Том 6/1. Статьи. Ученые труды. Воззвания

Хлебников Велимир

Не было бы начертано… слово глупость (дурь) – тематически напоминает слова Гоголя о двух бедах России («дураки и дороги»),

<Полемические заметки 1913 года>^*

Впервые: НП, 1940 (с указанием: «печатается по автографу»).

Чуковский – см. примеч. СС, 3:457.

Яблоновский (Потресов) С.В. – московский журналист, автор нескольких фельетонов о футуризме; включен Д. Бурлюком в «Позорный столб русской критики» (ПЖРФ, 1914).

Есть звезды… есть и рука

кормчего – ср. название «книги лирики» Вяч. Иванова «Кормчие звезды» (1903).

Чуковский с топором Уитмана – имеется в виду статья К. Чуковского об американском поэте с провоцирующим названием «Первый футурист» (газ. «Русское слово». М., 1913. № 127. 4 июня). См. в статье Б. Лившица 1919 г. «В цитадели революционного слова» (примеч. на С. 407): «Общераспространенный взгляд на Уитмэна как на родоначальника ряда новых поэтических школ грешит чудовищным непониманием его эзотерического слова».

Осенью 1913 г. Чуковский выступал в Москве и Петербурге с лекцией «Искусство грядущего дня (русские поэты-футуристы)»; в переработанном виде опубликована в альм. «Шиповник» (см. примеч. СС, 1:480). Основной мотив лекции – противопоставление отечественным новаторам демократической поэзии автора «Листьев травы». Дискуссия, возникшая на одном из выступлений критика (ему оппонировали Д. Бурлюк, А. Крученых, В. Маяковский), отражена в газ. «День» СПб., 1913. № 303. 8 ноября. В комм. НП приведена пародия Крученых, имеющая важное лексическое совпадение с заметкой Хлебникова:

Чуковский-пристав Занялся чисткой И ловлей прыткой. Носат, неистов. Из голенища Берет узду: Уитмана пища! Закончил езду, Швайку точит Раек же… ический С ордой девической В ладонь грохочет.

[К. Чуковский назван «приставом», поскольку на одном его выступлении следивший за порядком полицейский чин напомнил о запрещении градоначальником публичного чтения стихов футуристов.]

«Бездарный болтун!..»^*

Впервые: НП, 1940 (в разделе «Письма» с адресацией публикатора: «Николаю Бурлюку»; в комм, указан источник – «черновой автограф»),

В статье 1975 г. «Веселый год Маяковского» Н. И. Харджиев корректирует эту публикацию: «Сохранился черновик его [Хлебникова – ред.] письма, обращенного к „бездарному болтуну“ Маринетти» (см. Харджиев, 1997. 2:22).

Имеющий характер памфлета и публичного открытого письма, этот текст в яростной запальчивости смешивает в одно лицо вождя итальянских футуристов Филиппо Томазо Маринетти (1876–1944) и некоего не названного по имени персонажа из числа «управляемых русских петрушек».

Кульбин Николай Иванович (1868–1917) – военный врач и художник, центральная фигура петербургского сообщества авангардистов, выступал организатором приема Маринетти в имперской столице. Он в данном случае – первый «петрушка» или «раин» (от райя – подданные турецкого султана). Но контекст письма намекает на еще одно лицо (собственно, «болтун»), близкое Кульбину и разделяющее, согласно Хлебникову, ответственность за рабские поступки врача.

Беседа в № 13984 «Биржевых ведомостей» – неподписанная информационная заметка в известной петербургской газете от 2 февраля 1914 г. «Лекция Ф. Т.

Маринетти»: «…не вдаваясь в частности и отнюдь не доходя до крайних выводов футуризма, какими нас возмущают петербургские футуристы, Маринетти с большим внешним блеском изложил свои эстетические принципы <…> Инцидентов, против ожидания, не было, кроме того, что два петербургских футуриста (из них один считается в своей среде чуть ли не „гением“) пустили по рукам (в печатном виде) следующую безвкусную и бездарную заметку (сохраняем орфографию)». См. на С. 345 в разделе «Коллективное» декларацию «двух петербургских футуристов»: <На приезд Маринетти в Россию>.

Монолог из Грибоедова – монолог Чацкого в III действии комедии «Горе от ума».

На берегах Далмации. В Дубровнике – см. примеч. на С. 375.

«Гилея» – см. примеч. к стих. «Семеро» (СС, 1:496). Из поэтов-«гилейцев» в Петербурге в эти дни были Н. Бурлюк, А. Крученых, Б. Ливщиц. Успевшие на заключительное московское выступление Маринетти 13 февраля 1914 г. Д. Бурлюк и В. Маяковский (они гастролировали в Крыму) публично заявили о независимости нового русского искусства. См. также письмо К. Большакова, В. Маяковского, В. Шершеневича в газ. «Новь». М., 1914. № 28. 15 февраля: «Отрицая всякую преемственность от итало-футуристов, укажем на литературный параллелизм: футуризм – общественное течение, рожденное большим городом, который сам уничтожает всякие национальные различия. Поэзия грядущего – космополитична. Вот и вся сказка об учителе и учениках».

<Открытое письмо с утверждением своих авторских прав>^*

Впервые: НХ. XXI. 1931. Републикация в СП. V. 1933 (в разделе «Заметки и материалы» под заголовком «Открытое письмо»).

«Перчатка», брошенная коллегам-«гилейцам», прямо связана с реакцией Хлебникова на российское турне Маринетти (см. предыдущий текст).

«I том стихотворений В. Хлебникова» – Творения 1906–1908 гг. (Прил.: статьи Д. Бурлюка и В. Каменского о Хлебникове; рис. В. и Д. Бурлюков). Том был отпечатан в конце 1913 г. в кол. 480 экз. Предполагался двухтомник.

«Затычка» – см. СС, 3:419 и СС, 4:205.

«Журнал русских футуристов» – ПЖРФ, 1914 (см. СС, 4:349).

Завладев путем хитрости старым бумажным хламом – см. Д. Бурлюк. О рукописях Велимира Хлебникова // Фрагменты из воспоминаний футуриста. СПб., 1994. С. 51–60.

Стихотворение «Бесконечность» – четверостишие (перепечатка в SS. 111. 1972):

Бесконечность – мой горше к Вечность – обтиралка Я люблю тоску кишек Я зову судьбу мочалкой.

Ср. обращение к «футуристу» в «Дружеских шаржах» В. Брюсова («Неизданные стихотворения». М., 1935):

Ты подбираешь слова тошнотворные: лишнее дело!

Есть и в аптеках давно средства очистить кишки.

Налагаю запрещение на выход I тома моих стихотворений – в позднейших анкетах Хлебников называл «Творения» среди своих книг; в неосуществленное Собрание 1919 г. (см. примеч. СС, 3:458) должен был войти почти весь состав тома. Это не исключает вопроса о характере первых изданий Хлебникова, учета издателями его авторской воли. Точка зрения Маяковского (из некролога «В. В. Хлебников», 1922): «К корректуре его нельзя было допускать, – он перечеркивал все, целиком, давая совершенно новый текст <…> Сам за всю свою жизнь он не напечатал ни строчки».