Том 7. Пьесы
Шрифт:
Абрам. Кузнецова, без мещанства!
Тоня. Наконец, я ходила за колбасой, а ты должен информировать.
Абрам. Разделение труда?
Тоня. Именно.
Абрам. Значит, прямо пойти и прямо объяснить?
Тоня. Прямо иди и прямо объясни.
Абрам. Или не этично?
Тоня. Этично.
Абрам. Ух! Прямо пойду и прямо объясню. Ух! (Идет к Васе.)Слушай,
Вася. Я — жених? Откуда ты взял?
Абрам. Ну-ну!.. Я пошутил. Я же знаю, что ты закоренелый холостяк… Кстати, о холостяках… То есть, кстати, о женихах… То есть, кстати, о браке вообще…
Вася (крайне смущенно и угрюмо). Какой может быть брак?
Абрам. Постой, постой, старик! Ты, главное, не сердись. Поговорим серьезно. Ух!.. Ну, жили вдвоем, а теперь будем жить втроем. Подумаешь, трагедия! Я бы, например, на твоем месте даже радовался.
Вася. Радовался?
Абрам. А что же? Гораздо веселей.
Вася. Абрам! Ты это серьезно?
Абрам. Самым серьезным образом.
Вася. Руку, товарищ!
Крепкое рукопожатие.
Абрам. Как говорится, всерьез и надолго. Даже в загсе регистрировались.
Вася. Регистрировались, регистрировались… Как же, по всей форме… Там еще такой смешной заведующий столом браков сидит, с такими, понимаешь, усами… Речь сказал.
Абрам. Верно, верно. Речь сказал. Постой… А ты откуда знаешь?
Вася. Как это откуда знаю? А кто же, по-твоему, сегодня регистрировался, как не я?
Абрам. Ты регистрировался? Постой… Это я регистрировался.
Вася. Ты? Ты тоже регистрировался?
Абрам. Что значит — я тоже? Не тоже, а главным образом.
Вася. Абрам! Тогда… значит, мы оба… сегодня ре…
Абрам…гистрировались… Кузнецова, произошел страшнейший крах! Ты слышишь?
Тоня давно стоит с каменным лицом, углубившись в книжку.
Тоня (всецело поглощенная книжкой). Да… Нет… Что такое? Информировал?
Абрам. Информировал. Ого!
Тоня. Он возражает?
Абрам. Возражает. Мало сказать — возражает. Хуже! Он не возражает. Больше того, он солидарен с нами и на все сто двадцать процентов…
Тоня. Что ж ты вопишь, я не понимаю? Солидарен — и прекрасно. Втроем — так втроем. Очень хорошо!
Абрам (почти орет). Втроем! Она говорит —
Тоня. Что такое? Может быть, ты против того, что мы будем жить втроем?
Абрам. Будем жить втроем… Кузнецова, брось книгу, вдумайся, что произошло.
Тоня. Ничего не понимаю.
Абрам. Она не понимает! Тонька, пойми…
Тоня. Ну?
Абрам. Он…
Тоня. Да.
Абрам. Язык не поворачивается… Дай мою порцию колбасы. Я хочу лопать, Кузнецова. Ну, поняла?
Тоня. Ничего не поняла. Не мешай мне, пожалуйста, читать.
Абрам. В такую минуту — читать, Кузнецова?
Тоня. Выпей стакан воды.
Абрам. Хоть целый водопровод! Хоть два водопровода! (В изнеможении.)
Грохот упавшего за сценой велосипеда.
Людмила (из коридора). Вася! Васюк! Мы тут заблудились. Я себе обо что-то юбку разорвала… Да иди!
Вася (в ужасе). Людмилочка! Товарищи, она меня съест! А ну вас всех… (Кричит ей.)Это об велосипед! (Абраму, свистящим шепотом.)Надо было сначала думать, а потом регистрироваться! (Кричит в дверь.)Сейчас, Людмилочка! (Убегает. Абраму.)Чтоб ты пропал! Тсс…
Без Васи.
Тоня. Что там за шум? Кто пришел?
Абрам. Это к Ваське… Одна ответственная работница пришла в гости.
Входит Людмила, за ней Вася и племянник, пионер Саша, с узлами.
Людмила. Всю юбку чуть не порвала. Чтоб завтра же была лампочка! Саша, не разбей абажур. Что ж ты на ноги лезешь? Ах ты, господи, какой несносный ребенок! Клади сюда вещи. Лампу не разбей.
Тоня (Абраму). Это ответственная работница?
Абрам. Ну да… То есть она еще пока не совсем ответственная… Что ты на меня смотришь?
Тоня. Почему она с вещами?
Абрам. Какая ты странная, Кузнецова! Все тебе надо знать — почему. Мало ли почему! Может быть, она на дачу переезжает и по дороге зашла со знакомым товарищем попрощаться…
Тоня. В январе на дачу?
Абрам. Положим, что через две недели будет февраль. Но это не важно. Ты себе, Кузнецова, читай и ни на кого не обращай внимания.