Том 9. Лорд Бискертон и другие
Шрифт:
— Ну конечно. Еще какое денежное!
— И она с этим справится, она такая! — сказал лорд Бискертон. — Ну, ты молодец! Прямо манна небесная.
— Так позвони ей и введи в курс. Если дельце выгорит, тебе обломится от ее доходов.
— Думаешь? — переспросил Бисквит. — Думаешь, обломится? Я, естественно, буду настаивать на комиссионных, а уж мы с тобой поделим их пополам — ты получишь долю как автор идеи, а я за тетушку.
— Идея не моя, — сказал Берри. — Я тут ни при чем. Я просто посредник, Санта Клаус.
Лорд Бискертон умилился.
— Берри! Это
— Очень большие. Если она вовремя подсуетится и вырвется вперед.
— Я заставлю ее попыхтеть через полчаса.
— Передай, чтобы она позвонила на Паддингтон-лейн, 6, и спросила мистера Фрисби.
— Обязательно. Да наградят тебя небеса за то, что ты сегодня сделал. Удача впервые улыбнулась нашему семейству за годы, годы и годы. Надо отметить это событие. Вечером устрою пир!
Если бы мистер Фрисби принадлежал к той породе людей, которые способны замечать оттенки чувств на лицах своих подчиненных, при последней встрече с секретарем он, должно быть, обратил бы внимание на необычную веселость в его поведении. Берри обладал живым темпераментом, который легко зажигался любой блеснувшей грезой, и чем глубже он вдумывался в идею, поданную Бисквитом, тем более привлекательной она ему казалась. Он сам себе удивлялся — как за столько лет не удосужился подумать о том, чтобы извлечь какие-то деньги из медных копей.
Конечно, в этой шахте еще не нарыли руды даже на одну дверную ручку, но, как справедливо заметил Бисквит, в мире полным-полно чудаков. Ежедневные газеты свидетельствовали об этом каждое утро. Один покупает у первого встречного золотые кирпичи, другой со всех ног бежит отдать все, что имеет, случайному знакомому, чтобы только подтвердить ему свое доверие.
Было бы неплохо посоветоваться на этот счет с хозяином. Известно, что Т. Патерсон в курсе медных дел — он президент компании «Прыткая Ящерка» — и в перерывах между приступами диспепсии бывает близок к гениальности. Наблюдательному человеку не составит труда заметить приближение такого светлого момента и припасть к источнику мудрости прежде, чем он вновь иссякнет.
Однако пока аудиенцию пришлось отложить, потому что прибыла леди Вера Мейс. Тетушка Бисквита была не из тех женщин, кто станет мешкать, когда в воздухе пахнет деньгами. Она явилась точно в три тридцать.
— Пришла леди Вера Мейс, сэр, — сказал Берри. — Пригласить?
— Угу.
— А можно мне потом обратиться к вам по личному делу?
— Угу.
Берри вернулся в свою комнатушку и предался мечтам. Время от времени он возвращался мыслями к переговорам, происходившим в кабинете мистера Фрисби. Хорошо бы Бисквитова тетя зацепилась за место. Когда-то она была добра к нему, школьнику, а теперь вот оказалась на мели. К тому же и Бисквит получил бы комиссионные, так что как ни кинь — всем бы подфартило.
Она просто должна получить эту работу, размышлял Берри. Беспощадное время не позволило ей узнать
Резкий звук звонка вывел его из раздумий. Войдя в кабинет, он застал хозяина в одиночестве. Т. Патерсон Фрисби сидел, откинувшись на спинку кресла, и выглядел, как подобает великому финансисту, довольно рассеянным. На устах его блуждала ухмылка, причем глуповатая. А в петлице красовалась роза, которой прежде не было.
— Ну? — спросил он, выпрямляя спину при виде Берри.
— Слушаю, сэр.
— Что вы хотите?
— Что вы хотите, сэр? Вы позвонили. Мистер Фрисби очнулся от забытья.
— Ах, да. Запишите.
— Слушаю, сэр.
— Пим, Пятница.
— Простите, сэр?
— Я пригласил леди Веру Мейс на ленч в ресторан «Пим», — расшифровал мистер Фрисби. — Она желает посмотреть биржу.
— Понимаю, сэр.
— Насчет объявлений. Не надо их давать. Нет нужды.
— Нет нужды, сэр.
— Я договорился с леди Верой. Она будет опекать мою племянницу, когда та явится.
— Да, сэр.
Мистер Фрисби вернулся в состояние транса. Глаза его полузакрылись, и хотя лицо еще хранило кисловатое выражение, он выглядел почти по-человечески.
— Замечательная женщина, — пробурчал он. — Она меня вылечила.
— В самом деле, сэр?
— Она сказала, это чисто нервное, — продолжил мистер Фрисби, как лектор, не обращающий ни малейшего внимания на аудиторию. — Она сказала, что от лекарств нет никакого толку. Надо, сказала она, думать о чем-нибудь приятном. Впустите в душу солнечный свет, сказала она. Она сказала: «Представьте, что вы маленькая птичка на ветке. Что бы вы делали? Вы бы пели. Итак…».
Он внезапно замолк. Должно быть, увидев себя маленькой птичкой, он вернулся к действительности.
— Да, весьма замечательная женщина, — сказал он и отрешенно взглянул на Берри. — Так что вы хотели? Что-то насчет ваших личных дел. Что такое?
Берри почувствовал, что поймал крайне благоприятный момент. Настроение хозяина как нельзя способствовало тому, чтобы подать добрый совет кому-то из малых сих. Он не был таким благодушным и дружелюбным с того дня, как Объединенные Купоны подпрыгнули на двадцать пунктов.
— Я насчет рудника, сэр. Ну, этого… У меня акции…
— Что за рудник?
— Медный.
Проблески гениальности застыли на лице мистера Фрисби кристаллами льда.
— Вы скупаете акции медных компаний? — с угрозой в голосе переспросил он. — Позвольте заметить вам раз и навсегда, молодой человек, что я не позволяю своему персоналу заниматься биржевыми спекуляциями.
Берри поспешил занять оборонительную позицию.
— Я и не занимаюсь, — сказал он. — Это мой рудник. Мой собственный. Мне принадлежит. Я хозяин.