ТОП сериал 1978
Шрифт:
— А ты пойми, что это нужно. Нужно для дела. В конце концов, неужели ты не хочешь сделать своей, гм, немецкой знакомой сюрприз.
При этих словах Лебедев с Кравцовым прыснули, закрывая ладонями рты.
— Что? — не понял представитель Минкульт.
Те вновь прикрыли рты, конвульсивно содрогаясь.
— Я не понимаю? Что? Я что-то не то сказал?
— Да. Не то, — сдерживая смех, произнёс полковник. — Ты сказал о сюрпризе. Сюрпризе, который Васин должен сделать Марте.
— Это так. Всё правильно. Я так и сказал. А что тут не так? —
— Ну, так Васин же уже сделал ей один сюрприз. Ты считаешь этого недостаточно?! — уже не сдерживая смех, заржал Кравцов.
Сразу за ним не выдержал Лебедев, заливаясь безудержным смехом. Потом подхватил я и только после этого, поняв какой каламбур сморозил, к нам присоединился Минаев.
Смеялись мы от души. Смеялись, вытирая слёзы. Краснели, ухали, кряхтели, крякали и не могли сдержать этот приступ всеобщего веселья.
Наверняка, сторонний наблюдатель, если бы такой нашёлся, увидев нашу истерику, покрутил бы пальцем у виска. А затем сказал бы, что в такой момент, когда судьба и будущее всех присутствующих висит буквально на волоске, такое безудержное веселье, по меньшей мере, не вовремя и больше походит на сумасшествие и пир во время чумы.
Но нам было в этот момент абсолютно всё равно, ибо этим весёлым смехом, все мы, буквально скидывали с себя сильное напряжение, что скопилось в нас за долгие часы последних суток.
Глава 7
Через пару минут Лебедев решил прекратить веселье и, хлопнув ладонью по столу, посмотрев на меня, сказал:
— Итак, ты понял приказ? Повтори.
Я повторил.
— Нет, неправильно! — покачал головой начальник экспедиции. — Не «запишем потом»… А нужно сделать запись прямо сейчас! Ты меня понял?
— Да успею…
— Нет! Срочно! Сегодня! Сейчас!
— Что за срочность? Какой смысл спешить? Кому эта запись сейчас понадобиться? Мотьки-то тут нет, — сказал я и, увидев удивление мидовца, поправился: — В смысле — Матильды, гхм, то есть Мальвины, э-э — Марты. Марты тут нет, так что можно и не торопиться.
— Это не важно, есть она тут или нет. Как только песни будут готовы их передадут по радио. На том конце передачу запишут на магнитофон. Далее пригласят профессиональный оркестр и на основании той записи запишутся на студии.
— Так сказать, сделают запись «по мотивам», — помог мидовцу Минаев.
— Не пойдёт! — не согласился я поняв куда клонят коллеги.
— Почему?
— А потому! Знаю я, что значит фраза «по мотивам». Извратят всё, а когда получится плохо, то фиг потом докажешь, что ты хотел не так как они записали. Так что фигня всё это — испорченный телефон, — поморщился великий композитор и, вспомнив приказной тон начальства, добавил: — И кстати, мне не понравились ваши слова.
— Что за слова?
— «Срочно!» «Запиши!» — процитировал я. — Что за тон? А может я не хочу?!
— Надо, Вася! Надо! — проникновенно сказал Минаев.
— Тон? Что тебя не устраивает? — не понял мидовец.
— Именно — тон. Слишком
— Вот оно как… — протянул Лебедев прищурившись. — Может ещё чего добавишь?
— Может, и добавлю. Но чуть позже, — не стал уступать я.
— Добавляй сейчас, — предложил тот.
Я промолчал, лихорадочно прикидывая: стоит ли именно сейчас устраивать кипишь, выдвигая какие-нибудь требования и условия или имеет смысл промолчать?
Мидовец понял это по-своему.
— Вот и хорошо. А теперь иди и сделай то, о чём попросили. И не надо драм тут устраивать. В конце концов — это твой, как ты называешь — «косяк», а не наш. А значит, тебе и исправлять.
От несправедливости бытия бывший пионер поморщился как от лимона.
— Да ладно тебе дуться, Васин. От тебя, что, убудет? — вновь пришёл на помощь мидовцу Минаев.
— Может и убудет, — набычился я и решил разъяснить всю тяжесть истинного творчества. — Да и вообще, как вы себе представляете процесс поиска Музы? Пошёл, сел и написал? А если не пишется? А если нет настроения? Если нет вдохновения? Или ещё чего-нибудь? А?
— Это твои проблемы, — не принял мой сверхлогичный довод Лебедев. — Тем более ты говорил, что идей у тебя много. Вот иди и реализовывай их! Советская страна тебе дала для этого все возможности. Не зря же мы в одном из трюмов баржи «Ласточка» сделали звукозаписывающую студию. И сделано это было, кстати, по твоему предложению. Так что не надо ныть, а просто плыви на баржу и реши эту проблему и всё!
— Это не баржа — это корабль поддержки нашего боевого рейдера, — устало произнёс я, и, не менее устало махнув рукой, развернулся, чтобы пойти в каюту. — Я к себе.
Мог ли я ещё что-нибудь возразить? Конечно, мог. Мог ли я «взбрыкнуть». Да. Мог ли я послать всех и вся, вновь уперевшись рогом? Тоже да. И ещё много чего я мог сделать. Но не сделал. Почему? Да потому, что незачем. Я действительно создал проблему, которая могла и может привести меня совершенно не в те дебри, в которые я изначально рассчитывал забраться. В великой задаче покорения мира и его окрестностей, появилось новое уравнение, и это уравнение я был обязан решить. Так зачем ещё больше усугублять и без того сложную ситуацию накаляя атмосферу? В принципе — незачем. Поэтому не стал больше вступать в полемику решив пойти к себе и подумать о том, какие композиции мне нужно будет записать для иностранной девицы на сносях.
Песен естественно в моём репертуаре было много. Но необходимо было выдержать несколько условий. Помня, что нервы у Мотьки расшатаны, грустные и медленные песни к рассмотрению не подлежали. Также имело смысл прекратить эксперименты и записать ей композиции приблизительно в той же стилистике, что и были записаны перед концертом в ФРГ. Одним словом это должна была быть музыка с элементами техно, и никаких других стилей примешивать туда не имело смысла.
«Есть у меня такие? — задал я себе вопрос и тут же на него ответил: — Конечно же, есть!»