Том 5. Критика и публицистика 1856-1864
Шрифт:
Салтыков отказывается от полемики с А. Муравьевым по существу. «Мы ни слова не говорим здесь о том, — заявляет он, — справедлива или несправедлива мысль об обязательности выкупа земельных крестьянских угодий…», он только указывает на жульнические передержки и стремление к максимальному ограблению народа в заметке крепостника. Уход от обсуждения вопроса об обязательностивыкупа не случаен. Еще в 1861 г. Салтыков выдвигал требование немедленной ликвидации состояния «временнообязанных» путем «совершенного окончания расчетов между помещиком и бывшими его крепостными крестьянами» посредством выкупной сделки (см. «Где истинные интересы дворянства?» в наст. томе). Иную позицию занял лагерь революционной демократии после того, как выявилось массовое нежелание крестьян идти на выкупную сделку. Почти
Принадлежа к лагерю «Современника», Салтыков, однако, не разделял в 1863 г. представления о близости революции, признаком чего будто бы являлся отказ крестьян от выкупной сделки. Оставаясь на прежних позициях в вопросе о необходимости скорейшей ликвидации состояния «временнообязанных», Салтыков вместе с тем, по-видимому, не считал возможным на страницах «Современника» полемизировать с его руководителем, находившимся в заключении, и уклонился от обсуждения вопроса об обязательности выкупа.
…членом Вольного экономического общества… — «Императорское Вольное экономическое общество к поощрению в России земледелия и домостроительства» — старейшее научное общество в России (1756–1917). Его основной задачей была теоретическая разработка путей наиболее выгодного ведения помещичьего хозяйства. В 60-е годы в работе Общества принимали участие как крепостники, так и либералы.
…дополнительные платежи. — При переводе па выкуп 80 % выкупной суммы помещику выплачивало процентными бумагами правительство, за что крестьяне повинны были в течение 49 лет вносить в казну по 6,5 % этой суммы ежегодно. Остальные 20 % крестьяне вносили помещику сами при условии добровольного соглашения о выкупе. Эти взносы и назывались «дополнительными платежами».
«…изложение двух тысяч с лишком статей…»— Положения 19 февраля состояли из 17 отдельных законов со множеством статей в каждом из них: «Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», «Положения о выкупе…», четырех «Местных положений о поземельном устройстве крестьян, водворенных на помещичьих землях…», «Положения об устройстве дворовых людей…» и т. д. К этому прилагались многочисленные «Именные указы сенату» и т. п.
Анафема, или торжество православия, совершаемое ежегодно в первый воскресный день Великого Поста (Три письма к другу). Составил А. А. Быстротоков. СПб. 1863 *
«Совр.», 1863, № 3, отд. II, стр. 128–130.
Сатирический и атеистический яд этой рецензии заключается в простом изложении двенадцати канонических пунктов православной церкви, относящихся к анафематствованию, то есть к «отлучению от церкви и преданию вечному проклятию» еретиков и грешников. Приводя просторечно-бытовые значения слова «анафема» (ругательство «скверная рожа» и др.) и такие же представления о причинах анафематствования (за то, что «ездят в экипажах с дышлами»), Салтыков издевательски «снижает» грозное догматическое значение этой формулы церковного устрашения и возмездия.
Ефимоны— вечерняя служба православной церкви в великий пост.
Сборное воскресение— первое воскресенье великого поста в календаре православной церкви; называлось так потому, что в Древней Руси в этот день духовенство собиралоськ епископу и совещалось с ним о церковных делах.
Один из самых лютейших иконоборцев… император Феофил… — Византийский император Феофил в 832 г. выпустил указ, которым запрещалось почитание икон.
Несколько
«Совр.», 1863, № 4, отд. II, стр. 285–295.
Поводом для рецензии послужили ура-патриотическая, самого низкого пошиба брошюра М. Беницкого о петербургских пожарах, о прокламациях 1862 г. и редакционная статья в январской книжке «Русского вестника» за 1863 г. «Отзывы и заметки. Польский вопрос». Последняя, написанная самим Катковым, открывает в его изданиях серию грубых нападок на восставших поляков (см. в «Русском вестнике» под той же рубрикой «Отзывы и заметки» статьи «Русский вопрос» в № 2, «Что нам делать с Польшей?» в № 3 и т. д.).
В рецензируемых «Отзывах и заметках» Катков использовал обострение общественно-политической обстановки в стране, вызванное польским восстанием 1863 г., для разжигания травли русских революционеров, «нигилистов». Конкретно речь шла о прокламации тайного революционного общества «Земля и воля» «Льется польская кровь, льется русская кровь», написанной одним из основателей общества и членом его центрального комитета А. А. Слепцовым. После некоторых изменений, внесенных в текст другими членами центрального комитета, прокламация была подпольно отпечатана большим тиражом и широко распространялась по всей Российской империи (текст ее см.: А. И. Герцен. Полн. собр. соч. и писем, под ред. М. К. Лемке, т. XVI, стр. 90). Катков обрушился с злобной бранью на авторов прокламации, обвиняя их в измене «уже не правительству, чем они хвалятся, но своему народу, своему отечеству» (стр. 483). Он вновь повторял обвинения в поджогах, которые в 1862 г. редакция выдвинула против революционеров, заявляя, что такая прокламация «еще хуже пожаров» (стр. 479). О прокламации и катковских нападках на нее писал в 160 листе «Колокола» Герцен, называя статью «Отзывы и заметки. Польский вопрос» образцом «жандармской литературы… из III Отделения «Русского вестника» [178] . Возможно, косвенным откликом на прокламацию и нападки на нее, является обращение Салтыкова к реакционным публицистам в заметке «Литературные будочники» из «Свистка», опубликованной в том же номере «Современника», что и рецензия «Несколько серьезных слов…»: «По поводу чего вы так расплясались? Рады вы, что ли, тому, что льется человеческая кровь?» (см. в наст. томе, стр. 300).
178
А. И. Герцен. Собр. соч. в тридцати томах, т. XVII, изд. АН СССР, М. 1959, стр. 90–91, 112–113 и примеч. к ним.
Рецензия Салтыкова — одно из многочисленных его выступлений против реакционно-либеральной печати, травли ею «нигилизма». В 1863 г. большинство из них связаны с польским вопросом. Непосредственно рецензия направлена против Каткова. Салтыков сопоставляет статью «Русского вестника» с наиболее низкопробной реакционной стряпней на схожую тему, с брошюрой Беницкого (само такое сопоставление было оскорбительным), и приходит к выводу, «что «Русский вестник» идет далее г. Беницкого». В рецензии затрагиваются и более общие вопросы. В ней идет речь о положении литературы в 60-е годы, о сущности правительственного «либерализма», «квасного патриотизма», «официальной народности». Салтыков показывает, как ничтожно мала разница между самыми мрачными временами николаевской реакции и эпохой александровского «либерализма», между требованием «ничего не трогать», а «просто любить» и правом «дурное порицать и хорошее хвалить» («дурное» и «хорошее» с точки зрения властей), правом «трогать умеючи» и доказывать важность тезиса: «люби».
Вести журнальное дело очень нетрудно. Надобно только взирать на вещи… с патриотической точки зрения… — ирония над «свободой слова», которая предоставлена русской журналистике только для восхваления существующего порядка, для пропаганды «официального патриотизма». О том, что лишь «относительно выражения патриотических чувств общественное мнение в России всегда пользовалось весьма достаточною свободой», Салтыков писал неоднократно (см., например, «Нашу общественную жизнь» за сентябрь 1863 г., т. 6).