигура этого посла устроила редакцию Гослитиздата, которую «коробило» оттого, что «Александр Невский ездил на поклон к Батыю». В одной из последних дневниковых записей автор пометил: «Я весь вечер погружался в русскую историю… и я убеждался, как не прав был А. А-й, какая сложная была обстановка и свары князей в XIII веке» (18.IX. 49), и «…мне теперь очень жаль, что я согласился на «разделение»моего такого «полноводного романа»…» (24.XII.50).

143

«К «Последнему морю» было издано свыше 50 раз, в том числе 20 — за рубежом.

Печатать «К «Последнему морю»», даже в измененном виде, не спешили, и автору уже не суждено было увидеть напечатанным завершающий том своего двадцатилетнего труда. 5 августа 1954 года он скончался.

Здесь уместно указать на изданную в 70-х годах книгу советского историка, члена-корреспондента АН СССР В. Т. Пашуто «Александр Невский» (Серия ЖЗЛ, «Молодая гвардия», 1974). Правдиво, без утайки и прикрас, нарисована в ней картина взаимоотношений Александра

и Батыя, вполне соответствующая изображенной в первоначальной рукописи В. Яна. Тяжел жребий, выпавший на долю князя, победителя шведов и тевтонов, русского народного героя, вынужденного «склонить выю» перед Золотой Ордой ради того, чтобы спасти русский народ от полного уничтожения (У В. Яна в «Юности полководца»: «медведь убит, и заменить его некому… медвежата малы, и вся наша забота— медвежат вырастить… нужно время долгое, пока… медвежата медведями станут. Тогда и разговор будет другой…»). Горестна его доля, закончившаяся, как и для его отца, преждевременной смертью (по общему убеждению, он отравлен на обратном пути из ставки Великого Хана). Ученый-историк не увидел «клеветы на русский народ» в поездке Александра к Батыю, когда не только не «пострадало», а возвысилось в ореоле мученичества «величие Древней Руси и ее славного сына» Александра Беспокойного (Невского).

Говоря о причине отказа Батыя от дальнейших завоеваний и отступления от берегов Адриатики, В. Т. Пашуто пишет: «Народы Руси защитили Европу от татаро-монгольского порабощения.Вот что записал современник нашествия Фома-хронист города Сплита на Адриатике: «Татары из-за Руси, сильно им противостоящей, не могли продвинуться дальше, имели неоднократно столкновения с русскими и много крови было пролито, долго, однако, они были сдерживаемы русскими ^»».

«Наступление… подобно стреле на излете, утратило силу и замерло на Адриатике. У Батыя не было сил удерживать все разоренные земли. Известие о смерти императора, великого хана Угедэя (11 декабря 1241 г.) стало удобным предлогомпоспешного отступления. Народы, что отстаивали в суровую пору нашествия свои очаги, и «прежде всего народы Руси, спасли Вену и Париж, Лондон и Рим, города и культуру многих стран от разорения…»

Завершающая книга трилогии В. Яна при подготовке к печати была значительно сокращена; некоторые ее главы редакция Гослитиздата исключила как «вызывающие нежелательные аналогии». К ним относятся публикуемые нами как самостоятельные рассказы — «В орлином гнезде «Старца Горы ⁴⁴» и «Возвращение мечты». Рассказы «Три счастливейших дня Бухары» и «Что лучше?» близки им по тематике и созданы в тот же период. Впервые эти рассказы напечатаны в сборнике «Загадка озера Кара-Нор» (М., «Советский писатель ^», 1961).

«…Я бы желал одного, чтобы мои читатели яснее осознали, какую огромную борьбу пришлось вынести нашим предкам для защиты родной земли. Каким безмерным разрушениям и потрясениям она подвергалась и как, однако, ничто не могло сломить волю к жизни русского человека, как наша Родина вставала из обломков и пожарищ, с каждым разом возрождалась все могущественнее и прекраснее…

В моих книгах я старался рассказать о героизме мирных народов, дававших мужественный отпор любым вторгавшимся в их земли хищникам, желавшим их поработить, несшим смерть; горе и разрушение… Только в прекрасном созидательном труде, в мирном сотрудничестве всех свободолюбивых народов — залог счастья человечества. И мой труд — посильная доля, вносимая в общее дело торжества справедливости и добра, в великую идею мира!..»

М. В. Янчевецкий,ответственный секретарь Комиссии по литературному наследию В. Яна.