Томми-бродяга

Олджер Горацио

Здесь девочка уселась на бордюр тротуара и расхохоталась. Опасность, серьезная и страшная, была уже позади, и Томми представила, какое лицо будет у Бабули, когда она, высадив топором дверь, обнаружит, что ее жертва исчезла.

– Над чем смеешься? – спросил незнакомый мальчик, с любопытством глядя на странную фигуру перед ним.

– Ха-ха-ха! Ох, это невозможно! – Томми продолжала смеяться.

– Что невозможно?

– Я удрала от Бабули! Она собиралась меня выпороть, а я сбежала.

– Наверное, ты буянила.

– Да

нет, это она буянила. Она постоянно буянит.

– Но тебе все равно достанется, когда придешь домой.

– Может быть, я и не пойду домой!

Мальчик, который заговорил с Томми, не был беспризорником. Он жил в хорошем, удобном доме и подрабатывал в магазине по соседству. Он не мог знать, что значит скитаться по улицам, но смутно догадывался, что в такой жизни очень много трудностей и неудобств.

Перед ним было странное существо – внешне то ли мальчик, то ли девочка, – и это вызывало его интерес и любопытство. Он продолжил разговор:

– А что она за женщина, эта Бабуля, как ты ее назвала?

– Ужасная старуха, – последовал ответ.

– Разве можно так отзываться о своей бабушке?

– Не верю, что она мне бабушка. Я ее просто так называю.

– Как тебя зовут?

– Томми.

– Томми! – удивленно повторил мальчик. – Разве ты не девочка?

– Девочка. Не видишь, что ли?

– Ты так одета, что очень трудно понять, – мальчик внимательно оглядел Томми.

Девочка сидела на низком бордюрном камне, обняв руками колени и положив на них подбородок. На ней была та же кепка, что и утром, тот же старый пиджак. Кстати, этот пиджак достался Бабуле во времена ее занятий попрошайничеством, и старуха сразу решила, что он подойдет и Томми, не обращая внимания на то, что эта одежда не для девочки. Томми тоже не слишком беспокоили вопросы моды. К тому же если уличные мальчишки вдруг начинали подтрунивать над ней, она всегда могла дать им отпор.

– А что не так с моей одеждой? – не поняла Томми.

– У тебя мужская кепка и мужской пиджак.

– Пока в них тепло, они мне вполне подходят.

– Оригинально!

– Не называй меня всякими словами, я этого не выношу, – Томми сверкнула на собеседника черными глазами.

– Я не сказал ничего плохого. Кстати, ты обедала сегодня?

– Да, – Томми облизнула губы, вспомнив свое восхитительное пиршество. – Я плотно поела.

– Что ты называешь плотной едой?

– Ростбиф, кофе, пирог.

Новый знакомый Томми удивился – казалось, такой обед был за пределами возможностей этой странной девочки:

– Бабуля неплохо тебя кормит!

– Бабуля тут ни при чем, от нее кроме черствого хлеба ничего не дождешься! Обед я сама себе купила. За это она и хотела меня отлупить.

– А деньги у тебя откуда? У нее взяла?

– Это она так говорит… Если вкалываешь все утро, чтобы заработать, разве нельзя пару монет оставить себе?

– Я считаю, что можно.

– Я

тоже, – решительно подтвердила Томми.

– У тебя есть деньги?

– Нет, я их потратила на обед.

– Вот, возьми, – мальчик достал из кошелька двадцать пять центов и протянул их Томми.

Новоиспеченной обитательнице улиц было неловко принимать деньги, которые она не считала заработанными, поэтому она сказала:

– Спасибо. Если хочешь, можешь назвать меня разными словами.

– Зачем это я стану называть тебя какими-то словами? – в очередной раз удивился ее собеседник.

– Тут один джентльмен утром называл меня разными словами и дал мне за это двадцать центов.

– Как он тебя называл?

– Не помню, но, должно быть, это что-то ужасно плохое, потому что слово очень длинное.

– Ты странная девочка, Томми.

– Да брось ты! Тебя-то как зовут?

– Джон Гудвин.

– Джон Гудвин? – повторила Томми, будто старалась запомнить.

– Ну да. А у тебя есть еще какое-нибудь имя, кроме Томми?

– Не знаю. По-моему, когда-то Бабуля называла меня Дженни. Но это было давно. Сейчас все зовут меня Томми.

– Ладно, Томми, мне пора возвращаться в магазин. Пока. Надеюсь, еще увидимся.

– Ладно! – сказала Томми. – А я займусь бизнесом. Деньги, что ты мне дал, надо использовать с умом!

Глава 5. Победа Томми

Бабуля поднималась по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Она торопилась – уж очень хотелось поскорее заставить капитулировать мятежную Томми.

Старая женщина совсем запыхалась, пока добралась до четвертого этажа. Пришлось постоять, чтобы успокоить дыхание. В этот момент Томми была уже в середине своего спуска по веревке, но Бабуля этого не подозревала.

Отдышавшись, старуха подошла к двери. Но прежде чем начать крушить ее топором, она попробовала уговорить девчонку сдаться:

– Томми! – позвала она.

Конечно, ответа не было.

– Почему ты не отвечаешь? – повысила голос Бабуля.

Она прислушалась, чтобы не пропустить ответ, но Томми упрямо молчала, и Бабуля поняла это по-своему.

– Не молчи, а то хуже будет!

Но ответа по-прежнему не было.

– Я заставлю тебя отвечать. Открой дверь, а то я разнесу ее топором.

Но Бабуля разговаривала сама с собой. Наконец, выйдя из себя, она со всей силы рубанула по двери, и лезвие вонзилось глубоко в дерево.

– Ну, подожди, доберусь до тебя! Откроешь, наконец?

Из-за двери не доносилось ни звука.

На шум пришли соседи снизу:

– Что вы делаете, миссис Уолш?

– Пытаюсь войти.

– Почему же вы не откроете дверь?

– Томми заперлась и не пускает меня, – сказала Бабуля и закончила свою фразу потоком таких грубых ругательств, что смутились даже привыкшие ко всему соседи.