Томоджин

Тымшан Людмила

Комнатке Тома многие завидовали, но не лезли. Все знали, что он хранит там рисунки и принадлежности для рисования. И никому не хотелось отвечать, случись что с этим богатством. К тому же многие были в курсе, что защиту своей сестры не смогли преодолеть близнецы, а это для гриффиндорцев являлось весомым аргументом в пользу того, чтобы держаться подальше.

Сириусу ужасно понравился его портрет, и он тут же присвоил рисунок. Так что Тому пришлось для книги рисовать еще один. Вместе с Сириусом на встречу пришла Беллатрикс. Том подарил ей такой же рисунок для вышивки, какие он делал для девочек, и леди Лестранж

даже прослезилась. Все-таки она временами утомляла. Но Тому было не жалко рисунков. И он, несомненно, был благодарен, что ни Сириус, ни Белла не додумались пригласить с собой Крауча. Он, по слухам, составлял очередную задачку и был счастлив. Ведь этого хотел милорд!

И все бы было ничего, но к Тому как-то подозрительно стал присматриваться Дамблдор. А вот в этом точно не было ничего хорошего. Даже со стертой памятью директор своих рефлексов не потерял и, похоже, что-то замышлял. Тому это ужасно не нравилось. Но сделать пока было ничего нельзя. Даже Снейпу не удалось выяснить, что на уме у старого маразматика. На всякий случай Малфой-старший начал обрабатывать членов Попечительского Совета на тему того, что Дамблдору пора на покой. И в этом был смысл.

Между тем приближался Хэллоуин. А в Хэллоуин последние годы всегда что-то случалось. И обязательно нехорошее. Том, не замечая сам, нервничал все сильнее с каждым днем. Он ведь больше ни на что и не претендовал, если честно. У него было почти все, о чем он когда-то мечтал. Без остального можно прожить. А с неприятными моментами он справится. По крайней мере, большую часть кавалеров он сумел распугать и разогнать. Да и заняты все были составлением задач и к нему же почти не приставали. Поняли, что в жюри он хоть и вхож, но особого влияния там не имеет. Да и не хотел он этого внимания. Выслушивать чьи-то истерики и претензии? Зачем? На свете и помимо этого много всего интересного. Том нарисовал несколько иллюстраций, которые одобрила леди Нарцисса, выполнил все задания Мастера Берка, создал второе наглядное пособие для профессора Спраут.

А ведь еще были Снейп, Шуша, визиты в Тайную Комнату. И активизировавшийся Люпин. И весьма некстати близнецов выписали из Больничного Крыла.

— Мы знаем, что это ты! — услышал Том в первый же вечер.

И понял, что выхода у него нет. Придется избавляться.

Вопрос был только в том, как именно. Отравить? На приготовление сложных ядов не было времени. Да и Снейп может что-то заподозрить. Устроить еще один взрыв? Повторяться не стоило, второй раз могут и расследование провести как полагается. Был один вариант… Со слов Сириуса Том знал, что Люпин раньше проводил ночи полнолуния в Визжащей Хижине. Вот если бы заманить близнецов туда! Другое дело, что сейчас профессор-оборотень пил зелье, которое ему варил Снейп. И, вероятнее всего, Люпин мог оставаться в своей комнате. Ведь аконитовое зелье помогало оборотням не терять разум при превращении.

Подстроить встречу близнецов с оборотнем после трансформации было непросто, но это было бы элегантным решением сразу нескольких проблем. Если бы Люпин еще и не выпил зелье, то от близнецов получилось бы избавиться раз и навсегда. А заодно и от профессора, и от Дамблдора, который этого профессора нанял. Задачка серьезная, но вряд ли непосильная. И очень интересная.

Том улыбнулся и на мгновение прикрыл

глаза в предвкушении. В такие минуты он чувствовал себя снова целым и на своем месте. Том кивнул своим мыслям, ухмыльнулся и вдруг встретил испуганный взгляд Грейнджер. Она что-то увидела? Том знал, какое выражение лица у него было в такие моменты. Что ж, пусть боится. Может быть, будет потише себя вести…

А тем временем приближалось завершение конкурса, и суета с волнением достигли своего апогея. Старосты собирали пергаменты с задачами и передавали их деканам. Наградить победителей запланировали на пиру в честь Хэллоуина. Должны были прибыть Малфои и Сириус Блэк, как редакторы и издатели, и конечно же пресса. Поговаривали, что будут и представители министерства, ибо первая книга стала очень популярна, и издательство вовсю планировало второй тираж. Тем более что Попечительский Совет рекомендовал ее в качестве дополнительной литературы.

Том спешно дорисовывал иллюстрации и тут же переправлял их с Кричером Сириусу, чтобы тот все согласовал с леди Нарциссой и остальными. И все было уже почти готово, когда утром 31 октября кто-то разбил «Бомбардой» дверь в комнатку, где хранились все принадлежности для рисования. Все, что было в комнате, оказалось уничтоженным. От любовно выбранных кисточек, красок, перьев и альбомов остались жалкие ошметки. Случившееся шокировало всех гриффиндорцев.

— Как же… как же так… — в ужасе спрашивали друг у друга ребята. — Это же…

— Книжка же для всех! — возмутилась Гермиона Грейнджер.

— Там такие рисунки были! — всхлипнула Джудит.

Лаванда тоже была в ужасе, Том показывал кое-какие наброски поклонницам своего таланта, поэтому она хорошо представляла, сколько труда вкладывалось в каждую работу. И не преминула поведать об этом остальным.

— Это слизни! — высказал свое авторитетное мнение Рон.

Том внимательно посмотрел на довольных близнецов.

— Пропали только рисунки для вышивки, — сказал он, — извините, девочки. И то, что я рисовала для профессора Спраут. Иллюстрации к книге целы. Но… но все кисти, краски и остальное стоило очень дорого. И я найду тех, кто это сделал. Они пожалеют, что на свет родились.

— Мисс Уизли! — профессор МакГоннагал наконец-то соизволила обратить внимание, что факультет Гриффиндор отсутствует на завтраке.

— Профессор! — крикнула Грейнджер. — Кто-то все испортил! Это ужасно!

— В самом деле? — МакГоннагал широко раскрыла глаза. — О, но кто же способен на такое варварство? Как же… как же так?

— Это Фред и Джордж, они мне угрожали, — спокойно сказал Том.

— Докажи! — тут же ощетинились близнецы.

— Будет проведено расследование, — сказала МакГоннагал, — а пока мы никого обвинять не будем.

— Вы трупы, клоуны! — тихо сказал Том, проходя мимо братьев.

К обеду уже бурлил весь Хогвартс. Никто не сомневался, чьих рук это дело. К Тому подходили ребята с разных факультетов, чтобы уточнить, не пострадали ли иллюстрации. Профессор Спраут ужасно расстроилась из-за погибшего наглядного пособия.

— И как не стыдно! — качала она головой. — Это такая полезная вещь, так удобно объяснять. Очень наглядно, тем более что мисс Уизли нарисовала все виды цветков — и мужские, и женские. И плоды зарисовала! Эх, что теперь говорить!