Том Марволо Гонт
Шрифт:
– Вообще-то он вполне адекватный и разумный человек. Художник…
– Тот парень тоже вроде художником был. Как его звали? Гитлер вроде бы? – вздохнула Ребекка. – Который всю Европу кровью залил по колено.
– Неправда! Том завязал! Он больше этим не занимается! – возмутилась Лили. – Ой, – поняла она, что сморозила что-то не то, когда взгляды всех присутствующих сошлись на ней.
– А поподробнее можно, чем-чем он больше не занимается? – мягко попросила Кирдвин.
– Ну… террором… массовыми убийствами… пытками… жертвоприношениями… – совсем смутилась Лили,
– А кто он тебе, девочка? – ласково спросила Ребекка.
– Том мой муж, – ответила Лили. – Он хороший. Правда-правда хороший!
– А кто он? Откуда он? – так же мягко продолжила распросы Ребекка, подсаживаясь поближе к девушке.
– Он… он…
– Да ты не переживай так сильно. Ни тебя, ни его никто здесь не осуждает. Тут у каждого хватает темных страниц в прошлом. Просто, надо же немного представлять, что он за человек, чтобы не допустить какой бестактности.
– Он Мастер Боевых Искусств и…
– И?..
– Террорист я, хватит девочку мучить – ей и так со мной непросто, – ответил вместо Лили, стоящий в дверях Том Гонт. Как он подошёл, никто не смог заметить. Это пугало. – Бывший лидер ультрарасистской террористической организации в Британии – Пожиратели Смерти.
– Ни разу не слышала о такой, – осторожно сказала Кирдвин, медленно отходя к стене, стараясь встать так, чтобы между ней и черноволосым мужчиной в дверях оказался стол, а позади окно.
– Я не оставлял свидетелей и не выдвигал требований. Мы просто убивали, пытали, насиловали, а потом всё равно убивали. Всех. Ради развлечения.
– А власти?
– Пытались с нами бороться. Но мы приходили в дома руководителей департаментов, начальников отделов правоохранителей… и вырезали их вместе с семьями. Иногда брали в заложники их детей и заставляли делать то, что нам нужно. Потом всё равно убивали. И их и заложников.
– Эффективно, – тяжело вздохнул Дарий. – А чего пытались добиться?
– Власти, конечно. Сперва. Потом уже просто озверели от крови и вседозволенности и убивали просто так. Потому что могли. А мы могли. И потому что нам это нравилось.
– Знакомо, – опустил голову монах.
– Но Том больше этим не занимается! Он изменился! – вмешалась Лили. – Скажи им, Том!
– Я стараюсь, – отвел взгляд Гонт. – Но от подобных привычек не так легко избавиться. Иногда прорывается.
– Хватит уже нагнетать, Том, – хмыкнул Маклауд, под шумок объявляя шах королю Дария, пока тот находится в растроенных чувствах. – Тут каждый может чем-то подобным поделиться. Я – англичан истреблял прямо в домах, на глазах их жен и детей. Кирдвин – римлян. Дарий вообще орды гуннов через всю Европу на Рим водил. Важно не то, каким ты был раньше. Важно какой ты сейчас и каким ты хочешь быть. Каждый может ошибаться, но надо жить дальше и учиться на этих ошибках. Знакомьтесь: Том Гонт, мой ученик. А это Ребекка и Кирдвин мои хорошие друзья. И друзья Дария.
– Наше знакомство вышло… запоминающимся, – хмыкнула Кирдвин. – Что за дрянь ты нам вколол?
– Вас названия препаратов интересуют? –
– Не особенно. Долго ещё голова такая шальная будет? И это головокружение?
– Думаю, что не больше получаса. Вы же Бессмертные. Миорелаксант уже перестал действовать, а нейролептик вот-вот перестанет, – ответил тот.
– Да ты не стой в дверях, проходи, присаживайся. Чай готов, угощайся, – встал со своего места Дарий, поставив мат Маклауду, и прошёл к электроплитке за чайником. – Так что там в конечном итоге произошло с Ксавье?
– Я отдал его голову Маклауду, – ответил черноволосый, входя и усаживаясь в кресло, в котором до этого сидела Лили. Та при его приближении встала. Черноволосый уселся, поймал девушку за руку, притянул и усадил себе на колени, обняв за талию руками. Та немного засмущалась, но с видимой нежностью прильнула к груди мужа. – Дункан смог подобрать правильные слова и весомые аргументы, после которых продолжить не смог уже я. Вот и все, в целом.
– Чем теперь планируешь заняться? – спросил Дарий, подавая Гонту кружку с горячим напитком. Тот привычным, но странным жестом провёл над кружкой в руках, после чего отпил. Дарий вернулся к чайнику и принялся готовить следующую кружку отвара.
– Тем же, чем и до этого досадного случая: проводить “медовый месяц” с женой. Мы же ради этого и прилетели в Париж, – пожал плечами черноволосый. – Потом… не знаю. Может на Ривьеру поедем, может в Испанию. Может быть на Гавайи или в Тайланд. Куда бы вы посоветовали, дамы? Опыт у вас большой.
– Это бы вам лучше у Аманды спрашивать, – улыбнулась Ребекка. – Мы с Кирдвин редкие гости на курортах.
– Ну, я собираюсь раскрутить Стивена на пляжи Ривьеры, – улыбнулась темноволосая Бессмертная, с благодарным кивком и улыбкой принимая дымящуюся кружку от Дария.
– У вас всё серьёзно? – уточнил Маклауд.
– Пока трудно сказать, Дункан, – ответила она. – Время покажет. Но сейчас нам хорошо вместе.
– У нас с Тессой тоже с этого начиналось, – улыбнулся Маклауд, вспомнив что-то своё.
– И у нас с Полом, – добавила Ребекка, так же с благодарностью принимая кружку из рук монаха. – А как вы познакомились? – спросила она у Тома.
– Эм… – чуть смутился тот. – Это не самая романтичная история.
– Да уж не скромничайте, – подбодрила Кирдвин. Дункан так же удостоился кружки чая из рук Дария.
– Мои подручные долго выслеживали Лили с мужем. И в прошлый Самайн они, наконец, загнали их в ловушку. Ночью я лично пришёл убить их троих: Лили, её мужа и сына…
– Действительно, романтикой как-то пока не пахнет, – убрала с лица улыбку Ребекка.
– Её мужа звали Джеймс. Он умер быстро. Но умудрился задеть меня взрывом “пояса шахида”, который носил постоянно, зная, что я охочусь за его семьёй… У меня слегка повредилось в голове, и вместо того, чтобы убить его жену и сына, я их похитил. Бросил всё и сбежал с ними в Америку. За следующие три дня всех моих подручных переловили и пересажали. Меня же официально сочли мертвым (уходя, я поджёг дом и он выгорел дотла). Такая вот история…