Том 7. Сухой хлеб
Шрифт:
А на том берегу дядя-царь жил невесело, скучно жил, даром что царь. Ни друга, ни жены, ни сестры возле негоне было, а были одни слуги, да помощники, да начальники, а они все обманщики.
Евсей увидел это горе царя и спрашивает:
— А почему у тебя жены-хозяйки дома нету? Царь отвечает Евсею:
— По перстню не приходится и по сердцу нету.
— Отыщем, — Евсей ему говорит: — Знаю я, живет за большим морем волшебница. Трудно до нее морем доплыть, трудно ее видеть, а надобно. Давай перстень, я ей на безымянный палец померю: будет впору, невесту
Дал ему царь перстень и говорит:
— А еще тебе чего надо? Ты скажи — я все тебе дам.
— А еще корабль мне надо построить. Большой нужен корабль — больно плыть далече.
Велел царь построить корабль. Строили, рубили, стругали, тесали, народную силу без счета клали, — и построили корабль.
Сел Евсей на корабль, взял с собой сто храбрых, солдат да сто бочек пива и поплыл вдаль.
Плыли-плыли, не видать ничего, Каждый день спрашивал Евсей у постового солдата:
— Не видать ли чего?
— Не видать, — отвечает солдат, — Всюду одна пустошь.
А в один день без спроса крикнул:
— Видать!
— Чего видать?
— А видать землю, на земле гору, на горе город, а в городе золотой дворец.
— Причаливай корабль туда! — приказал Евсей. Только они причалили, в городе ударили в пушку. А в том городе, в золотом дворце, жила царевна
Ефросинья, отцовская балованная дочь: по лицу красавица, по сердцу не злая и не добрая, добро в ней смешано со злом, как раз пополам, а по уменью и хитрости — волшебница.
Увидела Ефросинья чужой корабль и к отцу:
— Гляди-ко, батюшка, кто там без спросу к нам пожаловал, — какой такой невежа!
Послал царь-отец на корабль своего полковника:
— Узнай-де, кто там и по каким делам явился. Полковник взошел на корабль и спрашивает: где главный у них. А главный Евсей. Полковник к Евсею: думал — богатырь или вельможа будет перед ним, а перед ним — отрок.
Спрашивает полковник сызнова:
— А кто тут главный? Евсей ему:
— А вот он — я. Другого нету.
— Ан врешь, мальчишка! — вскричал полковник. — Ишь, лгуны да охальники какие приехали!
Кликнул Евсей солдат и велел им выгнать невежу прочь с корабля.
Полковник к своему царю: так и так, мол, не приняли меня на корабле.
— Ты, должно быть, грубо говорил с хозяином корабля! — сказал царь. — А где же дураков и грубиянов не бьют! — и послал на корабль другого человека.
Другой царский человек пошел на корабль, первым поклонился Евсею и пригласил его к царю.
Пошел Евсей к царю, сел за стол с угощеньем и стал беседовать. Беседует с ним заморский царь и дивится разуму своего малолетнего гостя.
Рассказал Евсей, из какого он царства-государства и что он видел на свете, а зачем сюда приехал — того не сказал. А под конец беседы Евсей учтиво поклонился царевне Ефросинье и сказал ей, что, дескать, у него перстень, кому он впору придется, того полюбит молодой царь и тот счастлив будет.
Евсей вынул кольцо и подошел к Ефросинье. Царевна с лукавой усмешкой протянула ему левую руку: Евсей хотел было примерить
Спрашивает Евсей:
— А пальчик где же?
Царевна ему:
— С детства отсохши. Я беспалая, о четырех пальцах живу. А есть люди о шести пальцах.
— Есть, — сказал Евсей. — Кому лишнее дается, а кому нехватка.
— И то! — царевна говорит. — А перстень твой хорош, как раз бы мне впору пришелся, коли нужный, палец был бы у меня.
— А коли впору, так и перстень твой! — сказал Евсей: поклонился он Ефросинье и положил ей перстень в
Хоть и богата Ефросинья-царевна была, а жадна была на все, что блестит.
На другой день Евсей позвал царя в гости на корабль. Он обещал показать царю и Ефросинье-царевне разные диковинки, каких нету в здешних местах.
Вот корабельные солдаты сварили на другой день щи с говядиной, поставили вино, и пришел к обеду царь с дочерью Ефросиньей, а с ним пришли помощники царя, чины и домочадцы. Накормили хозяева гостей едой, напоили вином, гости и заснули за столом.
Тогда Евсей велел солдатам вынести всех гостей на берег по старшинству, по чинам. Первого вынесли царя, за ним и прочих всех, а Ефросинью Евсей загодя увел в дальнюю корабельную горницу и положил перед ней расшитый узорный плат, пусть любуется. А солдатам Евсей приказал, как только снесут на берег последнего гостя, немедля отплывать на корабле обратно домой. И еще Евсей сказал солдатам: если увидят на корабле зверя какого или гадину, пусть загоняют того зверя туда, откуда он вышел.
Так и случилось. Только отошел корабль от берега, Ефросинья озлилась, ударилась о пол и стала зверем. Солдаты глядят — выползает на верх корабля, на палубу, лохматое чудовище. Солдаты не оробели и прогнали чудовище вниз. А вскорости, глядь, змея толстая ползет. Солдаты и ее прочь загнали в корабль. Видит Ефросинья, нельзя ей уйти: заплакала она и обратилась в красивую девушку-царевну, какой от роду была.
И вот приплыл корабль домой, к той земле, где царствовал дядя умного Евсея. Встретил царь свой корабль, а как увидел он красавицу царевну и заветный перстень отца на корешке ее безымянного пальца, так полюбилась ему заморская девица. Обрадовался царь, да и женился немного погодя на Ефросинье, как, свадьбу приготовили,
А как сыграли свадьбу, Евсей и говорит своему дяде:
— Вот ремень тебе морской, моченый. Как Ефросинья скажет тебе — она нездорова, — так ты ее не слушай. А ударь ее три раза этим ремнем, не жалей ее и ударь, она не умрет, ты ей не верь. А если пожалеешь, то меня ты никогда не увидишь и Ефросинья уйдет от тебя.
Правду сказал Евсей. Стала Ефросинья ахать и охать: там у нее болит, и здесь болит, везде болит.
Ударил ее царь легонько один раз, а Ефросинья еще более разохалась. Ударил он ее еще раз, а ока вытянулась и умерла. Испугался царь и забыл ее в третий раз ударить.