Топ-модель
Шрифт:
— Февраль, колхозница, если так пройдешь по залу, я тебя оштрафую, — ворчит Валерий Константинович, глядя в упор. — Из какой деревни, напомни, я тебя вытащил, бестолочь ты эдакая!
— Упоровка, — произношу.
За спиной взрыв смеха. И нет, далеко не все модели подружки. В реальности мы довольно жестко конкурируем друг с другом за место под солнцем. Это они еще не знают, что я отказала Жану Рибу, так бы градус раздражения усилился.
Сжимаю зубы. Мне, с одной стороны, все равно, пусть смеются. Я выполняю условия контракта, а не подруг
Максим обещал позвонить сразу, как выйдет из суда, но, видимо, что-то пошло не так и пришлось задержаться. Весь вечер только и делаю, что выискиваю его в толпе, высматриваю из окон. Так хочется, чтобы приехал, чтобы увидел меня! И может даже... заступился перед Валерием Константиновичем.
Нужно было, наверное, надеть помолвочное кольцо? Я оставила его дома, чтобы, не дай бог, не потерять. На работу велено было явиться без украшений.
Валерий Константинович уходит в зал фотографировать, а я готовлюсь к своему выходу. Я открываю шоу — это сложно. Нужно идти первой, не сбиться, не спешить. Захватить внимание приглашенных и продать им платье.
Толпимся с девочками у кулис. Три-два-один. Мурашки привычно пробегают по спине, волнение ускоряет сердце. Я люблю это ощущение — за миг до выхода. Когда нервозность достигает предела, когда я понимаю, что все будут смотреть только на меня.
С богом!
На первых же секундах нужной песни, я выхожу в зал, притягивая к себе внимание сотни глаз. Прохожу между рядами, смотрю вперед, боковым зрением считывая реакцию, напитываюсь вниманием и восхищением.
Валерий Константинович подходит совсем близко и делает несколько кадров с такой ослепительной вспышкой, что глаза в момент заслоняет пелена слез. Господи! Следующие шаги приходится проделать практически вслепую.
Сердце, что раньше мягко ускорялось, вмиг бьет по ребрам на пределе сил. Слезы градом по щекам.
Он специально. Даже не сомневаюсь! Этот человек меня ненавидит и не хочет платить.
Максим, где же ты? Я понимаю, работа, но ты мне нужен... Все происходит быстро, но для меня каждая секунда прохода по подиуму — как с эффектом слоу-мо. Я максимально владею собой и своим телом, сейчас я не Анька из Упоровки — я звезда, и я иду по этому чертовому подиуму наугад. Мозг работает на полную катушку, я вспоминаю, где поворот, какого диаметра круг. Слушаю музыку. Слушаю себя.
Один-два — поворот влево.
Действую по памяти.
Вправо.
Теперь вперед.
В ту секунду, когда зрение проясняется, я дохожу до финала, оглядываю зал и замечаю в самом конце, у двери, огромный букет алых роз. Яркое, великолепнейшее пятно. Вот повезет кому-то.
В следующую секунду я осознаю, что цветы держит Максим. Мой Максим!
Он смотрит на меня. А я, не успев улыбнуться, разворачиваюсь и иду обратно. Теперь чувствую. Кожей чувствую, как смотрит. Внутри щекочет, я ощущаю, как вырастают крылья за спиной, красивые, невесомые,
Захожу за кулисы, но не успеваю счастливо отдышаться, как ко мне подбегает организатор.
— Аня, в гримерку бегом! Люсе стало плохо, Валерий Константинович сказал, ты пройдешь вместо нее.
— Я не успею!
— Бегом-бегом! Тебя там Руслана ждет! Давай!
А вот и форс-мажор. Такое бывает.
Выделенная нам кладовая, которую приспособили под гримерку, находится в подвале, это на два этажа ниже. Срываюсь с места и бегу! Подиум длинный, между выходами моделей актеры развлекают публику, но у меня максимум минут семь на все про все.
Сбегаю по лестнице, впрочем, стараясь сильно не гнать, чтобы, не дай бог, не вспотеть.
Почему мне не принесли платье за кулисы? Странно. Я бы его натянула за две секунды.
Этот вопрос всплывает в голове в тот момент, когда я влетаю в гримерку. Из-за бушующего адреналина почему-то не задалась им раньше. Букет цветов в руках Максима — обескуражил, я обо всем забыла, когда увидела.
— Руслана? — кричу, заглядывая в комнатки. — Руслана, ты здесь? Мне сказали, ты дашь мне платье. — Захожу в импровизированную кухоньку.
Пусто.
Дверь в гримерку хлопает.
Я стягиваю платье через голову, бросаю на спинку стула, накидываю халат и выхожу в основную комнату.
— Давай быстрее! Актеры займут гостей, но... — Осекаюсь.
Потому что передо мной стоит мужчина. Высокий, грузный.
В кожу тысячью игл врезается ошеломительный ужас. Это какой-то сон жуткий, такого быть не может в реальности. Мужчина в черном спортивном костюме, перчатках и балаклаве, закрывающей лицо. Я вижу глаза в прорези и застываю. Нервная улыбка заставляет привычно оскалиться, вот только на самом деле мне совсем не весело.
— И правда хорошенькая, — произносит он.
Глава 29
Плотнее запахиваю халат и хмурюсь:
— Здравствуйте. Что происходит? Это дурная шутка?
Он медленно идет вперед, я отступаю.
— Вам нельзя здесь находиться.
Леденею и горю одновременно. Ужас сушит горло, давит на грудь, отчего вдохи поверхностные, частые. С вечеринки наверху доносятся отдельные, особенно сильные биты, танцы в самом разгаре.
— Если это прикол, то прекратите, пожалуйста.
Следом вспоминаю, что меня сюда отправили по просьбе Валерия Константиновича, которому в тот злополучный день я врезала как следует. Он кричал, что я пожалею. Господи. Это что, месть?
— Давайте договоримся, — бормочу, одновременно просчитывая возможности. Мы в подвале, тут ни окон, ни запасных выходов. Никакого оружия. — Что вам нужно?
— Рыжая упрямая сука.
— Мой жених — депутат. Известный и властный человек. Он здесь. В здании. Пожалуйста, уходите.
Слова рассыпаются в воздухе на ненужные звуки, он мне не верит. Тогда решаюсь на следующий шаг. Молю: