Том Марволо Гонт
Шрифт:
– Прямо так уж бессмертен? – хмыкнула она.
– Вот прямо так и Бессмертен. Теперь бей меня, стреляй, режь, Авадь, проклинай, мне до дзена. Все равно воскресну.
– И Дункан знал, что с тобой так будет?
– Знал. С поправкой на магию. Про неё он ничего не знал.
– И не сказал?
– Вот гад, правда? – улыбнулся я.
– Действительно, – хмыкнула девушка.
– Вот только… Лили, все Бессмертные бесплодны. Я не смогу иметь детей. Я пойму, если ты не захочешь со мной остаться, – поднял на неё грустные глаза я. – Зачем тебе нужен стерильный сквиб, с которым даже в магическом квартале
– У меня Долг Жизни перед тобой, – отвела взгляд она.
– Нет у тебя больше передо мной долгов. Я умер! Ты понимаешь это? Я больше не маг и я умер. Все долги с тебя списались. Особенно учитывая, что я самоубийца.
– А Обет Служения? – нахмурилась она.
– И Обет тоже. Ты мне теперь ничем не обязана и ничего не должна. Спокойно можешь пойти хоть в Ильверморни, хоть куда ещё – тебе везде рады будут. Камни у тебя уже какие следует получаются: можешь жить безбедно, горя не знать. А Дамблдор и Волдеморт… они могущественны в Британии и Западной Европе. За их пределами руки у этих деятелей изрядно короче становятся.
– Ты считаешь меня тварью, да? – тихо сказала она, отведя взгляд. – Продажной девкой, что идет только за тем, за кем выгодно?
– Нет, – пожал плечами я. – Просто… Ты любила Джеймса. И Снейпа. Я же… заставлял тебя быть со мной. Так что было бы естественно, что теперь, когда мне нечем тебя заставить...
– Ты не заставлял. Никогда. Ты спас мне жизнь. Заботился о нас с сыном, – твердо сказала она. – Ты никогда не держал меня силой. Я была с тобой по своей воле… я спала с тобой по своей воле… и сейчас я с тобой по своей воле.
– Тогда, иди ко мне, – тихо попросил я. И она послушалась. Она подошла и легла ко мне. – Не самая романтичная обстановка, конечно… Да и вся ситуация в целом, но… – я достал из кармана халата маленькую красную бархатную коробочку. – Ты выйдешь за меня замуж? За Главу почти несуществующего Рода, за Великого Тёмного сквиба, который не может сделать тебе детей? – и раскрыл коробочку, в которой оказалось маленькое золотое колечко с черным бриллиантиком. Он был совсем небольшой. Всего один карат. Но имел полтысячи граней, был идеален с точки зрения структуры, проводимости света и симметрии формы. У магглов он мог бы стоить очень дорого.
– Да, – тихо-тихо сказала она и достала колечко из коробочки. – Я выйду за тебя, Том Марволо Гонт, – подтвердила она сказанное ранее слово, а я аккуратно надел на её изящный пальчик это колечко, которое пришлось как раз в пору. Хотя, как бы могло быть иначе? Я же делал его сам. И делал уже давно.
Она нежно поцеловала меня в губы. Я ответил на поцелуй. Ткань наших халатов зашуршала, постепенно покидая наши тела под напором ласковых, но настойчивых рук…
***
Утром я выгнал Маклауда и Лили на пробежку вместе с собой. В шесть утра. Святая женщина Тесса даже не ругалась. Я чуть не прослезился.
А когда отбежали от дверей магазина метров сто, дал леща Маку.
– Дзен! Какой же Ангел тебе дураку достался, Дункан! Цени её, холь и лелей, понял! – сопроводил я свой подзатыльник завистливым наставлением. Потом посмотрел на бегущую рядом Лили. Лицо моё разгладилось, после чего на нем появилась блаженная улыбка. – Но я тебе не завидую – у меня лучше женщина. Истинная ведьма! Рыжая, зеленоглазая, сильная,
– В каком смысле? – все же подала голос обсуждаемая особа.
– В таком, что я не только Гарри учить буду. Но и тебя! Все мои знания, за исключением самых Темных и противных, будут надежно вбиты и утрамбованы в твою прекрасную головку, Лили! Ещё Дамблдор с Фламелем будут при одном твоём имени вздрагивать!
– Зачем тебе это? – удивилась она.
– Знаешь, на ком Виктор женат был? До… той ночи? – хитро прищурился я.
– Нет. А разве ты… Виктор был женат? – поправилась она, стрельнув глазами в бегущего с другой стороны от неё Маклауда.
– На Верховной Чародейке Измерения Земли! – наставительно поднял вверх указательный палец я. – Она была столь могущественна и сильна, что Демоны и Бессмертные мутанты Экстерналы гибли по одному её слову! Она была бессмертна и прожила не одну тысячу лет, сохраняя позицию самого сильного мага на планете!
– Блин, все-то ты про комиксы, – сдулась моментально Лили. – Еще скажи, что её Суо звали?
– А ты откуда знаешь? – нахмурился я.
– Так в той серии комиксов про “Саблезуба” прочитала. Как будто ты сам не там это все вычитал!
– Погоди-погоди! Там, что реально так написано?!! Дзен! Я уже хочу прочитать этот комикс!
– Так ты не ответил: зачем тебе учить меня? – резко сменила тему она.
– Моя женщина должна быть сильной! Как минимум равна мужу! А лучше, если и превосходит меня! То, что она должна быть сильнее всех других крутых ребят и девчат мира, даже не обсуждается! И я помогу тебе выйти на такой уровень.
– Что-то с трудом верится, – ответила Лили. – Если бы всё было так просто, то от силачей бы прохода не было!
– А я и не обещал, что все будет просто! – оскалился я.
***
– Дункан, а это нормально, что я продолжаю стоять, хотя должен бы уже упасть от перенапряжения? – спросил своего учителя я ближе к середине тренировки.
– Вполне, – ответил он. – Примерно так же, как не дышать под водой. Неприятно, но терпеть можно. Ты теперь Бессмертный. Привыкай.
– Привыкаю, – нанес я новый вертикальный удар тяжеленной железной дубиной, которую Маклауд вручил мне вместо меча для наработки нужных групп мышц и мышечной памяти. – Но ты прав: приятного мало. Простая регенерация намного комфортнее ощущается, чем это…
– Не знаю, – ухмыльнулся Дункан. – Мне не с чем сравнивать. А так да – восстановление происходит рывками. Успеваешь прочувствовать всю гамму отрицательных ощущений от травмированных мышц и связок. Это надо учитывать в бою. Чтобы правильно рассчитать силы.
– Что ж, запомним, – хмыкнул я, делая очередной замах-удар и “наслаждаясь” всей вышеописанной “гаммой”.
– Еще два десятка ударов и твоя очередь меня обучать, – весело сказал он. Мы занимались где-то в промзоне города, на одной из полузаброшенных то ли строек, то ли еще чего-то в таком же духе: огромный ангар, с ржавыми подъемниками на рельсах под потолком, кучи щебня, бетонный пол, побитые стекла окошек… И два мужика в изношенных, застиранных и местами заштопанных шмотках, в пыльных кроссовках на ногах, машут разнообразным железом. А после дубасят и валяют друг друга: лепота!