Тонкие грани
Шрифт:
Мне не нужны были вообще ничьи деньги. Благодаря этим проклятым бумажкам я очень многим пожертвовала и еще больше пережила. В машине вдруг стало тяжело дышать: сказывалось отсутствие свежего воздуха и, опустив стекло, я бросила последний взгляд в сторону Фрэнка. Он смотрел в мою сторону с явным непониманием. Что, неужели из его клиентов еще никто не отказывался от лишних денег?
– Фрэнк, позвала я его. – Сколько бы у тебя их ни было, тебе всегда будет мало, – я завела мотор и сорвалась с места.
Не знаю, сколько, опять-таки, ехала, не
Когда открыла глаза, вокруг уже стояла кромешная темень. Взглянув на часы, я отметила, что проспала около пяти часов. Размяв затекшие мышцы шеи и спины, завела мотор и снова выехала на проезжую часть. До Сиэтла оставалось ровно половина пути, а мне еще нужно было много о чем подумать… Чутье подсказывало, что я не располагала большим количеством времени, и Рик снова попытается меня разыскать. Я должна была действовать быстро и решительно. Так, как бы поступил он, находясь на моем месте.
Жизнь немного напоминает шахматную партию: ведь играть может только тот, кто точно знает, где стоят какие фигуры и как им позволено ходить. Я знала местоположение Льюиса, частично знала о его сильной охране, в то время как он не знал ничего. Не знал о том, что я уже нходилась в нескольких сотнях миль от его гнилой задницы; не знал, что его маленькая племянница Алисия неплохо обращается с оружием… но не это было моим главным преимуществом. Он просто не мог себе вообразить, как я его ненавидела. Если бы чувствами можно было убивать, я бы уже исчерпала все силы, придумывая для него новые обстоятельства смерти.
В минуты, когда человек оставался наедине с собственными мыслями, можно было узнать много нового о себе. Сейчас было то самое затишье, когда я спокойно могла подумать и разложить все по полочкам. Так или иначе, жизнь измерялась не только временными отрезками, но и такими понятиями, как счастье, радость, любовь. Почему так происходит, что щедро одаривая благами и хорошими моментами одних, жизнь отворачивалась от других? Отчего это зависело? Неужели слова «судьба», «рок», «наказание» были не пустыми звуками? Неужели «судного» дня не достаточно было на небесах? По-видимому, нет…
Совсем не трудности пугали меня, а то, какую цену придется заплатить за то, чтобы избежать всех напастей, обступивших меня, словно противник, загоняя в ловушку. Мои последние слова, что я написала в письме Рику, навряд ли принесут ему душевное спокойствие и уж тем более радость… но он не должен был узнать о том, что я стала убийцей. По крайней мере, у меня не хватило бы духу в этом признаться ему в глаза. Пришлось надавить на Джея, что я пристрелю его, если тот проболтается о том, что произошло на пустыре.
Хотя… все равно. Теперь уже все равно, как Рик узнает обо всем и от кого.
На душе скребли кошки, мне было нестерпимо больно за то, что все так нелепо вышло. Я не боялась умереть, я боялась больше никогда не увидеть наглеца… Это чувство было сильнее страха за собственную жизнь, но именно оно придавало сейчас сил. Надежда всегда
Я ехала, пристально всматриваясь в номера встречных машин. Мысленно я задавала вопросы, ответом на которые служила сумма этих самых цифр. Четное число – да, нечетное – нет. Это успокаивало нервы и отвлекало от мыслей, что я больше никогда не увижу Рика. Хотя, если верить «гаданию», десять четных чисел подряд говорили о том, что с наглецом я еще встречусь. Ухмыльнулась и прибавила скорости. Чем ближе я была к цели, тем сильнее тряслись мои поджилки. Мне хотелось как можно скорее поставить во всем этом точку.
Деньги, деньги... Деньги! Эти проклятые бумажки были повсюду. Льюис выкосил за них половину близких родственников и не испытывал по этому поводу ни грамма сожаления. Обнадеживал лишь один единственный факт – наглец пришел к моему дяде, преследуя иные цели. Его не волновали деньги. Совершенно. Чувства, которые я испытывала к наглецу, в итоге стали для меня катализатором к действию. Сама того не замечая, за все то время, что провела с ним, я повзрослела, переосмыслила многие вещи. Мне не просто было принять решение уехать (в его глазах мой отъезд и вовсе будет инсценирован как побег), но кому-то из нас нужно было на это решиться. Возможно, принимая такое решение, я обрекала Рика на муки доживать остаток жизни в угрызениях совести, что он не остановил взбалмошную девчонку от опрометчивого поступка. Но ему в первую очередь стоило подумать об этом в ночь, когда он сам безрассудно пошел на поводу своей ревности и стал моим первым мужчиной. «И единственным...», – горько ухмыльнулась я.
До Сиэтла оставалось около двух часов езды. Ладони потели, я очень сильно волновалась, потому что не могла знать наверняка, чем закончится наша встреча с Льюисом. Рик в любом случае не успеет меня найти. Если только наглец не обладал скрытыми возможностями супермена, но судя по той пуле, что едва не убила его, он был далек от звания супергероя: раны на его теле не зажили в то же мгновение. Да и существовало ли сверхъестественное среди нас? Я считала, что все эти рассказы – пустые бредни и вымысел писателей-фантастов.
Не было ничего потустороннего и необычного среди людей. Были только мы и сила нашего духа. Ну и возможно еще воля Господа, которая, как мне хотелось верить, будет благосклонна ко мне. Я не была святой, но в моих помыслах никогда не было зла. Да, я не чла большую часть заповедей и намеренно сейчас двигалась в том направлении, чтобы нарушить еще одну, но кто-то должен был положить всему этому конец. Одно я знала наверняка: я убью Льюиса или Льюис убьет меня, в любом из этих двух вариантов преследованиям наступит конец. Нельзя было допустить, чтобы он узнал, что Стэнли на самом деле жив. Это так же было и в интересах Рика, если тот хотел, чтобы его сестра жила спокойной жизнью.
Когда я подъехала к своему дому, уже сгущались сумерки. Очень надеялась на то, что за домом следили люди Льюиса, потому что с моей стороны было весьма глупо заваливаться в его дом, переполненной охраной. Я не успела бы еще заглушить двигатель, как кто-нибудь из его людей уже держал меня на мушке, целясь в затылок. Я же решила идти другим путем. Льюис сам придет ко мне. Он не посмеет меня убить исподтишка, не встретившись перед этим лицом к лицу с «любимой племянницей».
~ 15.2 ~