Том 5. Произведения разных лет
Шрифт:
Печатается по рукописи с правкой (7 л. большого формата разграфленной в клетку бумаги, черные чернила). Архив ФХЧ.
Нумерация авторская, арабскими цифрами посредине наверху листов.
Слева вверху карандашом рукой Н. И. Харджиева проставлено: «<1916?>».
Текст автором не завершен, седьмой лист заполнен до половины и прерывается на полуфразе.
Составитель выражает искреннюю благодарность за консультации А. Е. Парнису.
Название дано составителем по содержанию работы.
Датируется летом 1916 года. Публикуется впервые.
(1) «Не знаю, уменьшилась ли земля…» —
(2) «Расширение сознания» — одно из ключевых понятий в сочинениях философа-оккультиста П. Д. Успенского, развитое впоследствии М. В. Матюшиным в теорию «расширенного смотрения». См.: Повелихина А. Антропологизм Матюшина: система «ЗОР-ВЕД» при восприятии натуры // Органика. Беспредметный мир Природы в русском авангарде XX века. М.: RА, 2000. С. 43–49.
(3) О генезисе понятия «распыление», одном из определяющих терминов супрематического дискурса Малевича, см.: Шатских А. Теоретическое и литературное наследие Казимира Малевича // Сарабьянов Д., Шатских А. С. 180.
(4) Малевич здесь и далее говорит о сборнике, на обложке которого значится: «Издательство „Очарованный странник“. Альманах весенний. 1916 г.» (в нижеследующих примеч. — Альманах). Редактором и составителем данных периодических изданий, имевших развернутое название «Альманахи интуитивной критики и поэзии», был поэт Виктор Ховин.
В «Альманахе весеннем» 1916 года была помещена статья-рецензия М. В. Матюшина «О выставке „Последних футуристов“» (Альманах, с. 16–18), многие строки которой были посвящены анализу работ Малевича. В письме к Матюшину от 23 июня 1916 года Малевич просит: «Пришлите, пожалуйста, 2 экземпляра „Очаров<ванного> стр<анника>“ с Вашей статьей. Очень нужно» (Малевич К. С. Письма к М. В. Матюшину / Публ. Е. Ф. Ковтуна // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1974 год. Л., 1976. С. 195).
Все нижеследующие цитаты из поэтических произведений Малевич извлекает именно из этого выпуска; в дальнейших примечаниях цитаты приводятся по Альманаху лишь в случае разночтений.
(5) Эта и нижеследующая в основном тексте цитата взяты из стихотворения Ады Владимировой (Альманах, с. 3). Малевич цитирует первую строку, а затем произвольно присоединяет к ней восьмую; в цитате есть разночтения с оригиналом:
«Если б встрепенуться, жить горячо <…> Пронести высоко сердце зажженное. И оставив старую квартиру Поселиться на зоревых облаках… — Но ведь чудес не бывает в мире. Что же мне делать пока?»(6) Цитата из стихотворения Ады Владимировой «В трамвае» (там же).
(7) Цитата из стихотворения Рюрика Ивнева (Альманах, с. 4):
«А мне? — только плакать глухо В одинокой тиши. Коснутся ли Божьего слуха Молитвы порочной души?»(8) Цитата
(9) Малевич вычленяет эти строфы из критической статьи Виктора Ховина «Ветрогоны, сумасброды, летатели…» (Альманах, с. 8–13; в названии Ховиным использована строка из стихотворения Елены Гуро, служащего эпиграфом статьи).
Ховин цитирует строфы, не называя автора и самочинно выделяя курсивом нужные ему слова:
«А за поэтами уличные тыщи Студенты проститутки подрядчики Господа! остановитесь вы не нищие вы не смеете просить подачки».В журнале также не соблюдена пунктуация и ритмико-графическая композиция строф, взятых из поэмы Владимира Маяковского «Облако в штанах», впервые изданной в 1915 году:
«А за поэтами — уличные тыщи: студенты, проститутки, подрядчики. Господа! Остановитесь! Вы не нищие, вы не смеете просить подачки».Строки цитируются Ховиным в качестве противопоставления мировоззренческих позиций новых творцов — прежде всего, Елены Гуро и Владимира Маяковского — с их любовью к «живой жизни» и поэтов, причисляющих себя к стану символистов, с их презрением к «пошлой действительности».
Малевич, изымая строки из контекста статьи, интерпретирует их в собственном ключе, выводя автора за рамки «творчества в поэзии». Однако нельзя однозначно ответить на вопрос, использовал ли Малевич цитату как произведение неведомого ему «рассказчика, иллюстратора и моралиста» или сознательно целил в Маяковского, чье творчество было ему не близким и отношения с которым знавали разные периоды на протяжении 1910-1920-х годов.
(10) Снимая все вопросительные знаки, Малевич цитирует строки стихотворения Ф. И. Тютчева «Silentium!» по вышеупомянутой критической статье Ховина (Альманах, с. 8). Ховиным здесь утверждалось, что творчество символистов выводится из поэзии Тютчева: «Замечание Андрея Белого целиком из Тютчева исходит:
„Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь? Мысль изреченная есть ложь“.Но только все в этом скверном четверостишии неправда».
Малевич использует строки Тютчева в качестве аргументов для собственных утверждений — что есть и что не есть поэзия, мало заботясь о корректности ссылок и примеров. В строках, следующих после цитаты, обращает на себя внимание утверждение Малевичем творческого тождества «старшего» и «младшего» поэтов, то есть Тютчева и Маяковского.
(11) Рукопись обрывается на этой полуфразе.
«Отвечая старому дню…» (первый вариант)*