Тоня из Семеновки (сборник)

Баруздин Сергей Алексеевич

– Ты нас провел, Хвостиков, - заявила Кулькина, - но провел хитро. Но скажи, пожалуйста, что такое политипажи и хромолитографии. Где нас и вас учили этому?

Владик смутился:

– Собственно, я не знаю, но там так написано. А на обороте, я не сказал, еще более непонятное. Там написано: "Дозволено цензурою. Санкт-Петербург, четырнадцатого мая, одна тысяча восемьсот девяносто третьего года". А что такое "цензурою", я тоже не знаю...

– Мы об этом еще поговорим на педсовете, - сказала Кулькина. Разболтались!

Хвостиков в растерянности взглянул на класс, потом на Рана, который, как ему показалось, смотрел

на него бодро и весело, и решил, что сдаваться глупо. Он же знает по зоологии куда больше, чем Кулькина. А она...

– Простите, пожалуйста, Сима, - взмолился Владик.
– Но вот... Вот у меня есть несколько неясных вопросов, если, конечно, вы...

– Попробуйте, Хвостиков!
– выпалила Кулькина.
– Я с удовольствием...

– Какое значение имеет для слона хобот? Как возмещается у слона несоответствие между короткой шеей и длинными ногами? Какие особенности имеет строение зубов у слона?
– подряд выпалил Владик.
– А то, что слон уступает дорогу самым маленьким, знаете?

– Нет, не знаю. А что?

– Жаль, - сказал Владик.
– И не только человеку, а собаке, кошке и воробьям с голубями. Всем уступает!

– Ну?
– сказала Кулькина.

– А еще солн любит слонь, - нашелся Владик.

– Что?

– Солн любит слонь...

– Как это понять: солн любит слонь?
– поразилась Сима Кулькина.

– А тут и понимать ничего не нужно, - пояснил Владик.
– Он вот сидит здесь, на последней парте, и ест соль. Он любит, действительно любит. Я сам ему принес! Я знаю!

– Кто принес? Кто сидит? Кто любит?

– Любит слон, а принес я, - пояснил Владик.

– Кто кого принес?

– Я принес соль.

– А кто любит?

– Слон.

– А что он любит?

– Соль.

– А чего ж ты морочишь нам голову и несешь ахинею? Я даже не могу при детях повторить, что ты сказал. И какая может быть любовь в школе?

– Я сказал, что слон любит соль...

– Во-первых, Хвостиков, ты не то сказал!
– стукнула пальцем по учительскому столу Кулькина.
– Во-вторых, Хвостиков, ты сказал, что видел, значит, лично видел, как слон любит соль. Где ты видел? Отвечай!

– Сначала на улице, - произнес Хвостиков.
– У метро "Краснопресненская", а потом на площади Восстания. А сейчас вот здесь, в классе, - вот же он сидит!

– У метро "Краснопресненская" - зоопарк, - сказала Сима.
– Так бы и объяснил, что ты видел слона в зоопарке...

– Я, конечно, видел когда-то слона в зоопарке, - признался Владик, но не этого и не того слона, потому что тот слон был не тем слоном, о котором сказал Иннокентий Григорьевич, и о чем написано в учебнике "Зоология", и который родил следующего слона через четыре года. Тех слонов, как мне объяснил этот слон, давно нет...

– Кто тебе объяснил?
– заскучала Сима Кулькина.

– Этот слон!

– Какой "этот"?

– Какой сидит...

– Все слоны где-нибудь сидят или ходят!

– Все сидят и ходят в зоопарке, а этот по Москве ходит и сидит сейчас у нас в классе, - пытался объяснить Владик.
– Ведь я сказал, что солн любит слонь...

– Опять за свое?

– А солн действительно любит слонь. Я вместе с ним ходил, и всюду мы искали эту самую - соль. А потом я взял дома и вот принес, а он лижет...

– Я предлагаю, товарищи!
–

решительно заявила Кулькина.
– Я предлагаю не слушать больше непонятных ответов Хвостикова и, больше того, не считать его надеждой и гордостью класса. Материалы о Хвостикове мы передадим в Министерство просвещения и Академию педагогических наук. Пусть там решают: основа Хвостиков или не основа... Все согласны?

– Все! Все! Все!
– завопил класс.
– Ура!

И вдруг:

– А как же мы с тобой?

– Ты же, Елкин, только что кричал "ура" и...

– Я кричал, я согласен, конечно, - сказал Митя Елкин.
– Но ведь если начнется борьба с троечниками, то что же делать нам? Мне, тебе и всем двоечникам?

– А нам?
– робко спросила Нина Стрельцова.

– А нам?
– поддакнул Вася Строганов.
– Если не будет троечников, то нужно повысить требования к отличникам...

– А если не будет отличников, - продолжила Нина Стрельцова, - то на кого опираться?..

Странное здание!

В доме сидели старые, очень старые люди. В древних мантиях, в накидках мушкетеров, в королевских одеждах. Все о чем-то горячо спорили, даже, кажется, здорово, но за стеклянными стенами ничего не было слышно.

Среди старых, пожилых и просто немолодых людей в доме-локаторе почему-то крутилась Сима Кулькина.

Вдруг стены здания словно раздвинулись.

– Внимание, товарищи!
– услышал Владик слова Кулькиной.

– Цель!
– прозвучал голос Левитана.

– Есть цель!
– ответил второй Левитан.

Третий Левитан пояснил:

– Наша цель, товарищи, троечники! Да, троечники! В годы совместного обучения, товарищи, в годы раздельного, когда мальчики отдельно, а девочки отдельно, наконец, в годы обоюдополого обучения и политехнизации, когда уже трудно было понять профессионально, где мальчики, а где девочки, мы занимались только отличниками обоих полов и только неуспевающими обоих полов. На тех этапах, товарищи, может быть, это было и правильно, поскольку все, что было, всегда правильно, а правильно, как говорит история, все, что было. Но на данном этапе, товарищи, мы должны понять, что в ряды наших учеников затесались будущие люди, которые не признают слов "отлично" и "неудовлетворительно". Им мало и того и другого! Им подавай третье - средненькое, серенькое, незаметное! А человек, товарищи, это всегда звучит гордо. И мы должны направить сейчас главный удар в этом направлении. Короче, против троечников! Мы должны, мы обязаны защитить наших уважаемых отличников, заодно с ними и учеников недостаточно развитых, получающих неудовлетворительные оценки, от замаскированных притязаний так называемых удовлетворительных троечников! Вперед, на троечников, товарищи!

– Вперед!
– первой воскликнула Кулькина.
– Мы им покажем, что такое солн любит слонь. Уж если они удовлетворительные, даже по зоологии имеют тройки!

Но тут открылась дверь и в комнату вошел зоолог Иннокентий Григорьевич.

– Внимание, товарищи, - сказал он.
– Минуточку внимания! У меня есть важное заявление: я все слышал, все знаю и прошу не зачислять товарища Хвостикова в троечники. Я ставлю ему пятерку по зоологии. Более того, я сам, благодаря товарищу Хвостикову, стал читать газеты. По утрам, подчеркиваю! Я пойду теперь в зоопарк, в цирк пойду, где я лет десять не был. Я буду читать Брема!