Тонкости укрощения теневых драконов. Тварья Академия

Вельская Мария

– Согласие дано, девочка, – мурлыкает себе под нос кошмар, – добр-ровольное…

Теперь я верю, что он Палач, Черная Длань и сколько там ещё титулов?

Верю, когда сознание меркнет, а все вокруг застилают лишь сияющие черные глаза. Я проваливаюсь во мрак, в пустоту, в Тень. Там нет ни жизни, ни смерти, нет ничего, кроме этих глаз. Ничего, кроме шепота, кроме мелькающей перед глазами жизни. Моей жизни – и жизни Киа. К счастью, как-то быстро эти кадры смешиваются, сливаются в единую полосу, нарастает какой-то гул, меня мутит, мотает, в голову впиваются иглы, и…

Сознание

милостиво оставляет меня.

Тишина. Пустота. И снова шепот тени, который входит в самую душу, который невозможно оставить, невозможно забыть. Тихий шелест невидимых крыл, невозможное одиночество, вечное, бесконечное. Пепел и пыль, алые небеса и лавовый дождь. Снова века забвения и разорвавшаяся на миг пелена Тьмы, что позволяет ускользнуть, рвануть на свет, сбежать из вечного сумрака туда, где слышится биение живых сердец.

– А-ах, – голова раскалывалась.

Кажется, я на чем-то лежала, немного кружилась голова, сводило скулы, в горле и во рту стоял какой-то кисловатый привкус, неприятное, отталкивающее ощущение. И жарко… как же было жарко!

Я попыталась приподняться, но великолепнейшая ледяная ладонь уперлась в грудь.

– Лежи. Ещё пять минут, – проговорил знакомый страшный голос.

Черные глаза существа, любящего принимать лавовые ванные и прихлебывать из кислотного озера смотрели все также яростно, но теперь я знала, что он чувствует. Это сосущее ощущение одиночества навсегда отпечаталось на дне души.

Оно не пройдет. Не исчезнет. Не забудется.

– Удивила ты меня, Юлий-а, – от этого имени я закрыла глаза и просто замотала головой. Не надо. Это все её слишком больно. Всегда будет больно, – Киарина Нилайская обменяла свою жизнь на твою. Не проведи она ритуал, не моли богов о помощи – и, возможно, в своем мире ты бы выжила, – тирлесс Моршерр разлегся в кресле у небольшого топчана, на котором я лежала.

Это был уже не подвал – комната. Светло-серебристая, такая же ледяная, как и её хозяин.

– Не думаю, что Киа предполагала нечто подобное, – только и пожала плечами, – я знаю её душу. Я – это она. Я Киарина, – твердо произнесла, вдруг понимая, что сейчас моя судьба может решиться раз и навсегда, – и я не буду отвечать за прегрешения моей родни. И если они вдруг, совершенно случайно, сломают себе шеи, – плакать тоже не стану, – прямо посмотрела в ледяные глаза Палача.

Казалось, тьма в этих непроглядно-черных воронках забавлялась, наблюдая за одной маленькой букашкой.

– Добрая девочка, – мужчина отвернулся к окну, за которым стояла непроглядная ночь, – я видел все, Киарина. Даже то, чего не помнишь ты сама. И я готов отпустить тебя. Оставить в живых. И даже не слишком сильно допекать своим присутствием, но…

– Почему Лейорн не хотел, но сделал то, что вы приказали? – Знаю, перебивать некрасиво и опасно для жизни. Но я вдруг поняла, что от ответа на этот вопрос многое зависит.

– Этот бука – вассал Мора, – раздался вдруг бодрый голос где-то на потолке, а потом прямо мне на колени оттуда рухнул комок из крыльев, лапок и нахальства. Комок очень сильно напоминал летучую мышь, вот только почему-то ядовито-кислотного оттенка и с рожками! – Мор спас ему жизнь, когда Владыка приказал казнить

всех, кто участвовал в заговоре против него и их потомков заодно!

– Ишти, умолкни, – оскалился Моршерр, но мышь было не унять! Мышь готова была нести в массы добро и справедливость!

– Хозяин, вы хороший! Нечего наговаривать! – Трогательно прижал лапки к груди, сверкая большими выпуклыми фиолетовыми глазищами, этот любитель тирании. – Его братец любил поиграть в конструктор «собери сам» из магических существ, его папаша был безумцем, мечтающим воскресить погибшую супругу в чужом теле, но вот только младшенький сам дома жил на правах пленника!

Черный юмор у кого-то, однако, на высоте. Хотя с таким хозяином, как Черная Длань, только он и остается.

– Ишти! – Мышь попытались заткнуть, но он спасся на моем плече, трогательно зарывшись в волосы. – Как насчет того, чтобы стать мохнатой мочалкой? – Изогнулись когти старшей твари.

– Я только хочу, чтобы все знали, какой вы хороший, хозяин! – Залебезил мышь. – Особенно, если это будущая Владычица!

– Он правда, правда ужасен! – Это уже мне на ухо, щекоча большим кожистым ухом. – Бессердечен и безжалостен! Но мальчишку пожалел. Оставил в живых. Всю душу вытряс, но, поняв, что тот невиновен, заставил пройти Посвящение Тьме и стать одним из Теней. Пока Младшим, правда, и…

– Я предупреждал, – зловеще заметил Палач, и маленький говорливый комок шерсти был безжалостно вытянут из моей шевелюры и замотан в какую-то тряпку.

Он мычал! Он пищал! Он требовал свободы и равных прав всем мышам! А я пыталась соотнести полученную информацию с тем, что знала и с прошедшей не так уж давно по меркам тварей и магов битве, в результате которой магические кланы, что когда-то пришли к власти, заточив Владыку Сейлира, сами оказались низвергнуты в небытие.

Значит, родственники Лейорна поддерживали те кланы, которые жаждали абсолютной силы за чужой счет, а сам он даже не был наследником… За скупыми словами мыша крылась очередная маленькая трагедия.

– Что вы хотите от меня? Едва ли я могу стать вашим вассалом, – сказала наугад, заметив, как давление силы спадает.

Стакан желтоватой воды, который мне всучили, заставив выпить, прояснил голову, убрал сжимающий её обруч и позволил тихо вдохнуть воздух полной грудью.

Нельзя сказать, что я не боялась. Но я поняла, что больше не могу давать волю своему страху. Показалось, что вдалеке что-то грохнуло. По губам Моршерра скользнула ухмылка. Длинные полупрозрачные пальцы обхватили знакомый набалдашник трости.

– Ну что же… ты почти права. Пройдешь посвящение Тени – и можешь быть свободна, адептка Вартек, – ставшие омутами черные глаза пригвоздили к постели.

Мужчина чуть склонил голову, как будто ему было безумно интересно, что же я на это отвечу.

– Полагаю, вы мне не скажете, что значит посвящение, – покачала я головой.

– У каждого оно свое. Мой опыт тебе ничем не поможет, – последовал немедленный ответ, – но если ты пройдешь его – я буду совершенно точно уверен, что никогда ни один маг не попытается перетянуть тебя на свою сторону. Что ты никогда не предашь – потому что просто не сможешь предать.