Тонущие в Восхищении

Мартин Меган Д.

– Кто называет себя Потрошителем?

Джимми не ответил, а просто продолжал грубо насаживать голову Матильды. Девушка подавилась, и Джимми хмыкнул, сильнее толкая ее голову вниз.

– Чёрт, да! – застонал он. Его бедра толкнулись вперед.

Он кончил. Слава Богу, может быть, я смогу получить от него прямой ответ.

Матильда сглотнула и встала. Её тушь побежала ручейками вниз по лицу. Джимми уронил пятидесятку на свой стол после того, как запихнул свой вялый член в штаны. Девушка схватила их и рванула из

офиса. Это говорило о том, что она отчаянно нуждалась в наличных. Я бы предпочла быть бездомной и питаться из мусорной корзины, чем сосать пятидесятилетний член Джимми.

– Теперь, что такое, Джуел? У меня нет времени спорить с тобой. Я – занятой человек.

Я нахмурилась на него, зная, что мои голубые глаза выражали враждебность.

– Я должна была танцевать с…

– Цинной, верно. Но это изменилось. Цинна сейчас выступает в своё время, как обычно. Я нанял нового парня для танца с тобой. Продажи упали, когда в программе сообщили о тебе и Цинне, так что я исправил это, наняв кое-кого еще.
– Он сел в свое офисное кресло и начал печатать на компьютере.

– Но я даже не тренировалась с ним. Я даже не видела этого парня.

Я знала, что это прозвучало плаксиво, но меня это не волновало. Не в данный момент. Джимми был моим начальником на протяжении двух лет. Подкидывание к случайному человеку – это то, что происходило с новыми танцорами, чтобы посмотреть, как они будут себя вести под давлением. У меня был стаж в этой игре. Я не должна была опять проходить это испытание.

 - Не говоря уже о том, что он звучит как грёбаный серийный убийца, - добавила я.

Джимми со скучающим выражением зафиксировал на мне своим глаза-бусинки.

– График остается. Объем продаж сегодня внезапно поднялся, когда я дал объявление в интернете, что ты собираешься танцевать с нашим новым тайным танцором - Потрошителем. Мы говорим о цифрах, почти таких же хороших, когда ты впервые танцевала с Виктором.

– Тайный танцор?

– Клиентов интересует, как же Жемчужина моря обойдется без своего Посейдона.

Я закусила изнутри щеку, стараясь не закричать на него.

Джимми смотрел на меня, любуясь моей реакцией.

– Нас всех это интересует.

2 глава

В одиннадцать часов вечера я стояла в центре сцены, а бирюзовый наряд, украшенный драгоценными камнями, сверкал на моей загорелой коже. Мужчины, так же как и женщины, жадно смотрели на меня в нескольких футах от возвышения сцены. Я знала, что они видели. Я нахожусь в этом бизнесе достаточно долго, чтобы знать какому образу я подражала. Я была мифической русалкой с голубыми волосами. Моё тело было идеальным. Никто не мог с этим не согласиться. Я была соблазнительной. Не какой-то палкой, как большинство девушек, которые раздевались за деньги. Мои бедра были толстыми, но подтянутыми. Живот плоским, а с пупка свисало голубое колечко в сочетании с длинными до пояса волосами. Татуировки покрывали половину моей левой руки, и яркие цвета переплетались вокруг моего бицепса. Я надела топ, поддерживающий большие полушария моей фальшивой груди. Мои постоянно твердые соски упирались в украшенную драгоценными камнями ткань. Блестящие пряди свисали поверх моего топа и тёрлись об обнаженную плоть моего живота. Юбка, которую я надела, была

до колен, и блестела так же ярко, как и мой топ, скрывая под собой сверкающие стринги.

Я стояла перед толпой голодных клиентов сотни раз, но я знала, что это больше никогда не будет прежним. В моей голове появилось лицо Виктора. Разочарование от отсутствия моего лучшего друга затопило меня, но я не позволила этому поглотить себя. Я отмахнулась от этого. Я была Жемчужиной моря, потерявшей своего Посейдона, и не смогла ничего с этим поделать. Я пройду через этот танец с так называемым Потрошителем и завтра позвоню Люку Мастерсону - хозяину «Восхищения». У миллионера припасено несколько отборных слов для Джимми.

Ударила электронная поп-музыка. Я резко дернула своими бедрами в сторону, прежде чем задвигать ими по кругу и провести руками по своим волосам. Волосы свободно свисали по спине и касались верхней части моей юбки. Передо мной загудела толпа. Мужчина выкрикнул что-то непристойное, но я проигнорировала. Биение ритма взбудоражило. Плавным движением я закружилась, предоставляя толпе вид на мой толстый зад, прикрытый узкой юбкой. Из толпы последовали стоны. Я покачивала задницей, удерживая свои руки над головой. Музыка, построенная на ритме, нарастала с каждой секундой и закручивалась во мне по спирали как оргазм.

Да! Розовые и голубые оттенки флуоресцентного освещения мерцали на моей коже. Возгласы толпы начали затихать, когда я позволила инстинкту взять верх. По крайней мере, так я это называла. Что-то было в самой музыке, которая просто засасывала меня. Она тянула вниз в свои удушающие глубины и подчиняла меня, где я не могла сосредоточиться. Этот горячий пульсирующий ритм вокруг меня разбивался вдребезги.

Когда ритм покинул моё тело, я встала на колени, выгибая спину, будто я собираюсь пройти под низко-опущенной планкой. Я откинула свою голову назад, прекрасно понимая, что я предоставляла толпе вид на свое соблазнительное декольте. Прикасаясь рукой к своим губам, я послала им воздушный поцелуй своими надутыми розовыми губами.

На следующий грохот музыки я поднялась, извиваясь всем телом, и направилась к большой огромной прозрачной чаше в центре сцены. Кто-то придумал идею со стеклянной чашей около шести месяцев назад после моего танца в «Восхищении». В «Восхищении» я была Жемчужиной моря, и естественно, я должна была извиваться в гигантской сверкающей чаше с детским маслом.

Поднявшись по ступенькам на возвышение, я вошла в чашу. Мои ноги погрузились в масло. Шелковистое прикосновение жидкости успокаивало меня. Я покрутилась вокруг шеста в центре, из-за чего несколько струек масла взлетело вверх, обрызгивая мою грудь и стекая обратно в блестящее содержимое. Фактически сосуд был наполнен маслом только на несколько сантиметров. К тому времени, когда я закончу, он будет наполовину пустым. Я медленно сняла свою юбку, позволяя ей соскользнуть с моих влажных бедер. Струя теплого масла покрыла меня, и я полностью растворилась, позволяя музыке завладеть моим телом. Ритмичный бит распространился по моим венам и полностью поглотил меня. Как будто это была встреча с давно потерянным любовником после нескольких лет расставания, раздирающее меня изнутри, и ничего не осталось, кроме скользких извивающихся клеток.

Я не пришла в себя, пока музыка не начала угасать, сигнализируя о конце моего танца. Как правило, сейчас Виктор должен был бы подняться ко мне, выйдя с левой стороны сцены. Он был бы без рубашки и одет в брюки, которые соответствовали моему наряду, с золотыми вилами в руке как у Посейдона - греческого бога морей.

Основа идеи этой сцены в том, что я была некой драгоценностью (прим. пер. – игра слов, имя героини Jewel также переводится как драгоценность), которую Посейдон обнаружил на дне морского дна и пришел, чтобы изнасиловать меня. Сегодня вечером я не знала, на что рассчитывать.