Тоня из Семеновки (сборник)
Шрифт:
А почему, собственно, ему не думать на уроке? Думать в наше время нужно каждому. Об этом сами учителя без конца говорят: "Думайте, думайте, думайте".
И Владик думает, как советуют учителя. Думает, потому что, в самом деле, никакие кибернетические машины не могут заменить человека, о чем пишут в газетах, по радио говорят и по телевизору. И потому он, Владик, думает! Он же человек! Он сидит на уроке и думает. Отдыхает и думает, думает и отдыхает!
А зоолог Иннокентий Григорьевич стоит у доски, на которой развешаны схемы, и что-то объясняет. До Владика доносятся только
Вдруг Иннокентий Григорьевич почему-то взглянул на Владика и мягко спросил:
– Хвостиков!
– Что?
– вскочил Владик.
– О чем ты мечтаешь?
– Я не мечтаю, - сказал Владик.
– Я просто думаю.
– О чем?
– Ни о чем...
– Ну, садись, слушай!.. Итак, - продолжил Иннокентий Григорьевич, из всех представителей класса млекопитающих вспомним прежде всего кролика... Впрочем, простите меня, повторяю прежнее. Хвостиков меня отвлек. Окунь, обитающий в реках и озерах, дышит кислородом. Кислородом, повторяю. А кролик уже потом...
Владик тоже, видимо, дышит кислородом, но из всех преподавателей Иннокентий Григорьевич нравится ему больше всего. И не потому, что он зоолог, просто так - нравится. Зачем только он поднял его сейчас с места?
Рассказав что-то (что - Владик не слышал, кроме обрывков фраз), Иннокентий Григорьевич обратился к классу:
– А теперь посмотрим, как у нас все-таки поживает зоология. Кто и что готов мне рассказать сам? По пройденному материалу?
Все трусили. Отличники за свои неприкосновенные пятерки. Двоечники дабы не схватить лишней двойки, а то и кола. Да и чего лезть, когда зоолог никого не вызывает?
Иннокентий Григорьевич прошелся между рядами парт, вернулся к доске и опять сказал:
– Ну, так кто? Право, ничего страшного.
Класс еще больше замер. Конечно, молчала Сима Кулькина и Митя Елкин. Молчали и отличники. Нина Стрельцова полезла в портфель, делая вид, что у нее срочные дела. Вася Строганов с видом умного мраморного древнего грека смотрел на зоолога.
Владику даже смешно стало. Если бы он умел поднимать руку, то уж сейчас...
– Значит, на общественных началах у нас с вами ничего не получится, с сожалением произнес Иннокентий Григорьевич.
– А жаль. Ведь сейчас общественные начала...
Владик спокойно размышлял за своей партой - вовсе не об общественных началах. Почему зоолог впервые обратился к нему, да еще спросил, о чем он мечтает? Почему? Никто ни разу, никогда не обращался к нему с вопросами на уроках. За все годы учения! Неужели...
– Хвостиков! Может, хоть ты?
– робко спросил Иннокентий Григорьевич.
– Выручай товарищей!
"Все, - решил Владик.
– Не зря он ко мне придрался..."
Владик вскочил с парты и произнес:
– Не знаю, Иннокентий Григорьевич, смогу ли я? Если смогу...
– Молодец, Хвостиков!
– обрадовался зоолог.
– Правда, выручай своих товарищей.
–
– Правильно, - согласился Иннокентий Григорьевич.
– Зоология - наука о животных. Весьма мудрая мысль! Только ты, Хвостиков, может быть, выйдешь к доске, чтоб все тебя слышали?
– Я лучше с места, - сказал Владик и добавил дальше по учебнику: Животных можно встретить на земном шаре повсюду...
Класс облегченно вздохнул. Сима Кулькина и Митя Елкин даже улыбнулись. Нина Стрельцова перестала возиться в портфеле, а Вася Строганов - быть мраморным.
– Есть среди животных и паразиты, - продолжал Владик.
Но Иннокентий Григорьевич перебил его:
– Все же выйди, пожалуйста, Хвостиков. Здесь тебе будет удобнее.
– Пожалуйста, - согласился Владик и вышел к доске.
– Из животных мы знаем червей, майских жуков, блох, конечно, лягушек и особенно грача и кролика...
– А почему, собственно, особенно?
– мягко поинтересовался зоолог.
Этот вопрос никак не мог поставить Владика в тупик.
– Потому, что мы их долго проходили, - бодро сказал Владик.
– В учебнике зоологии есть образ жизни и внешний вид грача, мышцы и скелет грача, нервная система грача, строение и деятельность внутренних органов грача, размножение и развитие грача... Мы проходили!
– Ну а кролик?
– О кролике тоже, - обрадовался Владик.
– Внешний вид и образ жизни кролика - раз. Скелет и мышцы кролика - два. Нервная система кролика три. Внутренние органы кролика - четыре. Размножение и развитие кролика пять.
В этом Владик уже никак не мог ошибиться. Недаром даже дома все говорили, что у него отличная зрительная память. И в классе: "Тебе хорошо! У тебя эта, как ее, зрительная память! Раз взглянул - и на всю жизнь запомнил!"
Это верно!
Нет, конечно, Владик никогда не читал ни одного учебника, кроме задачников, когда уж хочешь не хочешь, а надо что-то решать. А так проглядел заголовки, первые фразы - и все: на тройку вполне хватит.
– Умница, Хвостиков! Ты у нас удивительно наблюдательный человек, сказал Иннокентий Григорьевич.
– Все правильно. Действительно, гидре, лягушке, грачу и кролику повезло в учебнике зоологии больше всех! Ну а что ты знаешь об отряде хоботных?..
О хоботных Владик, увы, почти ничего не знал. Помнил картинку, несколько обрывков фраз, и все.
– К отряду хоботных, кажется, относятся только два вида, - неуверенно произнес Владик.
Но оказалось, что слова его настолько поразили учителя, что тот даже не дал ему договорить:
– Верно, только два вида: индийский слон и африканский слон. Как я уже говорил вам, это самые крупные из ныне живущих наземных животных... Дальше, Хвостиков!
– Изо рта слона торчат два бивня, - вспомнил Владик.
– Хорошо, - согласился Иннокентий Григорьевич, - вот учитесь, ребята, у Хвостикова. Бивни - это что? Бивни - видоизмененные резцы? Так? Так! Продолжай, Хвостиков!
– Размножаются слоны медленно, - сказал Владик грустно, почти со слезами.
Зоолог оценил его грусть и добавил: